— Видела лестницу на второй этаж? Вроде не должна сильно вонзаться в спину, если мы решим как-нибудь там трахнуться.

— Если купим дом. Сколько?

— Шесть. Можем поторговаться и снизить до пяти с половиной. Вид слегка заброшенный, и в бассейне барахлит система подогрева. Риэлтор честно об этом сказала. Но вся мебель останется нам. Эта прекрасная светлая мебель. И садовая в том числе.

Картер закусывает нижнюю губу почти до бела. По выражение его лица предельно ясно, как охрененно он нервничает. Он возводит глаза к небу, прежде чем скользнуть ими дальше, охватывая пейзаж и наконец встречаясь взглядом со мной. Своим многообещающим взглядом.

— Ладно. Если ты уверен, что это все проблемы, и в доме не нужно модернизировать систему водоснабжения или латать крышу, то я готова взглянуть, что там наверху.

Картер нетерпеливо и быстро спускает ноги с шезлонга и встаёт. Мы подзываем Джека, чтобы шёл с нами. Он проносится между нами по ступеням, бежит дальше на своих четырёх лапах и скрывается на этаже, но хвост как ориентир, да и спустя пару секунд Джек уже прибегает обратно.

— Что, страшно одному? — я поглаживаю его по холке, чуть оттягивая ухо, чтобы почесать шёрстку. — Не бойся, никто тебя не тронет. Здесь никого нет.

Я прохожу из комнаты и комнату. Картер держится поблизости. Он уже всё видел, и я слышу, как шумит вода в ванной, где он остался с Джеком. Джек там гавкает, а потом вода стихает. Наверное, просто проверяли, как работает кран. Хотя их там два. Точно для пары. Значит, здесь жили как минимум двое человек. Надеюсь, они уезжают не из-за развода. Не хочу приобретать дом, где предположительно скандалили и спорили, пока не пришли к выводу, что брак уже не спасти. Это нехороший шлейф. Я вхожу в следующую за основной спальней комнату и обнаруживаю лишь розовые стены. Что тут было? Детская? Тогда понятно, отчего всё забрали. Картер заглядывает сюда через минуту.

— Ну что скажешь?

— Дом мне нравится, но если те, кто здесь жил, разбежались, то ну его к чёрту.

— Не разбежались. Просто теперь им нужен дом побольше. У них на подходе второй ребёнок. Я бы не позвал тебя смотреть дом с отрицательной энергетикой.

Картер подаётся ко мне в этой комнате, ещё чужой, не ассоциирующейся с нами, но внушающей надежду. И у нас тоже могут быть дети. Ничего не потеряно. Пока нет. Картер целует меня, прижимая к стене, посасывая шею и даже продвигая руку под мою майку. О да, вот так. Я могу чувствовать его реакцию, твердеющую выпуклость между нами. Он хочет меня, а я хочу его. Домой. Нужно домой. Или…

— Давай быстро. Пока она не вернулась.

Я стягиваю шорты со стрингами. Картер не менее стремительно приспускает джинсы, освобождая себя, совсем немного сдвинув боксеры. Его тело ударяется о моё, когда он зажимает меня у стены. Столкновение, прикосновения, толчок, а за ним ещё один. И рука, что накрывает мой рот, гася стоны, обрывая их в зародыше. Я хочу стонать. Хочу кричать от того, как мне хорошо. Я опускаю глаза вниз. Созерцая дорожку волос и член, что мощно то скрывается внутри меня, то выскальзывает обратно с влажными звуками. Я уже изнемогаю. Уже близка. Уже вот-вот кончу. Внизу хлопает входная дверь. Или сейчас, или мы не успеем. Нет, мы должны закончить. Сейчас. Мне удаётся скользнуть рукой к заднице Картера. Едва я прихватываю кожу, едва вонзаюсь ногтями, как он изливается в меня после неистового толчка. Между нами становится ещё более скользко. А ещё вязко. Он продолжает толкаться внутрь, продвигая сперму всё дальше. Должно сработать. У нас должно получиться. Я так его люблю. И хватаю его за шею, шепча это в его руку, что по-прежнему зажимает мой рот. Шаги уже на лестнице. Картер неохотно отодвигается от меня и убирает руку. Приведя себя в порядок чуть быстрее, я встречаю риэлтора в коридоре. Не хватало ещё, чтобы она увидела моего парня полуголым, даже если по моему виду и понятно, чем мы тут занимались.

— Спасибо, что показали дом. Я заметила, что кое-где на участке пожелтела трава, а кое-где её и вовсе нет, и кустарники давно никто не подрезал. Не говоря уже о проблемах с системой подогрева в бассейне. И очевидно, что куда-то делись вазы со двора или нечто подобное. Остались следы от того, что там стояло.

— Это были горшки. Их вывезли вместе с цветами. Они дорогие.

— Понимаю. Но обсудите с хозяевами цену. Пять миллионов триста тысяч. Мы готовы взять дом за эту сумму.

Картер выходит из бывшей детской, проводя руками по волосам, но ему так и не удалось их пригладить. Риэлтор окончательно всё понимает. Мы её смущаем одним тем, как выглядим, а уж когда Картер прикасается к моему плечу поправить лямку лифчика, то и тем более.

— Хорошо. Я им передам.

— Звоните мне, когда они что-то решат.

— Да, мистер Винтерс.

Они думают почти неделю. Но всё-таки соглашаются снизить стоимость до озвученных мною цифр. Мы с Картером оба вносим половину. Он хотел отдать три, всё твердя, что это тоже нормально, но не я уступила. Хотя его накопления больше. На окончательное оформление сделки с получением документов о собственности уходит почти месяц. Только тогда нам передают ключи, и можно переезжать. Я долго решаю, взять ли что-то из мебели, но беру в итоге лишь туалетный столик с зеркалом, памятные сердцу вещи и одежду, куда уж без неё. У Картера почти всё так же, разве что ему не нужно ничего, что связано с уходом за лицом и нанесением косметики. Чтобы перевезти коробки из двух домов, уходит почти целый день. Завершить сборы, наблюдать, как грузчики таскают всё в машину, установить, что вещи Картера уже не поместятся в полном объёме, и поехать разгружать моё, а уже потом отдельно отправиться к нему домой. После все подходящие места на первом этаже нового дома заставлены коробками или чемоданами, в которых тоже переезжали разные вещи. Мы ни хрена не ели с самого утра, и я заказываю две больших пиццы, прежде чем подхватить коробку с косметикой и другими вещами вроде зубной щётки. Я просто переношу её в спальню на втором этаже и спускаюсь снова вниз. Картер сидит на коробке у подножия лестницы. На крышке написано слово, начинающееся с букв «к» и «у». Кухня. Этой коробки не должно здесь быть. Я приближаюсь к Картеру и, упираясь руками в его бёдра, склоняюсь его поцеловать.

— Отнесёшь эту коробку на кухню? — шепчу я ему в губы, когда ненадолго перестаю целовать его мягкие уста. От них веет свежестью воды, что Картер периодически пил, тоже таская коробки. Выглядел он при этом вспотевшим, но сексуально вспотевшим, а не противно. — Потом. А сейчас сделай со мной то, о чём тогда говорил. Трахни меня на этой лестнице, Картер.

Ему не нужно повторного приглашения. Как и моего разрешения отправиться в тур по стране с кратком заездом в Южную Америку. Но Картер всё равно спрашивает, что я бы сказала, если бы он захотел. Спрашивает он через полтора месяца после переезда. Это было не самое простое время. Не всё шло гладко. Главным образом с Джеком. Пару недель назад он стал помногу лежать, почти не вставая, а потом и отказываться от еды. А когда он всё-таки что-то да съел, впоследствии, еле вытащив его на прогулку просто к дому, я увидела следы крови в моче. На следующее же утро мы с Картером повезли Джека к ветеринару. Сходу нам не могли ничего сказать, а Картеру нужно было поехать на встречу. Уезжая на такси ввиду того, что мы приехали на моей машине, он велел звонить сразу, если что станет известно. Но диагностика и проведение анализов затянулись, и Картер уже на своём автомобиле вернулся в клинику раньше, чем они были готовы. Джеку поставили диагноз, который я и не думала, что может быть у собак. Но оказалось, что может. Причина его вялости крылась в анемии. Подтвердилось предположение ветеринара, что мы подцепили клеща, когда паразит был найден среди шерсти. Однако сейчас Джеку уже намного лучше. Терапия приносит свои плоды, хотя поначалу Джека было не провести. Он не ел влажный корм, чувствуя там таблетки, и я стала основательно размельчать их до состояния крошки и всё тщательно перемешивать.