Осознавать это было чертовски трудно. Более того, почти невыносимо.

Я стояла возле двери в нашу спальню, едва касаясь изогнутой золотистой ручки, и слушала доносившиеся оттуда звуки.

Выходит, поэтому он и подарил мне билеты на мой любимый мюзикл? Чтобы прогнать с глаз, а сам…

В своем классическом черном платье с вырезом-лодочкой и строгим разрезом до середины бедра, на шпильках и в украшениях, сейчас я чувствовала себя более, чем глупо.

Как в том дурацком анекдоте… Только вместо мужа — жена, а вместо командировки чертов мюзикл.

Пальцы нажали на дверную ручку, и дверь бесшумно распахнулась. Перед глазами пронеслись два года совместной жизни. Куда они были потрачены? На него, тискающего полуголую блондинку в нашей супружеской постели?

Ну и кто тут в таком случае дурак?

Они меня не видели. Я не включала свет, зато ночник прекрасно освещал отвратительную картину измены.

Чем же я его, интересно, так не устраивала? И неужели сложно было сказать словами, а не…вот так?

Зато как он улыбался. Даже в полумраке можно было разглядеть его сладкую улыбку, обращённую не ко мне. Кажется, мне он вообще никогда так не улыбался.

Тогда зачем всё это было с самого начала? Для чего?

Два года коту под хвост, не считая нескольких месяцев знакомства.

Нет, я могла подозревать, что с ним что-то не так, не дура. Но никогда бы не подумала, что все настолько плохо…для меня. Для него вполне себе ничего.

Вон, улыбается.

Меня накрыло каким-то странным спокойствием. Защитная реакция, не иначе. Нет, где-то глубоко в душе я рыдала, как маленькая, свернувшись клубочком на полу и размазывая по щекам соленые слезы. Но внешне я была само спокойствие. Почти умиротворение.

Наверное, не зря.

Как поступить? Устроить ему скандал? Разнести квартиру, перебить посуду и выдергать блондинистые космы этой любительнице чужих мужей? Или не марать руки и просто уйти?

Только куда?

Идти мне было некуда. Сейчас я в полной мере осознавала глубину дна, где очутилась, просто явившись домой чуть раньше. А может, он этого и добивался? Чтобы я увидела всё своими глазами и ушла.

Не смог сказать напрямую, и решил показать. Ведь я, как заядлая театралка, очень люблю талантливые спектакли.

Вдруг стало трудно дышать, и я невольно обняла себя руками. Вспомнилась наша свадьба. Моё платье и фата, радостные родственники, подарки, наша песня… Я думала, что счастлива. Думала целых два долгих года. Как же наивно с моей стороны.

Мужчина вдруг поднял взлохмаченную темноволосую голову. Словно почувствовал.

— Агата?

Я шагнула назад, сцепив зубы. Будто это не я застала врасплох, а меня.

— Вы продолжайте, не отвлекайтесь, я уже ухожу.

Тот неспешно поднялся, даже не удосуживаясь прикрыться и шагнул навстречу, протягивая руку. Я брезгливо отпрянула.

— Не трогай меня!

Выйдя из спальни, он закрыл за собой дверь.

Я старалась не смотреть на выпучившую глаза блондинку. На ее месте я бы не сильно обольщалась. Предал раз — предаст и второй.

Муж больше не пытался меня удержать. Просто стоял, оперевшись плечом о дверной косяк и наблюдал, как я собираю вещи. Их у меня оказалось немного. Даже странно…

Словно половину кто-то выбросил. Ну, или собрал за меня.

— Сумка в коридоре на полке, — подтвердил он, и я почувствовала, как в груди начинает противно колоть что-то острое, а дышать становится всё трудней.

Но моих слез он не увидит. Много чести.

— Очень любезно с твоей стороны.

Взяла сумку, переобулась в удобные кеды. И плевать что с вечерним платьем это смотрится весьма нелепо, но я вся сейчас — сплошная нелепость.

Кому расскажешь — не поверят.

Хотя рассказывать я и не собиралась. Зачем? Мало того, что в собственных глазах была сейчас полной дурой. Так зачем находить тому подтверждение еще и в чужих?

— Агата, — выдохнул мой муж, шагая в коридор.

Я не стала оборачиваться, выуживая из кармана легкого пальто ключи от квартиры. С глаз долой — из сердца вон.

— Давай скорей, — услышала я, — сквозняк.

До боли закусив губу, шагнула за порог и хлопнула дверью так, что наверняка проснулись все соседи. Хотя, казалось бы, они-то тут причем?

Я спустилась на лифте на первый этаж, вышла в холл и остановилась ровно посередине. Сумка неприятно оттягивала руку.

До сих пор не верилось, что Марк мне изменил. Я словно заснула и очутилась в каком-то мерзком кошмаре, в котором воплотились все самые худшие страхи.

А ведь еще вчера мы были благополучной парой. Так что стряслось? И главное, как? Вернуться бы и потребовать объяснений… да боюсь, просто не сдержусь и выцарапаю ему глаза. И его любовнице заодно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А потом меня посадят за членовредительство.

Судорожно вздохнув, я потянулась за телефоном и набрала номер такси. Машина была близко, так что подъехала буквально через две минуты.

Забросив сумку на заднее сиденье, я уже садилась на место рядом с водителем, как дверь подъезда распахнулась, являя моего мужа. Ну хоть джинсы догадался надеть.

Уличный фонарь четко подсветил его внушительные плечи и рельефный пресс. Что ни говори, а муж у меня красивый.

Был.

— Агата, подожди!

Ага, разбежался. Поздно, дорогой.

— Поехали.

Водитель послушно нажал на газ. Я в смятении пронаблюдала, как Марк бежит за машиной… странный. Может, решил оставить меня и без вещей? В любом случае этого я уже никогда не узнаю.

Сжав в руке мобильник, я открыла контакты, нашла номер теперь уже бывшего и нажала кнопку удалить.

— Агата!

Всё, забыли. Я больше не твоя.

Со злостью хлопнув ладонью о багажник, мужчина отстал.

Я на секунду прикрыла глаза, чтобы не видеть его удаляющуюся фигуру в зеркале заднего вида, а затем набрала номер единственного человека, кто готов был помочь в любое время дня и ночи.

— Привет. Спишь? Можно у тебя переночевать?

Железная дверь распахнулась, и я буквально упала в объятия Кати. От подруги пахло ванильной выпечкой и ее любимыми фиалковыми духами.

— Идем, — она забрала у меня сумку, втащила в квартиру и захлопнула дверь. — Раздевайся, мой руки и пошли пить кофе со свежими круассанами.

Я вовсе не собиралась плакать. Наоборот. Словно удалив номер мужа из телефона, я начисто стерла его из своей жизни.

Даже удивительно, насколько это оказалось просто.

Зато теперь я без раздумий могла просто поехать посреди ночи к подруге, и он не мог мне этого запретить.

Теперь он много не мог мне запретить.

— Ну и чего ты куксишься? — Катя только подтвердила мои собственные мысли, ставя напротив большую чашку ароматного чая с жасмином. — Считай освободилась без лишних проблем. Так что радуйся. Завтра откроем шампанского. Не сегодня, извини, а то мне на работу с утра.

Действительно. Всё, что ни делается, к лучшему.

А ведь я и правда была глупа, раз не понимала очевидного. Сидя на чужой кухне и улыбаясь странной улыбкой, я только сейчас осознала, как сильно мне повезло.

Что это всё, как не избавление?

Катя поставила на стол блюдо исходящей паром выпечки, и мы проболтали почти до трех ночи, после чего ее просто вырубило. Завтра ей предстоял рабочий день.

А мне не спалось.

Потягивая уже остывший чай, я смотрела на свое отражение в темном окне, вспоминая с чего всё началось. Странно, что я вообще умудрилась об этом забыть, в полной мере осознав только сейчас…

А ведь Марк был настоящим чудовищем, который похитил меня и силой уволок в свою берлогу. Только потому, что я ему понравилась.

Это случилось два с небольшим года назад. Мы с моим тогдашним парнем в кои-то веки накопили на пляжный отдых и рванули на юг.