— Я тоже не совсем свободен от обязательств перед своей расой. Я должен создать этот подводный город и должен переселить туда атлантов. Но я не машина, мои чувства… Они стремятся к вам, Я’амунг’а, — сказал Нерей.- Я прошу вас подумать об этом.

— О ваших чувствах? — спросила, улыбаясь Я’амунг’а.

— Нет, о наших чувствах, о наших жизнях — ответил Нерей. — Мне кажется, я вам тоже не безразличен, я чувствую ваше тепло и интерес ко мне.

— Не безразличны. Это так. В мире менталистов эмоции скрывать не принято, да и бесполезно. Поэтому я не скрываю свои чувства. Но вы правы, я должна обдумать ваши слова — ответила Я’амунг’а.

Через месяц Нерей разговаривал со своим братом, царем Атлантов, Гадиром.

— Я прошу тебя передать мне на время часть территории в Западной Африке — сказал Нерей Гадиру.

— Зачем? Что тебе на самом деле там нужно? — спросил Гадир.

— Мне нужны кое-какие полезные ископаемые для моего проекта — сказал Нерей.

— Ты никак не успокоишься со своей бредовой идеей по поводу всеобщего равенства и всеобщего счастья? — с иронией спросил Гадир.

— Я не лезу в дела управления Атлантидой. Мой проект идет на мои же деньги, которые мне поступают от моих научных разработок. Так правильно ли меня упрекать, если мои желания оплачиваются моими же деньгами? — спросил в свою очередь Нерей.

— О каких конкретно территориях речь? Покажи на карте, — потребовал Гадир.

Нерей молча показал небольшой участок территории.

— И насколько же тебе нужны эти территории? — спросил Гадир.

— Лет на тридцать-сорок. Я знаю, что там идет золотодобыча, но я золотом не интересуюсь и буду передавать его в казну Атлантиды в не меньших объемах, чем есть сейчас, — сказал Нерей.

— Даже если я соглашусь, то тебе придется дополнительно решать вопрос с нашими союзниками марсианами. Эти разработки ведем мы вместе, — сказал Гадир.-

— Я решу. Думаю, что раз добыче золота я никак мешать не буду, то и причин для их отказа тоже нет, — ответил Нерей.

—  Меня не покидает чувство, что ты мне не  все говоришь, Нерей, — сказал Гадир.

—  Ты слишком много проводишь времени со  своими советниками, плетя интриги, — вместо ответа сказал Нерей.

—  Может быть, может быть. А может я и не  ошибаюсь, — сказал Гадир задумчиво.- Я  слышал, ты был в Лемурии? Что на этот раз?

—  Был. И вернулся оттуда с идеями как начать создавать порталы. Не летать или ехать, а проходить сквозь пространство в нужную точку — сказал Нерей. — Это невероятные возможности.

—  И как это связано с твоей просьбой передать тебе территории в Западной Африке? — спросил Гадир.

—  От лемурийцев я узнал как именно они строят свои переходы и это навело меня на мысль как сделать в наших условиях нечто похожее, — сказал Нерей.

—  Значит все же от твоих поездок туда есть какой-то толк, — удовлетворенно сказал Гадир.

—  Я собираюсь сделать переходы в строящийся Атлан, на Марс и Энцелад, — сказал Нерей.

—  Если на Марс я понимаю, на Атлан с трудом, но согласен, то зачем тебе Энцелад? Что ты будешь обсуждать с этими дельфинами? – спросил удивленно Гадир.-

—  Не я, но среди тех, кому я предлагаю уйти со мной есть и водные жители, возможно им будет удобнее в условиях Энцелада. Ты недооцениваешь их, Гадир, — ответил Нерей. — Я общался с их расой, они отличаются от нас. Но отличаются в  лучшую сторону. И потом, они выбрали духовный путь развития, а не технический как атланты. И ты не представляешь как развиты возможности их сознания, они видят будущее, могут внушить тебе что угодно, управляют окружающей средой и  еще много чего еще, — сказал Нерей.

—  И когда же ты успел познакомиться с  ними? — спросил Гадир. — Неужели лемурийцы? Что они в тебе такое нашли, что так помогают тебе во всех твоих идиотских затеях, делятся знаниями и  помогают вести диалог с теми, кто никак не идет на контакт с атлантами?

—  На контакт с атлантами или с тобой? Давай называть вещи своими именами: наша раса деградирует, мы отвернулись от духовного развития и ценим только материальное, мы попрали все заветы предков, солгать и предать для нас стало нормой жизни. И во имя чего? Только во  имя власти или наживы. И ты удивляешься, что с нами не хотят общаться. Мы же те, кто может предать в любую минуту, — с  горячностью сказал Нерей.

—  Не тебе судить. Ты выбрал утопическое решение: строить убежище и делать там подобие древних сказок о равенстве, уважении и наделении каждого всеми правами и свободами. Так не получится. Те, кто согласится с тобой уйти уже жили в нашем обществе и впитали все его пороки. Поэтому начнут создавать такое же общество как здесь и сейчас есть в  Атлантиде. И ты очень наивен, раз веришь в это, — сказал Гадир.- Все они будут хотеть власти и взять реванш за то время пока их, как ты говоришь, угнетали. Не  будет там царства добра и света, ты еще вспомнишь мои слова. Только то, что ты  мой брат, защищает тебя от действий этит нашего общества. Я позволяю играть тебе в твои наивные игры. Без меня тебя уничтожат. Я не согласен с тобой, но не  хочу терять единственного брата. У нас, как ты помнишь, не осталось никого. Это и было одной из причин того, что я был избран царем Атлантиды. За нами не было влиятельного рода, были только мы двое. И все решили, что мной будет легко манипулировать. Они заблуждались. Я  нашел всех, кто способствовал уничтожению нашего рода и покарал. Кого-то явно, кого-то тайно. Но от расплаты никто не  ушел.

— Ты  о чем сейчас? — ошарашенно спросил Нерей.-

—  О том самом. Нас убивали, подстраивали несчастные случаи или изгоняли из  общества атлантов. Мы были слишком влиятельны. А сейчас нас всего двое. Не  ты, а я взял возмездие на себя, — ответил Гадир.

—  Но с чего ты взял, что было так? — спросил Нерей.

—  Наши отец и мать погибли якобы от  недостатка кислорода в скафандре, неправильно рассчитав время пребывания на спутнике Марса Фобосе, так? — спросил Гадир.

—  Да, так, — ответил Нерей.

—  А скажи, сколько космических путешествий совершили наши родители? Разве это было их первое путешествие? — спросил Гадир.

—  Нет, — ответил Нерей. — Они были опытными исследователями космоса.- Команда звездолета была подкуплена, их катер, в котором они высадились на  Фобос был поврежден, а их вызовы звездолета были проигнорированы намеренно. Их попытки связаться с  другими звездолетами или звездными портами глушились. А потом программы записи подтерли, память искусственного интеллекта звездолета исправили. Но я  все равно нашел эту информацию. Я был на Фобосе и нашел спрятанное послание отца и матери, где они подробно рассказывают о том, что произошло. А  имея эту информацию я заставил говорить некоторых членов команды. Так и узнал обо всем. — с горечью сказал Гадир.- А  ты задавался вопросом почему мы с тобой пока росли успели пожить в семьях всех наших близких родственников?

—  Я занимался наукой и хотел быть достойным своего отца, сделать столько же открытий как и он, — ответил Нерей. — Я думал, что мы просто не очень вписываемся в  быт нашей родни.

—  Нет, нас передавали от семьи к семье из-за угроз. Наш род спас старшую кровь – нас с тобой — ценой своих жизней, чести и потери финансов. Ты слишком ушел в свою науку и нереалистичные идеи. Разбираться с ситуацией пришлось мне. И уж как разобрался, — сказал Гадир.

—  Но как? Ты один нес этот груз? Почему ты  говоришь обо всем только сейчас? — вскричал Нерей.

—  А что бы это изменило? Чем ты, светлый мальчик, мог бы мне помочь? Как всегда прочитать мораль на тему чести, совести и всепрощения? — засмеялся Гадир.

Нерей молчал, понимая, что брат прав. Он ничем бы не помог, потому что раньше он бы вообще в это не поверил. Но сейчас, вспоминая цепь случайных смертей и нелепых обвинений членов своего рода он понимал, что в отличие от него Гадир реально смотрел на жизнь и понимал, что происходит.

— Вот поэтому и решал все вопросы я. А тебе дал возможность жить в своем иллюзорном и светлом мире. В конце-концов ты тоже приносил пользу роду. Восстанавливал его честь и финансовую стабильность, изобретая все новые и новые устройства, — сказал Гадир. — И если уж откровенным, я был спокоен за твою жизнь, пока ты себя ведешь именно так. Пока ты не заинтересован во власти, ты в безопасности. Но как только ты попытаешься что-то изменить, то проблемы вернутся и я снова должен буду их решать, — сказал Гадир.- Не могу сказать, что меня тяготит принятие жестких мер. Но ты можешь пострадать, если я не успею вычислить очередных заговорщиков. А терять брата я не хочу.