– Честно сказать, я тоже еле сдержался, когда увидел тебя в таком наряде, – сказал я и дьявольски улыбнулся.

Ужин был вкусным. Постепенно мы немного хмелели от шампанского, говорили, я рассказывал про свою поездку за дипломом.

Меня не покидала мысль: «Как же она все так угадала, обстановку так организовала на высшем уровне и, главное, ведет себя уверенно, хоть где-то бы заикнулась или неуклюже опрокинула что-то». Но мой внутренний голос помог мне в этой ситуации, утешив меня вполне логично: «Перед тобой сидит отличница всех учебных заведений, начиная со школы и заканчивая в будущем университетом. Она с детства была привязана к письменному столу и не гуляла поздно на улице, не ходила на дискотеки. Книги, рефераты и тетради были ее единственными друзьями, которые ложились и просыпались вместе с ней. Ей очень хотелось иметь не просто парня, а хулигана, стену, за которой она будет чувствовать себя самой счастливой девушкой на свете. Вероятно, она не раз представляла себе, как будет идти по школе с красивым сильным парнем, а все девочки, те самые девочки, что пропадают на дискотеках и которым уделяют внимание все лучшие парни, будут краснеть от зависти. Так что все хорошо, тебе досталась та самая, которая будет ценить тебя и делать все ради того, чтобы у тебя в голове и мысли не было глянуть на другую девушку… А ее сегодняшнее поведение совсем несложно изобразить девушке, которая читает много книг, такие девушки способны на многое благодаря своему богатому воображению. Но не каждый парень может раскрыть этот потенциал… Вот и появился в ее жизни избранный, для которого она открыла все секреты. Может, это долгое воздержание и подталкивало ее постепенно к тому, чтобы сделать такой сюрприз для меня».

– Да, кстати, мама накрывает стол послезавтра и приглашает тебя на ужин. Что мне ей передать? – улыбнувшись, спросил я, заранее зная ее ответ.

– Это круто!.. Конечно, приду, – сверкнули ее глаза.

За разговором я все равно не мог чувствовать себя спокойно после долгого перерыва в интиме, особенно когда она сидела передо мной в сексуальном пеньюаре и соблазнительно улыбалась. Свет свечей все чаще начинал танцевать на стенах, давая знать, что воск уже весь истаял. Музыкальный центр играл легкую медленную музыку, которая никак не мешала нашему общению, а наоборот, все было так тонко угадано, что каждая деталь была на своем месте в этой интимной обстановке. Убрав губы от бокала после небольшого глотка, она предложила мне спокойным голосом:

– Давай потанцуем.

Мы встали, я обхватил ее за талию, и мы начали медленно кружиться в темпе звучащей музыки и неотрывно смотрели в глаза друг другу. Я в этот момент понимал, что буквально недавно, перед тем как зайти в эту квартиру, мне казалось, что моя любовь к ней опережала ее любовь ко мне на несколько шагов, и я всячески скрывал это, чтобы не давать слабину. Но в этот момент, глядя на всю атмосферу, которую она создала, я понял, что ее любовь была не позади моей на несколько шагов, а опережала по второму кругу.

Она нежно обняла меня за шею и поцеловала в губы. В этот момент свеча потухла, ее заменил лунный свет, который сквозь окно ложился прямо на пол, создавая волшебную атмосферу во всей комнате. Я осторожно ладонью обхватил ее тонкую, нежную шею сзади под волосами, и наш поцелуй превратился из маленькой искры в горячее негаснущее пламя. Было такое чувство, как будто с огромной скоростью столкнулись две планеты, Марс и Венера, что вызвало яркую вспышку, свет которой будет виден долгие годы. Мы перешли на новый уровень отношений, более жаркий и откровенный.

Дядя Валера, друг мамы и всей нашей семьи, как и обещал, после окончания университета устроил меня на работу. Я пришел в большую компанию, которая управляла промышленностью нашего города. Мне дали должность специалиста по закупкам и сопровождению оборудования. Другими словами, я стал снабженцем всех городских предприятий. Ко мне приходили заявки от мастеров с просьбами одобрить закупку того или иного оборудования, которое стоило больших денег. Мне сразу назначили оклад выше среднего уровня. У меня появилась долгожданная возможность помогать маме и при этом не брать у нее ни копейки на повседневные расходы и приятное времяпровождение с Викой. Мне показалось, что жизнь пошла в гору.

Мама постепенно вычеркивала долги из блокнота, в котором был немалый список ее друзей. Они помогали в тяжелое время и относились к этому всегда с сочувствием и пониманием. Мама по возможности постепенно отдавала долг, обычно после того, как ей платили за сезонную работу, но долги снова накапливались, плюс моя учеба в университете требовала много вложений. И все это можно было назвать долговой ямой.

Мы сидели на диване при тусклом свете. Мама достала блокнот и открыла его.

– Так, сынок, сегодня вычеркиваем долг Оксане. Держи ручку, твоя рука счастливая.

Я уже начал было вычеркивать очередную цифру, как мама меня остановила.

– Сева, подожди… – она выхватила у меня ручку и протянула мне другую. – Вот, возьми ручку с черной пастой, зачеркни сильно и несколько раз, да так, чтобы эта черная линия стала роковой полосой для этих долгов и чтобы нам никогда больше не приходилось занимать деньги. У тебя счастливая рука, – мама сказала это с радостью победителя. Она словно закрыла дверь в долговую яму, защелкнула ее на множество крепких замков и выбросила ключи в болото.

– Мам, мне не верится, что мы это делаем… и я тебе обещаю, нам в будущем не придется опять занимать.

У мамы в глазах появились слезы. Ее возрастные морщинки в уголках глаз делали взгляд добрым и нежным.

– Сыночек, я благодарна тебе за то, что ты вопреки своему упертому характеру принял мои советы и получил высшее образование. Я очень рада, что ты не занимаешься гадостями, твои трезвые рассуждения помогают поступать правильно и делать то, что поможет тебе в дальнейшей жизни. Ты добьешься того, чего хочешь, а я тебя поддержу в любой ситуации, какой бы тяжелой она ни была. Знай это.

Я посмотрел маме в глаза, взял ее исцарапанную розами руку и сказал:

– Мамочка, я знаю. Я достиг всего этого только благодаря тебе и терпению, которое ты проявляла, когда я показывал свой упертый характер. Я понимаю, чего тебе стоило занимать эти деньги… – и я показал на блокнот, который почти полностью был исписан цифрами и именами. – Я обещаю: в дальнейшем тебе не придется работать. Рассчитаемся с долгами, и я сделаю все, чтобы твои руки не мерзли на рынке зимой… – Мама подрабатывала зимой на рынке, продавая зелень. – Чтобы эти руки обрели долгожданный покой, и затянулись на них навсегда эти рубцы… – говорил я с обнадеживающей улыбкой, поглаживая большим пальцем глубокую царапину на ее руке. – Я отблагодарю всех твоих друзей, которые тебе помогали и поддерживали не только словом, но и делом, – взяв в руки блокнот, я поднял его вверх: – Они были всегда к нам добры и не отказывали в помощи, и причина тому – твоя порядочность… О! Так и запишем, – с умным лицом добавил я в шутку.

Мама расплакалась, а я понимал, насколько ей тяжело это осознавать. Ей просто не верилось, что после такой напряженной жизни без отдыха, когда ей приходилось работать на нескольких работах и тянуть двух парней, наступила наконец белая полоса. Для нее все, что я сказал, было невозможно, она просто не верила. Это как сказать инвалиду, который всю жизнь лежал не вставая, что он скоро пойдет, и предоставить все факты в доказательство— он все равно не поверит.

– За Назара беспокоюсь, наверное, ему там нелегко… но даже в тяжелый момент он не попросит ни копейки. Переживает мое материнское сердце, – с волнением сказала она, уставившись в пустоту.

– Мам, не переживай, все у него получится. Главное, что он старается, и я уверен, он найдет свое, а мы его поддержим.

Нашу вечернюю беседу прервал телефонный звонок, я ответил и ушел в свою комнату, закрыв дверь. Мама все аккуратно сложила в отдельную папку, которая была подписана от руки: «долги».