Пугающе. И ожидаемо.

– Ты оглохла? – дружелюбно поинтересовался Его Высочество, сложив руки на груди. Глядя на него, так и тянуло крикнуть, чтобы вся округа услышала: «Смотрите-ка, какой напыщенный индюк! И не скажешь, что чешуёй обрастает, верно?!» К моему несчастью, обрастал, да такой плотной, что пробить и драконьими клыками сложно, существовал риск недосчитаться зубов.

Ничего не ответив, я покорно склонила голову.

– Это моя вина, Ваше Высочество, – внезапно вступился за меня Сорен Заошер. – Я поздно её отпустил, в результате чего она задержалась вчера по многим делам.

После головомойки накануне, я здраво опасалась, что мужчины пришли вместе глодать мои кости, но дядюшка Лиразии… всё же защитил племянницу перед наследником империи. И ведь точно – если припомнить всё, что я писала в раскиданных по разным социальным сетям и документам заметках, то Сорен Заошер, младший брат отца Лиразии, обладал истинно пламенным драконьим нравом. Что, переводя на человеческий, обозначало редкостную противоречивость в речах и делах: приверженность традициям в нём соперничала с огненной горячностью, стремительностью и открытостью. Из-за этого у него случались конфликты с племянницей, которая старательно лепила из себя скорее ледяную, чем огненную, коей родилась. Однако Сорен возлагал на драконицу большие надежды, чем родной отец, почему и был разочарован моим вечерним прибытием так, что я не сразу разглядела в нём союзника.

– Действительно? – прохладно уточнил Кармин. Он сделал паузу, явно вручая дяде возможность забрать слова назад, но глава службы безопасности промолчал. Промолчал, не воспользовавшись милостью принца!!! – Что ж, надеюсь, она помнит, что её обязанность сопровождать меня на всех занятиях. Совмещать учёбу и охрану не должно быть невыполнимо для неё?

Сорен Заошер мельком взглянул на меня, но, не дождавшись ответа на едкую реплику ледяного дракона, подтвердил:

– Она помнит. Как видите, она практически собралась. Мы пришли несколько раньше.

Кармин… излучал на редкость ощутимое, тяжёлое неудовлетворение.

– Предлагаете мне её подождать? – струйки ледяных кристаллов вышли из его ноздрей.

– Предлагаю вам получить свои книги с охраной академии, – заявил старший дракон. – Я слышал, что вы, в отличие от Лиразии, этого всё ещё не сделали.

Борьба взглядами, последовавшая за этой шпилькой, была достойна киноэкранизации. И я отчётливо слышала, как за моей спиной хрустели попкорном!!! Удивительно, но Сорен Заошер защищал племянницу куда более открыто, чем я собиралась писать в первой четверти романа, до её влюблённости в Кармина, а Кармин… Кармин послушно пошёл, куда сказали, ибо дядюшку, взрослого дракона-мужчину, ему приходилось уважать!

Сорен Заошер же, оставшись со мной наедине, призвал меня пригласить себя в комнату.

– Что ж, мой милый сладкий пирожок…

Я подавилась воздухом: «А это-то из какого черновика вылезло?!!!»

– Дя-дядя? – словами, так уж вышло, я тоже подавилась.

Дракон же был нисколько не смущён, он по-хозяйски расположился на стуле перед столом, оглядел меня снизу вверх и фыркнул:

– Что, пирожок, наш принц тебя уже с ума свёл?

«Нет, но вы опасно близки к тому, чтобы свести, дядюшка…», – застывшая, я чуть дёргающейся рукой провела по волосам, столь ярким жестом скорее выдавая волнение, чем скрывая его.

– Да, вы, молодняк, на редкость чувствительные к оскорблению собственного достоинства, – заключил мужчина, будто просканировав меня изменившимися янтарными глазами, в которых пульсировал магией драконий вытянутый зрачок. – Что тот, что другая.

Запустив ладонь за пазуху, он принялся что-то искать в одежде, в то время как я присела на кровать, как на единственное оставшееся сидячее место, и попыталась придать лицу настолько покаянное и вместе с тем серьёзное выражение лица, насколько возможно. А проделать этот трюк мне было крайне трудно, ибо на актёрском направлении я профессионально не училась, а в голове стрекотали сверчки, как показатель того, что способность обрабатывать информацию покинула этого хоста на неопределённый срок, найдите другого!

Сорен Заошер же, пока я оправлялась от его неожиданных ласковых обращений, извлёк из кителя, насыщенно красного цвета и очень ему к лицу, стоит отметить, кожаный мешочек, критически меня оглядел ещё разок и кинул прямо на колени – в руки бы я сейчас вряд ли поймала. Мешочек звякнул и ударил по коже под одеждой. Увесистый…

– Услышал, что ты кошель в пути потеряла, – пояснил свои действия дядя. – Неудивительно, что на себя не похожа и реагируешь на всё так остро. Как же так, самое ценное для дракона – и утратить, Лиразия?

– Откуда вы узнали, дядюшка? – наконец, перестала молчать я. Если бы продолжила и дальше вести себя так, словно подверглась заклинанию тишины, кто знает, что он мог бы подумать. Вопрос же, в сущности, был задан глупый: со мной ведь был Кармин, с него станется и о данной потере сообщить.

Дракон улыбнулся, блеснув пугающими острыми клыками, прорвавшимися сквозь человеческий облик. Ну, как прорвавшимися: Его Драконистость наверняка намерено мне истинно драконью улыбку демонстрировали.

– Пирожочек, ты взятку библиотекарю не дала, – со смешинками в голосе подметил глава службы безопасности академии.

– Даже если бы деньги при себе были, не дала!

Я ощутила, как вытягивается моё лицо, и как внутренний скряга в ужасе кричит от одной только мысли, что тому противному мужичку, оказывается, можно и нужно было заплатить. Свои кровные от сердца оторвать, словно я не нашла бы, как иначе их потратить!

Мои мысли, видимо, отчётливо отразились на лице, как если бы я напечатала их там заглавными синими буквами, потому что Сорен Заошер, не теряя весёлого настроения, отметил:

– Ценю твоё стремление сохранить семейное состояние, но всё же напоминаю, что ты богата, Лири.

Богата! Ах да, Заошеры и их золотые горы в сокровищнице имения… И если я – Заошер, то вроде как имею право на хотя бы одну внушительную гору золотишка. То, сколько мне дал сейчас Сорен, –капля в море семейного богатства, если только там не завалялся редчайший артефакт. Главное помнить, что я – Заошер.

– Он не заслужил и монеты из моей руки, – я чуть вскинула подбородок, постаравшись прозвучать серьёзно, но и сама уловила, что получилось нечто сродни обиженному бурчанию. Неудивительно, что и дядя Лиразии заметил.

– Если бы все получали то, что заслуживали, Кармин не был бы принцем, верно?

Я вздрогнула. Сорен Заошер был главой службы безопасности лучшего учебного заведения страны не просто так – он был преданным сторонником короны. И высказываться так о Кармине, даже за закрытой дверью, и в присутствии его телохранителя… Дядя позволил себе слишком, действительно слишком много для одного раза.

– Кармин Асараиз – сын действующего императора. Он в любом случае был бы принцем, – расплывчато ответила я.

– Но ты бы его своим правителем не выбрала, – хмыкнул дядя Лиразии.

Почему я не попала в роман, в котором вообще нет политиков? Ах да, потому что я такие не писала!

– В Его Высочестве нет ничего такого, что я сочла бы не устраивающим меня, как его подчинённую. Он представитель своего клана.

Это так. В Кармине более чем достаточно того, что я сочла бы не устраивающим, как его возлюбленная, а вот будь он лишь начальником, возможно, сумела бы стерпеть, осознав, сколько получаю наличными. В конце концов, у многих начальники похожи на холодных противных жаб.

– Интересно, когда ты по-настоящему взорвёшься, пирожочек, – поинтересовался в пустоту старший дракон. – Ты ведь потому и пирожочек, а не мороженое, что внутри достаточно горячая.

– Пирожочки имеют свойства остывать.

– Как следствие, терять вкус. Никто не любит невкусные пирожочки.

Говорили мы, конечно, совсем не о еде, но живот от этих около гастрономических разговоров заурчал. Сорен скользнул по мне взглядом. Я облизнула губы. Было странно подмечать каждую малейшую деталь внешности собеседника, каждое его движение: в моём реальном человеческом теле очки меня здорово ограничивали. Я начала задумываться о том, не пересилят ли плюсы минусы, не привыкну ли к преимуществам своей новой жизни настолько, что заиграюсь и позабуду, что могу вернуться туда, откуда пришла, и прожить там полноценную жизнь, прежде чем сбегу в новую реальность.