– Тут должна быть каюта капитана. Отдохни.

– Я в норме.

– И поэтому едва стоишь на ногах? Мы справимся. Не первый раз корабль берем в пользование.

Айви оглянулась на Чака, который занял место у штурвала и водил руками, словно музыкант, играющий на скрипке, но играл он струнами ветра, чтобы было легче и удобнее поставить корабль на курс.

– Стихийники воздуха – первые люди на любом корабле, – сказал Джек, видя, куда смотрит Айви. – Обычно они капитаны королевских судов, ну, или где-то близко. Уважаемые люди, ведь с ними корабль всегда легко направить в нужное направление.

– И почему Чак стал пиратом?

– Свобода, – пожал плечами Джек. – Ладно, давай провожу.

Они прошли по палубе чуть дальше, дверь в каюту нашлась под местом, где Чак вызывал ветер у штурвала. Джек нашептывал ей названия мест корабля, но Айви лишь моргала, понимая, что не сумеет это все запомнить.

– О, неплохо! – Джек оглядел просторное помещение с большой кроватью, массивным письменным столом, заваленным бумагами, и книжным шкафом. – Даже ванна есть, как заказывала.

Айви с сомнением заглянула за угол и увидела совсем крохотную деревянную ванну в окружении ведер.

– Вода…

– Я найду. Я владею стихией воды, Джек.

Они встретились взглядами, и Айви догадалась, что они думают об одном: огонь и вода – более несовместимые стихии найти сложно.

– Ладно, располагайся.

Джек неловко потоптался у двери и все же вышел. Айви и хотела бы расслабиться, упасть в ванну, чтобы успокоить тело, набрав с собой побольше еды, но паника не отпускала. Она села у окна, посмотрела на океан, который раньше видела только с глубины. На поверхности он оказалась красивее, ведь сверкал в лучах жгучего солнца. Корабль двинулся, и Айви зажмурилась, боясь, что их поймают, казнят за кражу, но все было тихо.

Перед глазами возник мужчина, которого она убила. Айви поняла, что даже не знала имени владельца паба, но вот его кровь все еще пестрила на платье. Она задрожала, паника вновь попыталась захватить, но она сделала, как учил Джек, и начала дышать.

Вскоре она услышала всплески воды, понимая, что матросов отпустили. Значит, теперь на бриге их трое. И только двое знают, как управлять этим сооружением.

Айви несмело приоткрыла дверь каюты, не решаясь выйти на палубу. Ванну она так и не приняла, зато избавилась от платья и ботинок. В рубашке стало комфортнее, ведь хотя бы ноги оказались на свободе. Она уже хотела выйти из укрытия, но услышала голоса, доносящиеся сверху, и непроизвольно замерла. Так вышло, что жизнь научила подслушивать, чтобы выяснять, что вообще происходит, ведь отец не сильно-то хотел делиться с нею подробностями жизни.

– Давай ее в океан скинем? Пусть она плывет к своим! – услышала Айви голос Чака и зажмурилась. Впрочем, его реакция неудивительна: кто еще захочет охранять русалку, которую ищет весь Тенебрис?

– Айви остается со мной, – холодно ответил Джек.

– Ну и зачем она тебя? Нет, серьезно! Жизнь спасла? Ты за это уже отплатил.

– Ты не понимаешь.

Айви не шевелилась, боялась даже дышать, просто слушала, ведь и сама задавалась вопросом, зачем она здесь.

– Ей не место на суше! Джек, ты…

Шум, возня, из-за которых Айви чуть не выбежала из укрытия, но потом холодный, как сталь, голос Джека заставил ее затормозить.

– Ты не посмеешь тронуть Айви, понял? Она остается со мной…

– Ты не можешь мной управлять, придурок.

– Но могу запереть тебя в трюме, дождаться, пока из крови выйдет эта дрянь, и уже тогда заставить забыть.

– И как же ты один кораблем будешь управлять? М-м? Русалочка твоя поможет?

– Я твой капитан, Чак. Не забывайся.

– Ты больше не капитан! Твои тебя за борт кинули!

Айви слышала, что Джек злился все сильнее, сама едва не превращалась в мраморную статую, слыша его тон, а потому поняла, что пора выходить, чтобы парни избежали драки. Она прикрыла дверь, а затем резко открыла и захлопнула с такой силой, что задребезжали стекла.

– Джек? – Она пошла по палубе, делая вид, что не знает, где он. – Джек?

– Что-то случилось?

Айви обернулась, вздрогнула, ведь он уже спускался по ступенькам и оказался ближе, чем она ожидала.

– Да так… Все пытаюсь понять, как вы вдвоем управляете кораблем, – выдавила она первое, что пришло на ум, ведь начать нужный разговор не сумела.

Джек улыбнулся и повел ее по палубе.

– Ты права, вдвоем с таким не управиться. Но если паруса уже поставлены, а стихийник ветра за штурвалом, то можно.

Айви подняла голову, разглядывая огромные и мощные паруса. Теперь они все были поставлены, надувались от мощного ветра. Яркое солнце делало их еще белее, такими яркими, что приходилось щурить глаза.

– Смотри, тут всего две мачты. На носу корабля – бушприт, видишь, она наклонная? В счет не идет. Служит для растяжки стоячего такелажа, удерживающего вертикальные мачты, а также для вынесения вперед центра парусности, что улучшает маневренность. Первая мачта – фок-мачта. Вторая, в нашем случае последняя, самая высокая – грот-мачта. Будь у нас третья, она бы была самой маленькой и называлась бизань-мачтой.

Айви следила за руками Джека, указывающими ввысь, на высокие мачты, пыталась запомнить названия, поражаясь, как это вообще можно держать в голове.

– Я так понимаю краткий экскурс про реи, шкоты и сам принцип крепления парусов мы пропускаем? – улыбнулся Джек, видя озадаченный взгляд.

– Однозначно.

– Кораблю требуется команда. Когда капитан отдает команду «поднять паруса», каждый знает свое место и что именно ему делать. Названия парусов по месту их установки связаны с названиями рей, к которым они крепятся. Так, нижние, самые большие паруса, закрепленные на фока-рее и грота-рее, называются, соответственно, фоком и гротом; выше… – Джек рассмеялся, видя, как Айви морщится. – Понял. Паруса. Просто паруса.

– Зачем так жизнь усложнять?

– Чтобы в случае необходимости легко и быстро объяснить матросу, что именно он должен убрать или поставить. Если попроще… Видишь, канаты? Каждый отвечает за свой парус. Некоторые манипуляции совершаются прямо с палубы с помощью тросов. Для некоторых – надо лезть вот туда.

Джек поднял голову Айви, пальцем указывая на верхушки мачт. Она сглотнула, боясь представить, что чувствуешь, оказываясь на такой высоте. На дне океана явно приятнее!

– Представь просто: дождь, ветер, корабль качает, а вы пришли в порт и надо убирать паруса. И тебя отправляют на грот-мачту. М-м! Красота.

– Ты же капитан! Приказы отдаешь.

– Я же не родился капитаном. Да и… уже не капитан. А когда я только попал к Кроссману, он решил воспитать из меня мужика и вовсю боролся с моим страхом высоты. Так что я туда лазил ежедневно.

– Ты высоты боишься?

– Боялся. Уроки Кроссмана оказались действенными. – Джек взял Айви за плечо и повернул, указывая на Чака, который стоял за штурвалом. – Где стоит наш прекрасный друг – корма. Ахтерштевень – широкий вертикальный выступ, гасящий стремление судна прыгать на волне. К ахтерштевню подвешено перо руля, поворот которого заставляет судно менять курс. Штурвал.

Джек развернул Айви в другую сторону.

– Нос. Чаще всего заострен, чтобы сопротивление воды как можно меньше нас тормозило. Форштевень – передний брус, длинная такая балка, срезает волны. Мы стоим на верхней палубе. Под кормой чаще всего расположена капитанская каюта.

Джек повел ее к лестнице посреди палубы. Они спустились по темным ступенькам, он выдохнул, чтобы зажечь свечи и осветить темное пространство. Среди колон и мрака виднелись гамаки и большой деревянный кривой стол. Вдалеке нашлась плита, работающая от зачарованного огня, и пара тумб. Пахло затхлостью и плесенью. В носу неприятно щипало. Айви поежилась от сырости.

– Нижняя палуба. Тут спят моряки.

– В гамаках? Это же жутко неудобно!