Внезапно в груди проснулся огонек, от которого распространялось тепло. Тепло становилось сильнее и начало захватывать его тело. Вместе с жаром вдруг пришла ярость. Она нарастала. Просилась наружу.

Кот будто почувствовав что-то оттопырил уши, а затем резко выпрыгнул из рук Джино.

— Стой, тварь! — отшвырнув ведро в сторону, Джино сорвался с места. Все его естество требовало только одного. Ярость переполняла его.

Кот юрко упрыгал, скрывшись в тени ближайших деревьев.

Не уйдешь. Джино активировал руны на подошвах. Мчась с удвоенной скоростью он быстро нагнал котяру. Стой, падла.

Кот обернулся, глянул на Джино и, издав визг, вскарабкался вверх по дереву.

Сердце в груди колотилось, нужно было во чтобы то ни стало поймать облезлого. Джино обезумевшим взглядом смотрел то на дерево, то на кота, с издевкой глядящего на него.

Дыхание становилось все тяжелее, разум требовал отмщения. Джино взбежал по дерево, схватился рукою за ветвь, на которой сидело животное. Сделав переворот, заскочил на нее. «Теперь ты в моих руках,» — Джино наступал на пятящегося кота, расставив руки в стороны.

Раздался визг. Грациозный кошачий силуэт перепрыгнул на соседнюю ветвь, и вновь два светящихся глаза уставились на Джино. Запах природы вперемешку с ночной свежестью распалял его еще больше.

— Я сказал, не уйдешь, паскуда! — Джино вслед за котом перепрыгнул на соседнюю ветвь.

Дерево хрустнуло, Джино почувствовал как тело валится вниз. Кошачий силуэт перескочил на другую ветвь. Не тут-то было, не уйдет тварь. Джино сорвал ближайшую ветку, и перевернувшись в воздухе, швырнул ее в светящиеся глаза.

Раздался глухой звук падения. На земле рядом с Джино оказалась подбитая тушка. Котяра вставал, пытаясь сбежать. Не тут-то было. Джино судорожной рукой схватил за лапу кота, подтянул к себе и второй рукой надавил на морду животного.

— Селун, милосердная Богиня Первозданного света, прошу, прими мое подношение, — яростно зашептал Джино.

Рука надавила на морду животного. Его позвонки хрустнули, голова откинулась назад в неестественной позе.

Как только животное умерло, Джино почувствовал облегчение. Он выдохнул, устремив глаза в небо. Жар, прожигавший грудь, наконец-то исчез, вслед за всепоглощающей его яростью и одержимостью принести живое существо в жертву.

Разум начал возвращаться к нему. Он опустил глаза и увидел мертвого облезлого кота в своих руках. От шока он выронил его на землю. Джино вновь посмотрел на свои руки. Перевел взгляд на мертвое животное. Спина начала покрываться мурашками. Что он только что наделал?

Нет. Нет, это не он. Его тело заколошматило, затрясло, залихорадило. Почему он убил этого кота? Что на него нашло? Джино взвыл про себя. Страшное осознание произошедшего начало медленно доходить до него. Он рухнул на колени, и зарычал схватившись за голову.

Внезапно он вспомнил. Джино поднял голову.

С чего все началось? С тепла. Его грудь охватило нарастающее тепло, которое перешло в нестерпимый жар и отключающую разум ярость.

Он расстегнул рубаху дрожащими пальцами. Рунные символы на груди пульсировали ярче чем обычно. Именно из этого места начало распространяться тепло.

Таинственные руны овладели им.

Джино лежал на кровати, уставившись в потолок. Убийство кота не давало ему покоя. Кажется это был кот Варана, по-крайней мере он был таким же облезлым и диким. Почему, черт возьми, руны на груди ожили и завладели его телом? Джино содрогнулся, вспомнив какая ярость и жажда крови охватили его, и как отпустили его, когда совершил убийство. Нет, это было не убийство, это был ритуал жертвоприношения единственной богине этого мира — Селун, деве, которая была лунным цветком. Но насколько он знал Селун была светлым божеством, ей не принято было делать подношения из мертвых существ.

Одно забытое воспоминание из далекого детства искрой поразило его разум. В пять-шесть лет он такое уже делал, многократно, но тогда это были не звери. Джино вспомнил, как он убивал муравьев, потом жуков, потом разбивал птичьи яйца, приговаривая, что жертвует их Селун. Так как это были мелкие животные Джино не обращал на это особого внимание. Внезапно страшная догадка потрясла его.

Убийства прогрессируют!

Муравьи, жуки, невылупившиеся птенцы, кот. С каждым разом жертвы становятся все больше. Кто будет следующим? От осознания возможных следующих жертв тело Джино покрылось холодным потом. Что это за руны у него на груди? С такой прогрессией он рано или поздно начнет убивать людей. Нет, не бывать такому, он обязательно найдет выход, он станет начертателем. Джино тряхнул головой, отрезвляя рассудок от чудовищных опасений. У него еще должен быть запас времени, ведь руны повторно не скоро активируются. Сейчас у него было более насущное дело, а с этим он разберется позже.

До поединка с Люмбосом осталось два оборота Луны. Сейчас это важнее чем руны, сейчас он может умереть. Нужно найти способ победить громилу, который сильнее тебя?

Переключившийся на новую задачу разум, скурупулезно искал выход.

Победу в бою определяло множество факторов. Навыки, оружие, физическая подготовка были лишь немногими из них. Но против практика важную роль также играли и боевые техники, и внутренняя сила, — как раз те направления, по которым Люмбос вел с большим отрывом.

Джино вздохнул. Никаких техник наподобие огненных шаров с молниями, к сожалению, он не знал. Наверняка для применения они требовали тонны эфира и годы практики. Сейчас он мог только усиливать тело и выпускать энергию в чистом виде. Череда проб и ошибок показали, что капля внутренней силы в чистом виде, например, в форме энергетического шара, ударяла с силой в килограмм. Все десять капель эфирного сосуда ударяли только на десять килограмм. То есть, чтобы нанести сильный удар энергией, нужно развитое эфирное тело. Поэтому из двух вариантов больше всего подходило усиление тела, но и там эффект был незначительный, опять же из-за малого объема сосуда.

Если распределить каплю энергии по всему телу, она увеличивала силу на один килограмм в секунду, а если распределить такую же каплю только на одну руку, то из-за большей концентрации сила руки увеличится на десять килограмм в секунду.

Люмбос во время первого столкновения с Джино собирал внутреннюю энергию в руках. Значит, практики воздушной ступени использовали усиление тела. Так как в количестве энергии он проигрывал Люмбосу, нужно научиться использовать ее экономнее, но с большим кпд.

Подход в виде усиления руки для увеличения силы удара был в корне неправильный. Сила удара зависела от мышц, но при усилении рук энергия распределялась еще и по костям, коже, которые ни на что не влияли. Из-за этого часть внутренней силы уходила впустую. Когда человек бил кулаком, импульс шел от ступни и затем, набирая силу во вращении, поднимался вверх по ногам, корпусу и выходил через руку. То есть сила удара зависела от согласованного взаимодействия половины мускулов тела, а не только руки. Кроме того, во время уклонений, прыжков другие мышцы тоже играли важную роль. Поэтому усиливать нужно было только то, что задействовано в текущий момент.

Пройдя годы суровых тренировок старика Виктуса, Джино на уровне опытного бойца понимал механику увеличения силы удара.

Он положил перед собой стопку шероховатых дощечек, наполнил руку энергией и размахнувшись ударил по ним. Сломалась только одна дощечка, та что была сверху. Этот удар был точкой отсчета.

Джино определил по напряжению мускулов, какие из них за какие движения отвечают. Мысленным усилием он сосредоточил эфирную энергию только мышцах отвечавших за нанесение удара, а затем врезал кулаком по стопке заранее подготовленных дощечек из-под деревянного ведра.

Раздался треск дерева. Пять дощечек развалились на аккуратные половинки. В сравнении с простым усилением руки эффект вышел в пять раз мощнее. Неплохо. Теперь надо натренировать этот навык.