– А кто это? – спросила мать.

– Человекообразные обезьяны или наоборот, обезьяноподобные человеки, строящие целые города на деревьях. Познавательно и интересно.

– А они на нас не нападут?

– Нет, они нас даже не увидят, – Вестлина зевнула и посмотрела на нас одним глазом.

Вечеринку пора было заканчивать.

Утром, после процедур в капсуле, тёща, облачившись в свитер, занялась выбором подходящих развлечений. Мы обступили её со всех сторон, а она предлагала вслух возможные варианты.

– Древопитеки про которых я вам вчера рассказывала? – напомнила она.

– Мне как-то про обезьян не очень интересно, – произнесла мать. – У нас и на Земле их полно в зоопарках.

– Да мы и сами-то не так давно от них произошли, – пошутил отец. – Давай, свах, следующий вариант.

– Планета бурь. Цивилизация, приспособившаяся жить в условиях невозможных ветров. Мы сможем посетить жилища, выдерживающие напор ветра, несущего в себе песок и камни, прокатиться на их транспорте, движимом энергией ветра, – озвучила Вестлина следующее предложение.

– А где всё хорошо, есть такое? – спросила моя мать.

– Так ты уже в этом месте. На этой станции всегда всё хорошо. Со скуки сдохнуть можно, – усмехнулась тёща. – Я вам гарантирую, что на любой экскурсии вы будете в полной безопасности.

– Огласите весь список, пожалуйста, – попросил отец.

– Хорошо, – согласилась Вестлина. – Невозможная планета, мир наоборот, цивилизация, живущая на внутренней стороне литосферы. Вместо солнца горячее ядро, сжавшееся до размеров человеческой головы. Для её жителей внутренний мир планеты – это вся вселенная. Они понятия не имеют о космосе и звёздах. Мир на поверхности – ледяная безвоздушная пустыня.

– Это гораздо интереснее, – хмыкнул отец. – Мне нравится. Это как в «Плутонии» Обручева, – припомнил он аналогию из классики. – Как тебе, Нин?

– Как в могиле с фонариком, – призналась мать.

Её как будто пугали любые миры, не похожие на Землю. Вестлина продолжила перечисление туристических маршрутов.

– Технократическая цивилизация, стоящая на пороге космической эры. Большая часть планеты похожа на каменные джунгли. Даже кислород им приходится вырабатывать искусственно из-за гибели растительного мира. Люди этого мира склонны улучшать себя при помощи примитивных электронно-механических устройств, делающих их похожими на гибриды человека и робота.

– Лин, а есть такие варианты, где красивая природа, где хочется ходить, наслаждаться и дышать полной грудью? – не выдержала мать. – Мы из города приехали, хочется чего-нибудь чистого и натурального.

– Я вас поняла. – Тёща перебрала в нейроинтерфейсе подходящие варианты. – Так, слушайте. Спутник газового гиганта, планета с райской природой, на которой никогда не бывает ночи. Вызывает головокружение не только красотой, но и высокой концентрацией кислорода. Дружелюбная флора и фауна предполагают безопасный отдых. Только в короткий миг, когда малая звезда двойной системы заходит на диск большой, происходит мощная световая и электромагнитная вспышка, во время которой жизненные формы на планете закрываются от неё при помощи приобретённых в процессе эволюции способов. Вспышка является своеобразной ночью и делит время на сутки. Во время эксцесса посещения планеты запрещены. Как вам? – Вестлина окинула гостей взглядом.

– Мне нравится, – призналась мать. – Нас же заберут до начала вспышки?

– Конечно, – уверенно произнесла тёща. – Я гарантирую вам, что у нас в системе сбоев почти не бывает.

– Как тебе, Коль? – спросила мать у отца.

– Здорово. Мне нравится.

– Ладно, хватит выбирать, свах, поедем на эту планету. Что вы, молодёжь скажете? – спросила мать у нас.

– Мы не юристы. Раз сбоев почти не бывает, значит, они с нами не случатся, – произнёс я. – Мы согласны на этот маршрут. Надеюсь, в микробиологическом плане там тоже безопасно?

– У вас будут неощутимые и невидимые респираторы, не пропускающие ничего, крупнее молекул, – пояснила Вестлина. – В виде энергетического поля вокруг тела.

– А с ними плавать можно? – поинтересовался отец.

– Сколько угодно.

– А удочки брать разрешено?

Сваха не поняла его вопроса. Про удочки она не знала, как и про рыбалку в целом.

– Ладно, это была шутка. Так, молодёжь, собираемся. – Отец похлопал в ладоши, подгоняя нас.

Никасу показалось это очень забавным, и он попросил деда ещё раз десять похлопать в ладоши.

– Николай Гордеич, иди к маме, пусть она тебе штаны нормальные наденет, а не эти с пузырями на заднице, – отправил внука к матери отец. – Животные засмеют.

Айрис нарядила сына в зелёный костюм, сделавший Никаса похожим на ирландского гнома. Моя мать надела спортивный костюм и повесила на плечи рюкзак, в котором лежало туристическое снаряжение, пригождающееся в походах – мультинож, спички, таблетки для розжига, небольшой котелок, консервы, сухие концентраты напитков, таблетки для обеззараживания воды и ещё всякая всячина, которая, по моему мнению, нам была совсем не нужна. Она ещё заставила отца взять с собой палатку.

Я оделся в джинсы, майку и удобные ботинки, зная, что прогулка будет лёгкой. Айрис оделась почти так же как и я, готовясь к получению заслуженной порции развлечения. Вестлина перед выходом осмотрела нашу компанию.

– Вы будете выделяться, – заключила она.

– Это плохо? – забеспокоилась мать.

– Совсем нет. У нас тут не бывает плохо одетых, каждый одевается по своему разумению, просто таких гардеробов я ещё не видела.

Она сама надела на себя обтягивающий белый костюм, делающий её похожей на модель из земных шестидесятых.

– До терминала придётся проехаться на транспорте, на котором вы ещё не катались, – предупредила она. – Большая часть пути пройдёт по внешней стороне станции.

На нас действительно смотрели и оборачивались. Я чувствовал себя иностранцем среди туземцев. Никас, сидя на моей шее, крутился во все стороны, разглядывая людей и экзотическую обстановку станции.

– Хотел бы тут жить? – спросил я у него.

– Дя, – ответил сын без раздумий.

– Раз дя, значит, мы с мамой подумаем, как это устроить.

Айрис услышала наш разговор.

– Придётся, сынок, привыкать жить за баллы, а не за сладости.

– Вы хотите вернуться на станцию? – вмешалась в наш разговор тёща.

– Очень возможно, – ответила Айрис. – Мы на распутье, куда отдать Никаса на время школьного обучения. Земные науки ему, в принципе, не нужны. Здесь он освоит их проще и лучше и на недостижимом для землян уровне. Пока он маленький, нам решать, где ему учиться, а когда вырастет, сам выберет, где ему больше по душе.

– А как же вы? У вас нет разрешения на постоянное проживание, – напомнила Вестлина.

– А ты на что нам? Бабушка ты или нет?

– Конечно, я бабушка, но родители вы. Было бы лучше, если бы вы снова заслужили себе право жить на станции.

– Могу я с Колькой пожить на станции, – предложил дед. – У меня провинностей перед здешней властью нет.

– Не так всё просто, Николай, – разрушила его мечты сваха. – У вас нет шансов находиться здесь в другом статусе, кроме гостя. Были бы вы подходящей кандидатурой, вас бы уже давно забрали с Земли.

– А как же Гордей?

– У них с моей дочерью уникальный случай. Он благотворно повлиял на Айрис, и ему разрешили в виде исключения, но сами видите, жизнь всё расставила по своим местам, – пояснила Вестлина.

– Высшее общество, – цыкнул отец, – голубая кровь.

Тёща подвела нас к небольшой парковке прозрачных транспортных средств, висящих над землёй без всякой опоры. Она открыла дверь крайней машины и предложила войти. Внутри было десять белых сидений с синей окантовкой. Мы расселись. Транспорт состоял из платформы, на которую поставили прозрачный колпак. Много воздуха и света внутри. Машина плавно поднялась вверх, на уровень, о существовании которого снизу даже не догадываешься. Отсюда были видны разветвления тоннелей для этого вида транспорта. Наш вагончик нырнул в один из тоннелей и помчался. Никасу было очень любопытно наблюдать за меняющейся обстановкой за бортом. Он комментировал всё, что видел восторженными восклицаниями.