— Представляю, как огорчился Сэм и другие дети, — тихо сказала Лаки.

— Да, было немного. Но мы сумели утешить маленьких участников новой игрой, а возмущенным родителям, засыпавшим претензиями официальную группу поддержки, было заявлено, что игра продана зарубежному партнеру с благотворительной целью — оказать помощь нескольким детям-инвалидам. На деньги, что мне заплатили за «Страшилку», удалось поставить на ноги Сэма и еще троих детей. Харт чуть руки не целовал от благодарности, а я понял, что увлекся написанием игр, особенно когда от некого «Импульса» поступило очень заманчивое предложение, — широко улыбнулся Алан, — И я на два года окунулся в волшебный мир приключений джентльменов удачи, даже не подозревая, что когда-то встречусь со своими заказчиками.

— Не зря же говорят, что мир тесен, — философски изрекла Лаки. — И если тебе суждено встретить определенного человека, то такие мелочи, как другой континент, не станут помехой. А представь мое удивление, когда в казино один парень бросил на кон акции компании, с которой мы заключили договор. Я глазам своим не поверила. Ладно бы это случилось в Канаде, но здесь, в Ирландии, вновь столкнуться с фамилией Брион было уже довольно странно. Я расценила это, как знак судьбы, и решила, что при случае надо обязательно наведаться в ту компанию и лично познакомиться с Брионами. Но случай оказаться в Торонто все не подворачивался, а спустя полгода я столкнулась с ними в тропическом лесу Южной Америки. Вот и не верь после этого в судьбу.

— Слушайте, но я все равно не могу понять. Если в самой книжке есть иллюстрации лесных обитателей, тогда зачем декан Фокс шарил в Сети в поисках их физиономий? — озадаченно спросил Вик. — Открыл бы книжечку на определенной страничке и показал бы своему детенышу.

— Он не мог показать их сыну, — снисходительно усмехнулась Лаки. — Иллюстрации были только в первом издании книги, выпущенном в восемнадцатом веке в количестве всего сорока штук. В более поздних изданиях иллюстраций уже не было. Их запретили печатать, чтобы не выдавать тайны Заповедного леса. Книга, которую дед читал Алану, это семейная реликвия Макбрайдов. Внук автора, тоже легендарный «лесной брат», подарил ее Бирну, как своему лучшему ученику. К твоему сведению, Вик, род Макбрайдов славен не только ловцами, но и «лесными братьями». И судя по рассказу, Алан полностью проникся сюжетом книги и хорошо понимал его, а это дается только будущим егерям Заповедного леса. Как знать, может быть он им и стал бы.

Девушка слегка повернула голову и требовательно спросила:

– Как Антэн мог допустить, чтобы ты не только написал игру по книге, но еще и сбросил ее в Сеть? Он ведь понимал, чем это грозит.

Алан виновато вздохнул и ответил:

— Отец ничего не знал. Он тогда устанавливал новую программу в Штатах, и подолгу отсутствовал в Торонто. А для меня эта игра была маленькой забавой, я даже не посчитал нужным рассказать о ней отцу. Его очень удивил ваш заказ, ведь мы не занимались играми. Он даже хотел сразу отказаться, но я уже почувствовал интерес к играм и переубедил его. Вот так все и закрутилось. А когда вы предложили заняться еще спецэффектами для третьего фильма, то отец уже сам заинтересовался новым делом, и сейчас с удовольствием берет заказы из Голливуда.

— Если тебя утешит, то скажу, что твоя игра у нас очень популярная, — улыбнулась Лаки. — Декан Фокс любит новшества и добился разрешения использовать ее на уроках. А тебе отдельное спасибо от нас, поддельных троллей, за то, что подкинул идею с плюшками, – она хитро подмигнула ему. – Мы подумали, а почему бы и нам, как в игре, не сражаться с лесными обитателями кексами и плюшками? Они ведь любят сладкое, а чудо-печки у них нет. Ты бы видел их физиономии, когда в ответ на снежки и шишки, в них полетели ванильные булочки и ромовые кексы. Я убеждена, что они и не пикнут господину Галларду о вторжении неизвестных тварей, а с удовольствием угостят свои троллих вкусненьким.

Вдали показались огни ночного Дублина, и Заповедный лес с его обитателями остался далеко позади. Алану уже не верилось, что полтора часа назад он видел героев своей игры. Казалось, что это был лишь сон, который он увидел, уснув в машине. Но толстый обрубок бревна, лежавший у него под ногами и два свертка с омелой настойчиво подтверждали реальное существование загадочного магического мира.

Алан вспомнил слова, сказанные некой Принцесске и решил кое-что уточнить для себя.

— Лаки, ты сказала, что одну омелу подаришь Габриэлю. А для кого вторая? — вкрадчиво поинтересовался он. — И правда, что она может исполнить желание?

— Правда, — даже без тени улыбки ответила Лаки. — Только надо хорошо подумать перед тем, как загадать его. Когда мне было шесть лет, и я страстно мечтала о доме и семье, один мудрый человек сказал мне: «Будь осторожна в желаниях, детка, ведь они могут и сбыться, но только в другое время и совсем в ином виде. И ты не будешь знать, что делать. Ведь то, о чем мечталось, теперь тебе абсолютно не нужно».

Как всегда, при воспоминании о старом мафаре Романе, она ощутила легкий укол в сердце и со вздохом заметила:

— Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь в истине его слов.

— Ты имеешь в виду Дармунд? И нашу семью — меня и Стивена? — с обидой поинтересовался Вик. — Не то, и не те?

— Да причем здесь вы со Стивеном, — поспешно ответила Лаки, хотя подумала и о них, и о Дармунде, и о прадеде. — В данный момент я говорю о своих кровных родственниках. У меня внезапно их сразу появилось много, и тогда, когда я уже не могу уделять им внимание.

«Да и не хочу, но ведь не скажешь об этом прямо», — подумала она, злясь на себя, что поддалась минутной слабости и разоткровенничалась.

— Алан, я сказала это к тому, что надо четко осознавать, чего ты хочешь. Мы уже говорили с тобой на эту тему. Попробуй сегодня правильно загадать желание под омелой. Я подарю ее всем. Мы повесим ее в холле и загадывайте, что хотите.

— Класс!! — восторженно отозвался Вик и сочувственно посмотрел на сестру. — Жаль, твое желание не исполнится, ведь это ты ее срезала.

— Ничего страшного, брат, я уже давно не загадываю никаких желаний, — насмешливо улыбнулась Лаки. — Я сама исполняю их для себя. Разве не ты сказал мне это час назад?

— Ну, прости, пожалуйста, — вновь покаянно попросил Вик и тут же оживившись, повернулся к Алану. — Хорошенько продумай свое желание, ведь его нельзя называть прямо.

— То есть? — искренне удивился Алан. — Я, наоборот, считал, что надо загадать четко и ясно, чтобы желание точно исполнилось.

— Ты давай, это… Привыкай быть ирландцем, а не канадцем из французов, — поддел его Вик. — А мы народ суеверный, раньше даже жениться предлагали завуалировано, чтобы не сглазить. Что-то вроде таких предложений: «Ты бы хотела быть похоронена с моим народом?» или «Живи в моем сердце и не плати ренту».

— Да-а-а, — иронично протянул Алан. — Особенно мне понравилось первое предложение. Оно такое романтичное.

— Какой ты разбалованный, однако, — наигранно рассердился Вик. — Ну, тогда такое: «Печальна стирка, если нет в ней мужской рубашки» или еще подобное: «Ты хотела бы вешать свое постиранное белье рядом с моим?».

— Он это серьезно? — Алан решил удостовериться у Лаки. — Или разводит меня, как не местного?

— Да куда уж мне до тебя, — съехидничал Вик. — Это ты у нас знаток традиций: «У нас в Канаде то, у нас в Канаде это», а мы люди честные. Лаки, подтверди, что я не вру.

— Конечно, честные, и конечно, не врешь. Правда, не говоришь, что так делали предложения сто лет назад, но это уже мелочи. Но в чем он прав, Алан, так в том, что не следует быть категоричным в желании и загадывать его в лоб, чтобы, как говорят, не вспугнуть удачу, — она тихо засмеялась. — Так что загадай сегодня что-нибудь не слишком затейливое.

— Ты хочешь ему сказать, что разговоры о волшебстве омелы обычная болтовня? — осторожно поинтересовался Вик и отрицательно покачал головой. — Не поверю, что ты подаришь Габриэлю пустышку. Ладно бы другим, но ему — не поверю.