Яров останавливается перед небольшим, но пафосным бутиком в центре. Он работает до восьми, у нас не так много времени.

– Идем, выберем тебе что-нибудь.

Место слишком шикарное, но я давлю порыв остаться. В конце концов, иначе он выберет что-то сам и не факт, что это подойдет. Мы заходим в магазин. Зеркал здесь много, в полный рост. Я сразу же ловлю свое отражение и становится неловко: волосы нечесаные, ноль косметики, одежда не просто дешевая и простая. Она мятая и несвежая – я в ней спала, и это видно. И рядом Яров. Несмотря на ранение – бодрый и привлекательный. В костюме с иголочки, словно только что из мужского салона, а не из леса.

Мы напоминаем сцену из «Красотки».

Но девушки, заприметив Ярова, кидаются к нам, даже и не думая прогонять.

– Подберите девушке что-нибудь, – он небрежно светит золотой картой. – На официальный выход, без излишеств.

– Прошу сюда, – меня приглашают в кабинку, пока Яров садится на диван.

Успеваю заметить, что ему подносят чашечку кофе. Меня же даже никто не спрашивает, что я хочу надеть. Консультанты опытным глазом понимают, кто здесь главный и чьи вкусы нужно учитывать. Тот, у кого золотая карта в кармане.

Со мной обращаются безупречно вежливо, но я замечаю завистливые взгляды свысока. На лицах девушек, которые похожи на моделей больше, чем на продавцов, читается плохо скрываемая зависть: почему она, а не я?!

Ну да…

Я знаю, как выгляжу.

Я и раньше не могла потягаться за место его спутницы. После ночи на природе, да еще в своем дешевом шмотье – тем более.

В просторной кабинке зеркало тоже шикарное и абсолютно не льстящее.

Жду, пока девушки приносят разнообразные платья, юбки, даже один комбинезон. Мне бы лучше брюки. Я задумчиво щупаю тонкую ткань. Кто знает, если встретимся с кем-то, от кого придется драпать – то мне бы лучше кроссовки с джинсами.

– У вас есть брюки на выход? – спрашиваю я. – Можно что-то молодежное. Главное, штаны.

– Не знаю, – растерянно отвечает консультант. – Я спрошу.

Понимаю, что спрашивать она будет не у старшей про ассортимент, а Ярова – можно ли подать мне брюки.

Через минуту она возвращается, громко цокая каблуками. Через руку у нее перекинуто несколько пар – здесь и брюки, и джинсы.

– И нарядный верх, пожалуйста, – прошу я, закапываясь в обновки.

От джинсов приходится отказаться сразу. Слишком тесные они и облегающие. Постоянно сползая, они оголяли мне копчик. Такая модель. Брюки слишком плохо садятся. Непонятно, на кого шьют такое: тесные в бедрах, зато попа пузырем.

Как ни странно, лучше всего подходят кожаные брюки.

Надеваю их. Даже приседаю разок, чтобы проверить, как будет. В качестве верха выбираю блузку из черного кружева и шелка.

Я вся в черном, но нарядно выгляжу и при этом меня ничего не сковывает. Еще бы накраситься немного… Может быть, успеем в магазин косметики.

К наряду я покупаю ботинки, проследив, чтобы они были без каблука. И, нагруженные пакетами, мы возвращаемся к машине.

– Мне нужна косметика.

– Посмотри за углом магазин. Весь квартал ими утыкан.

Оставив пакеты в машине, мы направляемся туда. Там действительно обнаруживается косметический магазин с гламурной дивой на вывеске.

Здесь, заметив Ярцева, нас тоже встречают благосклонно.

Я выбираю тушь, неяркую помаду кораллового цвета, набор теней и карандаш. Добавляю пудру, и набор готов. Кошусь на Ярова – косметику выбрала дорогую, другой здесь просто нет, но он и бровью не ведет. Добавляю средство для укладки, сухой шампунь и расческу. Затем, разогнавшись, маникюрный набор, средство для снятия лака и пару пузырьков. Так наглею, что выбираю лак модного оттенка, который давно хотела, но не могла себе позволить. Так много набрала, что мне дарят пробник крема для лица, и миниатюру духов.

Он расплачивается, и мы выходим из магазина.

– Сколько тебе времени нужно подготовиться?

– Минут двадцать, – прикидываю я.

Лак приятно греет душу. Про ногти забыла. Ну ладно, не двадцать, а сорок минут.

– Мне нужно переодеться…

Яров понимает без слов и в «ягуар» я сажусь одна. Благодаря тонировке на заднем сиденье меня не видно с улицы. Я аккуратно срезаю бирки, надеваю брюки, блузку, оставив свой лифчик. Затем натягиваю новые спортивные носочки и заканчиваю наряд ботинками.

Первым делом привожу в порядок волосы. Причесываюсь, укладываю, как могу. Голова не слишком свежая, но сухой шампунь помогает с этим. Мажу кожу кремом и жду, пока кожа будет готова к макияжу. Неплохо. Я думала, с внешностью будет полный швах, но вроде бы, все предусмотрела. Даже духи раздобыла нахаляву. Непонятно только чего я так собираюсь, словно правда иду на свидание… Но ударить в грязь лицом все же не хочется. Или меня задел тот взгляд при первой встрече с Яровым, и хочется доказать, что я не замарашка, как он сначала подумал.

Я крашусь, тщательно подвожу и расчесываю брови, затем наношу тени, делая глаза больше и выразительнее. Припудриваю лицо. Последний штрих – помада. Губы с ней приобретают шелковистый блеск и нежность.

Духов хватает на один раз. Я наношу их на шею и немного на запястье. У них приятный, но сильный пряно-сладкий запах. Он сносит голову напрочь. От меня пахнет, как от восточной принцессы.

В маленькое зеркало рассмотреть себя получается с трудом.

– Ну, ни пуха ни пера, – вздыхаю я, и выбираюсь из «ягуара» на глаза Ярову.

Он стоит спиной к авто.

Услышав шорох двери, поворачивается и замирает. От его взгляда становится тепло на душе. Он больше не смотрит с безразличием, словно насквозь.

Его взгляд прикован к лицу, фигуре. Ко мне в целом, и он смотрит на меня, как на женщину, а не как на официантку или случайную попутчицу.

Яров словно не узнал меня, или впервые увидел.

– Люблю удивлять, – улыбаюсь я, и он усмехается, глядя прямо в глаза.

– Отлично, – говорит он. – Едем.

Приближается к «ягуару», и мы садимся одновременно. Пока лавируем по улицам, замечаю, что Яров оценивающе смотрит на меня. Поймав несколько взглядов, даже становится не по себе.

Нам ведь еще ночевать вместе… Или он справится за одну ночь, и завтра я буду свободна?

Мы паркуемся на стоянке клуба. Я тревожно смотрю на приземистое здание, вокруг нет того, что обычно вокруг клубов. Ни блуждающих парочек, ни таксистов, ничего такого. Вывески тоже нет.

– Что это за место?

– Закрытый клуб, – Яров рассматривает вход.

На дверях стоит шкафоподобный охранник и это единственный признак жизни.

– Я член клуба, но не все меня любят там. Имей ввиду, когда войдем. Держись ко мне поближе, и ни с кем не заговаривай первой. Смотри на гостей, пытайся узнать есть ли там те, кто был в «Амелии».

– Хорошо, – я ежусь.

Неожиданно становится холодно и страшно. А если мы встретим их там, что будем делать? Неужели он раскидает их в стороны, если нас подкараулят на выходе?

Мы выходим, и направляемся ко входу.

Охранник настораживается и расправляет плечи.

– Добрый день, – вежливо говорит он, и указывает на магнитный замок с прорезью. – Ваш пропуск.

Яров достает нечто, похожее на банковскую карту с магнитной полосой, проводит в прорези и замок открывается. Охранник открывает дверь для нас, склоняя голову в поклоне.

Передо мной кланяются впервые. Яров ведет себя так, словно для него все это не в первый раз. «Закрытый клуб» – одно сочетание будоражит воображение.

Холл выкрашен в черный – даже потолок. Из-за этого проем кажется похожим на тоннель. За дверями нас тоже встречает охрана. В каморке за решеткой сидит за мониторами еще один. С безопасностью здесь все в порядке.

– Добрый вечер, Ярослав Николаевич, – здороваются с ним, по пропуску поняв, кто вошел.

Он замирает ненадолго перед зеркалом. Проводит пятерней по волосам, приглаживая их. Как заправский сердцеед смотрит на свое лицо так же оценивающе, как и на все вокруг.