Не моргнув и глазом, я расположила цветы в вазе по соседству с розами Марка. Букет мужа был куда массивнее… И почему я вообще сравниваю?

Жаль, что он так и не перезвонил и не ответил на сообщение. Даже странно. Я начинала беспокоиться, не стряслось ли чего… Ну не матери же его звонить, в конце концов?

Да и не скажет она мне ничего вразумительного, только в очередной раз наорёт.

В нашей небольшой простенькой кухне дьявольски элегантный Глеб смотрелся очень чужеродно. Почти как слон в посудной лавке. Аромат мужского парфюма в очень странной гармонии смешался с запахом меренгового рулета.

Я пригласила мужчину за стол и принялась наливать нам чай.

— Ну, рассказывай, — выдохнул он, со странным выражением разглядывая чужие розы.

Я поставила перед ним чашку и присела напротив, не понимая толком, откуда взялось волнение. Хотя… в последнее время логичней было бы удивляться его отсутствию.

— Мой отец работает в исследовательском центре с образцами какого-то нового препарата. Я не знаю, что именно за препарат и сферу его применения, но он очевидно важен и недешев, раз на отца вышли какие-то люди.

Я кратко обрисовала обстановку и свои переживания по данному поводу, после чего выжидательно уставилась на Глеба. Тот выглядел совершенно невозмутимым.

В привычной темной рубашке и брюках, он выглядел так, словно я пригласила его на свидание. Только бутоньерки в кармане не хватало…

Хотя, может, так он и решил? Что это именно свидание. А помощь была чем-то вроде предлога с моей стороны.

Но причина всё же имелась, да и мой вид мягко намекал, что свиданием тут и не пахло. Я надела свой любимый растянутый свитер с оленями, леггинсы и связанные мамой носки.

Однако молчал Глеб недолго.

— Ты хочешь, чтобы эта блондинка оставила отца в покое?

Я кивнула.

— И желательно навсегда. Я никогда не видела его таким напуганным. Он даже ушел от мамы, понимаешь, насколько всё плохо?

— Ты уверена, что всё именно так, как он говорит?

Мои пальцы невольно сжали горячую кружку. Не судит ли Глеб по себе?

— Уверена. Я знаю своего отца.

Мужчина мягко улыбнулся, пробуя чай.

— В таком случае не переживай, я обо всём позабочусь.

И кто бы знал, насколько мне понравились его слова… Наверное, только за этим и стоит заводить отношения, чтобы на любые проблемы появлялся подобный ответ.

— Что предпримешь?

— Не переживай, ты заметишь результат, — он вздохнул, отодвигая от себя кружку. — Жаль, я ненадолго, у меня дела. Но я очень рад был тебя повидать. Ты ведь вернешься в город?

Я чуть пожала плечами.

— Да, скорее всего, как только тут всё придет в норму. Сам понимаешь, я не могу оставить семью в таком состоянии. Да и маме я сейчас очень нужна.

Он коротко кивнул и поднялся, глядя на часы.

— Тогда дай мне три дня, договорились?

И что я могла, кроме как кивнуть?

— Спасибо за цветы.

Он наклонился, чтобы, как и всегда без спроса чмокнуть меня в щеку. Ну и хорошо, что только в неё.

Я стояла на крыльце, кутаясь в свитер, наблюдая за отъездом его авто. Три дня… И что же он сделает за это время? Пошлет своих бугаёв пересчитать блондинке кости?

Или он всего лишь знает её непосредственных хозяев, раз так уверенно обозначил сроки.

Чувствую, что я связалась не с тем, кем надо… Но, если он и правда сможет помочь, то это будет тысячу раз стоить того.

Мама пришла очень поздно и навеселе. Хитро посмотрела на меня, уютно расположившуюся в кресле у телевизора и улыбнулась.

— А чьи это цветочки на кухне стоят?

— Наши, мам. Друг приезжал.

— Друг?

Я кивнула, не отрывая взгляд от экрана. Хотя мои мысли были очень далеко от сюжета какого-то дурацкого сериала.

— Ну гляди. Не забывай, что ты замужем…

С этими словами она, напевая, скрылась в своей комнате. Я закатила глаза.

А в следующую секунду, словно бы услышав ее слова, обо мне решил вспомнить тот самый муж.

Пришлось взять трубку. В любом случае он далеко и ничего мне не сделает. Начал Марк с привычного:

— Ты где?

И я очень постаралась сдержаться, чтобы не ответить в рифму.

— Смотря чего ты хотел, Марк.

— Ты звонила.

— Всё, уже ничего не нужно спасибо. Эту проблему решат без тебя.

Он вздохнул.

— Я был в больнице у матери, у нее инсульт. Поэтому не мог говорить, прости. Так что у тебя, говори, я приеду.

Я едва не выронила трубку.

— В-всё в порядке, как Тамара Денисовна?

— Теперь более-менее. За ночь стабилизировали. Не переводи тему, Агата. Если я сейчас приеду, ты снова спрячешься?

Кусая губы, я смотрела в телефон, на знакомое фото.

— Я пока не готова тебя видеть, прости.

Ведь про сообщение насчет блондинки он так и не заикнулся…

Три дня прошли очень медленно. Они буквально тянулись, как застывшая карамель, пока я сходила с ума от беспокойства. Мама хотя бы вязала или пропадала в своём детском саду.

Даже на пенсии она не желала отдыхать, как все люди, взяв себе подработку. Да и я раздумывала над возможностью принять ее предложение и устроиться преподавателем кружка.

Деньги небольшие, зато спокойно. И не нужно будет возвращаться в город, снова искать квартиру, волноваться и пересекаться с неприятными людьми.

Наверное, спокойная жизнь в уютном отдаленном поселке именно то, что мне нужно.

С Марком у нас наладилось довольно странное общение. Правда, только в мессенджере. Периодически я интересовалась, как там свекровь. Всё же не чужие люди, и я никому не желала бы попасть в подобную ситуацию.

Стоило только представить, что и с моей мамой может случиться нечто подобное, как невольно бросало в дрожь.

И тот охотно отвечал, что не отходит от родственницы, пока та в больнице. Выписка грозила не раньше, чем через пару недель.

Кто бы мог подумать, что Тамара Денисовна, так яро пытавшаяся нас разлучить, стала поводом для того, чтобы мы с Марком снова начали общаться. Даже забавно.

Правда, теплее эти отношения не стали. Я четко обозначила границу, и тема причины нашей размолвки больше не поднималась. Словно моё сообщение по поводу местоположения блондинки поставило некую точку.

На него муж так и не ответил.

Вместо этого он прислал мне на электронную почту видеофайл. Я догадывалась, что там может быть, но смотреть не собиралась. Своего мнения я не изменила, и никакое доказательство не заставит меня отказаться верить виденному собственными глазами.

Сейчас, после стольких дней разлуки, я понимала, что люблю своего мужа. Именно поэтому мне было настолько больно от его предательства. И эта боль никак не утихала.

Поэтому я не собиралась раздувать пожар еще больше, открывая этот чёртов файл. Может быть потом, когда сердце перестанет колоть острая игла при одном лишь воспоминании о том вечере, который разделил мою жизнь на до и после.

Вечером третьего дня мы с мамой привычно смотрели на кухне телевизор и пили чай, когда в дверь постучали. Мы даже вздрогнули от неожиданности. Кого это там принесло в такую позднь? Я незаметно выглянула в окно. Машин не было.

Мама поднялась и прошагала в прихожую.

— Кто там? — раздался ее слегка встревоженный голос.

Потому что в такое время все давно спят, а нежданные визитеры явно не сулят ничего хорошего.

А потом она медленно развернулась от двери, вошла в кухню и с каменным лицом опустилась на стул.

— Что? — выдохнула я.

Вместо ответа послышался звон ключей. Входная дверь распахнулась, и на пороге возник отец.

Я закусила губу, изо всех сил стараясь сдержать рвущийся наружу радостный вопль. Просто поднялась, чтобы шагнуть навстречу и сдержанно чмокнуть его в щеку.

— Очень рада, что ты вернулся.

От так же сдержанно кивнул и посмотрел через мое плечо на мать. Я оперативно скрылась с глаз, поняв, что теперь тут лишняя.

Они справятся сами.

Не знаю, что он рассказал маме, и как она на это среагировала, но голоса на кухне не утихали очень долгое время. Кажется, я даже заснула под их негромкий бубнеж.