И здесь в школе она постоянно следит за ним. Почти на каждой перемене он видел ее глаза, взгляд которых он ощущал на себе почти физически. И вот сегодня она снова попалась на его пути. Когда он увидел его глаза, полные страха, так и не понял, что с ним произошло. Он перемахнул ограждение, подскочил к ней, схватил за одежду, вдохнул ее запах. От нее так вкусно пахло летом, земляникой, что у него просто отключилась голова. Что он творил дальше, помнил смутно. Вот в его руке оказалась ее грудь, такая маленькая, упругая. А кожа такая нежная, бархатная, что хотелось сжать и не отпускать, что он и сделал. Она трепыхалась в его руках, но он придавил ее своим телом к стене, не давая выбраться. Ее удары были для него смешны. С таким успехом она может отбиваться от него еще лет десять. Разница в росте у них была не большая, всего сантиметров десять, а может и меньше. Но она была такой воздушной, утонченной, хрупкой, что он одной рукой мог справиться с ней. Он провел по ее шее носом и снова задохнулся в этом чудесном запахе лета и земляники. Захотелось почувствовать ее настоящий запах. Тут же его рука оказалась там, где бы она не разрешила себя трогать, не сегодня. Ее запах ударил в мозг, красная пелена застилала его глаза. Ему хотелось взять эту девчонку прямо здесь и сейчас. Все тормоза упали, вот сейчас он войдет в нее. Но этот Пашка все испортил. Когда он успел к ним подойти, ведь его с ними не было. Вот кто его просил говорить под руку? Он нехотя отпустил мелкую, напоследок лизнул ее щеку и ушел с парнями.

Парням он на пальцах объяснил, что никому об этом не стоит рассказывать, вешать на себя статью он не собирался. Парни были с ним согласны. Только Пашка когда парни ушли и Виктор остались один на один, врезал ему по морде.

— Ты что, идиот, делаешь? Если бы я тебя не остановил, чем бы ты закончил? Оттрахал бы ее там при всех? Дебил. Сесть захотел? Или мало тебе девок доступных? Что она тебе сделала? — И снова от души врезал под дых. — Я не узнаю тебя, Вик. Извиниться тебе надо перед ней.

Виктор хотел дернуться в ответ, но Павел только взглянул на него и тот сник. Действительно, он был в шаге от той грани, которую переходить нельзя.

Когда они немного успокоились, Павел снова завел разговор об Ольге, который закончился тем, что Виктор психанул:

— Да забирай ее себе. Только спасибо скажу. Большое спасибо.

***

Потом он вернулся домой и еще долго ощущал на своем языке вкус ее кожи, а на пальцах руки ее истинный женский запах. Он вернулся к себе домой и постоянно прокатывал на языке ее вкус. Он его цеплял, будоражил. Он впервые удивился, что запах женщины заставляет его так реагировать. Ему явно хотелось поиметь эту малолетку. Снова и снова. Но! Иметь за нее статью не хотелось. Он лежал дома в своей кровати и вспоминал те ощущения. Ее маленькую грудь, ее нежность в мягких волосках и понимал, что с ним происходит явно что-то не то, к чему он привык. Ему хотелось снова почувствовать бархатистость ее кожи, зализать ее всю. У него от нетерпения даже зачесались руки, а о Викторе-младшем даже думать не хотелось. Он рвался в бой. Что же с ним произошло сегодня? Да кто бы ему самому это объяснил. Если раньше ему хотелось обидеть, унизить девчонку, то с этого дня он не мог ни о чем думать, только о ее нежном теле, одуряющем его разум женском запахе.

В восьмом классе он познал женщину. После этого их у него было много, очень много. Многих из них он даже не запоминал, ни в лицо, ни по имени. У них с друзьями был негласный спор, кто поимеет больше девчонок. Пока лидировал он и гордился этим. Девки сами лезли к нему. И он никому не отказывал. К концу учебы они уже мелькали у него перед глазами сплошной чередой, менялись почти каждый день. Ни одна из них не цепляла его. Ко всему происходящему он относился с завидным цинизмом. Даже его постоянная подруга, Нинель из параллельного класса, оставляла его сердце равнодушным. Ему нравилось, что она позволяла делать с собой, но его никогда так не вставляло, как от простого прикосновения к телу соседки.

Он поднялся, подошел к окну. К сожалению из его окон дом Сергеевых не видно. Он видел только окна комнаты подруги этой мелкой, Женьки, через которое эти две балбесины часто наблюдали за ним. Он осторожно отодвинул штору и посмотрел на окна Женькиной комнаты. Он видел, что она сидит за столом, что-то читает и пишет. «Уроки делает», решил он. Ее подруги в комнате не наблюдалось.

Тогда Виктор вышел на улицу, прошел за калитку, остановился возле беседки, где они обычно сидели с парнями. Окна в доме Сергеевых не светились. И машины родителей не было во дворе. «Интересно, чем она сейчас занимается, посмотреть бы».

В это время в окне их кухни зажегся свет. Он отошел в тень беседки, чтобы девчонка не увидела его и стал наблюдать. Он видел, как девчонка подошла к холодильнику, что-то достала, потом сделала себе чай, села за стол, быстро поела и ушла, выключила за собой свет. На ней был какой-то махровый халат, который полностью укутывал ее тело. Она шла, как под грузом камней, с опущенной головой. «Переживает», — решил он. Потом еще немного понаблюдал за ее домом, вернулся к себе.

Надо как-то прожить эти оставшиеся до окончания два месяца и не сорваться, чтобы снова не накинуться на нее. Главное, чтобы она снова не дала повод. Потом отец обещал отправить его учиться куда-то за границу. А там он все забудет.

Ольге удалось стать незаметной для Виктора. Женьке о случившемся она так и не рассказала. Ей удалось уговорить отца чуть раньше выезжать в школу. Отец согласился, сказал, что это будет даже лучше, так как будет меньше пробок на дороге. На переменах она просто не выходила из кабинетов. Домой уходила уже после того, как Виктор уезжал на машине. Вечером она никуда не выходила из дома. К Женьке она больше не приходила. Она предложила подруге готовится к экзаменам у нее дома. Женька согласилась. Она перестала высматривать Виктора, боялась даже выглянуть в окно, чтобы он не заметил ее. Мать с отцом видели изменения в поведении дочери, но все списывалось на то, что девочка взрослеет и взялась за ум.

***

Увлечение Ольги иностранными языками оставалось ее основной страстью. Она уже хорошо говорила на итальянском и французском. В школе изучала английский. Она все больше становилась уверенной, что будет поступать на иняз. И с большим рвением приступала к изучению языков.

В июле Женька сообщила ей, что Виктора отец отправил куда-то за границу учиться и его долго здесь не будет. Только после этого Ольга вздохнула свободно и стала чаще выходить гулять. К счастью Ольги, парни, которые стали свидетелями инцидента с Виктором, проживали в других поселках и к ним практически не приезжали. Она даже не могла сказать, кто там был с Виктором. После того, как Виктор уехал, компании у его дома больше не собирались.

***

Быстро пролетело два года, Ольге осталось учиться последний год. Она еще немного подросла, грудь и бедра округлились. Зато ее лицо потеряло детскую округлость, губки перестали складываться бантиком. Теперь она в зеркале видела высокую худощавую девушку с темно-русыми пышными волосами, которые опускались ей до пояса красивыми локонами. Карие глаза смотрели на мир более спокойно, без той детской восторженности.

После случая с Виктором она, не стала делиться ни с кем своими страхами, но изучала специальную литературу в области психологии чтобы разобраться в том, что с ними произошло. Если в результате она смогла объяснить свое отношение к Виктору детской влюбленностью в красивую и недоступную картинку, то его поведение его настораживало. Психологи объясняли это поведением хищника, загнавшего желаемую дичь. Она не могла поверить, чтобы Виктор мог проявить к ней хоть какой-то интерес.

Она долго переосмысливала свою детскую влюбленность, иногда вспоминала Виктора, его четко-вылепленное лицо, такое красивое, которое ей так хотелось обвести пальчиками, как когда-то она любила гладить вырезанные мастером узоры. Его крепкое поджарое тело тоже будоражило ее воспоминания. Она помнила каждую его мышцу, как они перекатывались под кожей, когда он в одних шортах занимался на снарядах во дворе своего дома. Чувства разрывали ее. Ее тянуло к его телу, но отталкивала его черная душа и то как он поступил с ней.