– Мне нравится мистер Ротфор, – вздохнул Вилли. – И его магобиль.

– Да! Он добрый. И дом у него красивый, – согласилась Лотти.

Их непосредственность заставила меня улыбнуться.

– Тогда вам стоит поговорить об этом с папой. Поделитесь с ним своим мнением, – предложила я, надеясь, что Эдриан не разозлится за подобный совет детям.

После обеда время текло медленно. Я пыталась усадить Вилли и Лотти за учебники, но они оказались совершенно не настроены заниматься. Удалось сторговаться с ними на урок рисования. Чувствуя себя ужасной гувернанткой, я пообещала себе, что уж завтра точно заставлю их открыть учебники. Наверное…

Так прошел наш день. К ужину вернулся Эдриан. Я как раз накрывала на стол, когда заметила его в коридоре с двумя букетиками васильков.

– Папа! – обрадовалась Лотти, выбегая ему навстречу.

– Это вам, юная леди. – Эдриан опустился на одно колено и протянул ей маленький букет.

Обрадовавшись, она приняла подарок и чмокнула отца в щеку. Затем Эдриан поднялся и подошел ко мне. На секунду мне показалось, что он и в этот раз собирается преклонить колени, но, слава Маклифу, обошлось.

– Дженна, ты примешь от меня эти цветы?

Голос разума просто вопил, что нельзя принимать даже такие незначительные подарки от мужчины, на которого я работала, но сердце… Сердце хотело взять этот букетик полевых цветов. А после, когда придет время, заложить несколько васильков в книгу на память.

– Спасибо, – смущенно улыбнулась я, принимая подарок.

На секунду наши пальцы соприкоснулись. Руки Эдриана вложили букет в мои ладони.

– Папа, а согласись, у мисс Дженны глаза похожи на васильки, – хихикнула рядом Лотти.

– Очень, – согласился он, не отрывая от меня своего лукавого взгляда.

– Ужин… нам всем пора ужинать! – выпалила я и трусливо сбежала на кухню.

Букетик отправился в вазу и украсил обеденный стол. Мы вполне мирно провели время вместе. Эдриан расспрашивал детей, как прошел их день. Лотти болтала без умолку, а вот Вилли отвечал неохотно. Я видела, что он хочет задать давно волнующий его вопрос, но сомневается, подходящий ли момент.

Во время десерта мальчик, казалось, решился, но его прервал стук в дверь. Я и Эдриан переглянулись. Неужели Оскар решил приехать еще раз?

– Я посмотрю, кто там, – сказал Эдриан, откладывая в сторону салфетку и вставая из-за стола.

Дети насторожились, а я решила сделать глоток чая.

– Ах, дорогой, – донесся из коридора женский голос, и я чуть не поперхнулась.

Внутри все похолодело. На лицах Лотти и Вилли отразился ужас.

– Только не она, – прошептала девочка.

Вилли соскочил со стула и бросился в коридор. Я за ним.

– Стой, не нужно, – попыталась его остановить, но он уже увидел мачеху с чемоданами на пороге. И судя по тому, что Эдриан закрывал входную дверь, он пригласил Матильду войти.

– Она обчистила наш дом, а ты пускаешь ее обратно?! – выпалил мальчик.

– Уильям, иди к себе в комнату, – строго произнес Эдриан.

– Ненавижу тебя! Ты предал нас с Лотти и маму! – выпалил Вилли со слезами на глазах и, громко стуча пятками, побежал на второй этаж.

– Вижу, уроки с гувернанткой не помогли, – холодно заметила Матильда, смерив меня пренебрежительным взглядом.

Желание наговорить ей в ответ гадостей было крайне велико, но меня отвлекла Лотти. Малышка, насмотревшись на происходящее, всхлипнула и готова была разреветься. Я подхватила ее на руки и, не сказав ни слова, пошла наверх.

– Лучше молчи, Матильда, – услышала я низкий, похожий на рык голос Эдриана.

Вилли заперся у себя и отказывался выходить, несмотря на все мои уговоры.

– Я хочу побыть один! – был ответ из-за двери, и мне ничего не оставалось, как отступить.

С Лотти же дела обстояли проще. Я приласкала и успокоила девочку. Не вдаваясь в подробности, пообещала, что папа со всем разберется. Немного почитала ей перед сном и уложила спать.

Затем снова проверила Вилли. На стук он не ответил. Переживая, как бы мальчик не натворил глупостей, я решилась, осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Вилли лежал на кровати. Солнце уже зашло, так что в комнате царил полумрак, но я смогла разобрать, что мальчик лег прямо в одежде. Вздохнув, я вошла. Тихо, чтобы не разбудить, сняла с Вилли ботинки и накрыла сверху пледом.

– Она ведь не останется, правда? – спросил он.

От неожиданности я вздрогнула. Итак, Вилли не спал. И, судя по тому, как блестели в темноте его глаза, он плакал. Опустившись на краешек кровати, я погладила торчащие в стороны локоны.

– Не знаю, милый. Но я уверена, твой папа сделает все, чтобы тебе и Лотти было хорошо.

– В последний раз, когда папа хотел сделать нам хорошо, он женился, – прошептал Вилли. – Все подряд твердили – детям нужна мама, детям нужна мама, – он скривил голос на манер городских кумушек. – А нам было хорошо втроем, пока не появилась Матильда. Ей все не нравилось. Все хотелось переделать. Сначала она пыталась нас с Лотти строить. Мы отбрыкивались как могли. Она угрожала, что отправит нас в пансион, если мы будем плохо себя вести…

Голос Вилли дрогнул. Я легонько сжала его плечо.

– Я совсем не знаю вашу мачеху, но Эдриан… Твой папа никогда не отправит ни тебя, ни Лотти в пансион. Уж в этом я уверена наверняка! – со всей горячностью заверила я, мысленно желания Матильде провалиться в бездну.

– Надеюсь, – едва слышно ответил Вилли.

Я посидела с ним еще немного, пока он не уснул. А затем вышла в коридор. Прежде чем зайти в свою комнату, я невольно замерла у двери. Снизу доносились голоса, но разобрать слова не получалось. Еще никогда соблазн подслушать чужой разговор не был так велик. Усилием воли я все же заставила себя прекратить это ребячество. Эдриану и вправду стоило многое обсудить с Матильдой.

В смешанных чувствах я легла спать. Рассматривая тени на потолке, все гадала, что же ждет меня завтра. Шанс на то, что Эдриан решит сохранить отношения с Матильдой, был невелик. Но в случае, если они все же останутся вместе, места в этом доме для меня попросту не будет.

Вспомнился поцелуй на кухне. Этот порыв вполне можно было списать на эмоциональный день. Да и воспитательницы частенько говорили, что мужчины любят искать утешение у ветреных особ, когда дела дома идут неважно. На глаза навернулись слезы. Я всегда считала себя серьезной и рассудительной леди, но почему при первом же испытании пошла на поводу у чувств?

Пожалуй, ответ был на поверхности. Я ничего не знала о любви и мужчинах. Мне даже цветов до Эдриана никогда не дарили…

– Портянки Маклифа, – тихо произнесла я и всхлипнула.

Из меня получилась ужасная гувернантка. Может быть, пора посмотреть правде в глаза и принять, что эта профессия не для меня?

Утром ночные страхи отступили. Я уже не сомневалась, что визит Матильды временный. Да и откуда мне знать, зачем она вообще пожаловала? Возможно, вещи забыла или собиралась выжать из Эдриана как можно больше денег перед разводом? Причин могло быть множество. Так я успокаивала себя, пока одевалась в своей комнате и готовилась к новому дню.

Мне чудом удалось заснуть перед рассветом, и к домашним делам я приступала с небольшим опозданием. Выйдя из комнаты, я прислушалась – тихо. Видимо, все еще спали. Пройдя к лестнице, я вдруг услышала тихий скрип двери и резко обернулась.

Из спальни Эдриана вышла Матильда. Распущенные белокурые локоны, длинный летящий пеньюар, повторяющий изгибы женственного тела… Все это не вызывало сомнений – она провела ночь в его спальне. Или будет вернее сказать: в их спальне.

– Мисс Доу, я как раз хотела с вами поговорить. Спустимся вниз, – повелительным тоном бросила она.

Я ничего не ответила, так как не пришла в себя после этого ужасного открытия. Впрочем, от меня этого и не требовалось. В горле застрял ком, а в сердце… будто воткнули нож. Неужели Эдриан и вправду так поступил? Со мной, с собой… с Вилли и Лотти?!