— Зачем ты бушмастреа обратно вернула? — спросил Тимур.

— Бушмастера? Это кто? — спросила я.

— Это та змея, которая сейчас на тебе. Есть кобры, а есть бушмастеры. Это ядовитая змея, — объснил Тимур.

— Интересное название. Я не знаю, но мне так захотелось, — ответила я.

— Ты готова взять на себя ответсвенность, если она кого-то укусит тут или в Атлане? — спросил Тимур.

— Я как-то не думала, что она сейчас кого-то укусит, они же вроде бы успопились., — ответила я.

— Агата, ты все же отпусти змею или хотя бы не забирай ее в Атлан. Давай мы сейчас вместе со змеями вернемся туда, откуда они к нам выползли, — предложил Тимур.

Я была согласна вернут змей на их место. Но тут у возник вопрос к Гадиру.

— Если ты уйдешь вместе с нами, то что будет с теми кто живет в твоей оранжерее? — спросила я.

— Только что рыдала и тряслась, а тут волнуется, что змеи погибнут, — ответил мне Гадир. — Ничего не будет. Станция перейдет в режим консервации. Для змей будет достаточно всего. Жизнь станет более медленной для них. Что-то типа частичного стазиса. Будут меньше двигаться, больше спать.

Меня это успокоило. Змея тихо сидела на мне. Она как ожэерелье в несколько колец обмотала мне шею, а ее голова все время лезла мне куда-то в волосы. на удивление и правда очень успокаивало. мне было жаль, что придется оставит ее тут. Но в словах Тимура был резон, я не смогу обспечить безопасность коружающих в Атлане. И чем кормить змею в городе, где нет животных. И животных было жалко. В общем, самый оптимальный вариант был все же змею оставить.

Мы с Тимуром вернули змей в оранжерею. Гадир пошел с нами. Наши спутники продолжали находиться в оранжрее, но между ними возник спор: Часть из них хотела дти обратнов Атлан, а другая хотела найти Гадира и продолжить изучение космической станции. Увидев нас со змеями они были очень удивлены, считали, что мы уже в Атлане. но раз мы тут, то вопрос о дальнейших действиях снят, все остаются и продолжают осматривать станцию.

Несколько ученых попросили Гадира часть образцов растений из оранжереи забрать с собой, потому что была вероятность, что они приживутся в Атлане. Гадир не возражал. Все разошлись: часть продолжила изучать оранжерею, часть ушла изучать станцию дальше. Мы остались вчетвером: я, Тимур, Деймах и Гадир.

— А ты чего остался? — спросил Гадир Деймаха.- Тебе не интересны чудеса и возможности станции?

— Не настолько, — кратко ответил деймах. — Я тебя не оставлю с ними одного. Они надежда моей расы.

— Я тоже атлант, если помнишь, — сказал ему Гадир.

— Я-то может и помню, но ты помнишь, что из-за тебя все случилось? Один брат убил почти всех, а второй спас сколько мог, — напомнил гадиру Деймах.

— Я не хочу с тобйо это обсуждать. Чтобы понять мотивы моих решений, нужно быть мной. Но время прошло. Я многое перосмыслил, — ответил Гадир. — сейчас ен время и не место. Если я что и скажу, то скажу народу Атлана, а не тебе.

— Нерей предок Деймаха, — сказала я.

— Гадир резко глянул на меня, а потом внимательно посмотрел на Деймаха.

— Это все равно ничего не меняет, но теперь я понимаю, почему ты меня так раздражжаешь. Ты мое зеркало, родственничек, — сказал гадир.

Деймах хъмыкнул, было понятно, что не очень уж он ра таки родственникам и предпочел бы, чтобы их не было.

— Я все смотрю на вас обоих, — обратился к нам с Тимуром Гадир. — И думаю, что не ожидал когда-нибудь встретить вам подобных. Я хочу вам показать кое-кого. Идемте. И ты тоже можешь идти, родная кровь, — сказал Гадир и направился к подьемнику.

Мы поднялись на самый верх станции. Часть потолка там была прозрачной. Солнце смотрелось еще эффектнее, чем в боковых коридорах станции. Огненный шар освещал комнату. Видно было, что потолок затенен и там есть защита, но все же смотрелось очень ярко. Гадир подвел нас к полупрозрачно капсуле в центре комнаты. в ней лежала очень высокая девушка. Синеватая с перлаутровым оттенком кожа. На плечах как -будто чешуйки. Темные волосы были аккуратно уложены. Вдоль ее тела вытянулась огромная змея. Казалось, что девушка просто спит. Я смотрела и боялась поверить своим глазам. Похожих на нее показывала мне земля, когда учила мнея взаимодействовать с недрами. Я видела ее скульптуры в Атлане.

— Я’амунг’а — выдохнули мы все трое несговариваясь.

— Да, это она, — ответил гадир. Он подошел к капсуле и положил руки на крышку.

— Я любил ее, а она любила брата. Я думал, что моих чувств хватит на нас двоих, но не хватило. Она меня так и не смогла полюбить. даже умирая у меня на руках, она не вспомнила обо мне. Только о Нерее. Как же я его ненавидел. Она — причина многих моих глупостей. Вернее, мое желание обладать ею. Но я бы отдал жизнь, чтобы она жила. Только понял я все слишком поздно, — тихо сказал Гадир.

— Зачем ты нас привел сюда? — спросил Тимур.

— Я не знаю. Это был порыв. Я встретил вас решил показать вам ее. Я привел к ней соплеменников. Хоть вы и не похожи на лемурийцев внешне, но у вас их способности, — сказал Гадир. Он уже жалел, что поддался эмоциям и показал им саркофаг.

Я подошгла ближе к саркофагу. Мне было жаль, что такая моладая и красивая девушка погибла.

— Как она погибла? — спросила я.

— Хотела спасти всех атлантов, но не смогла. Лемурийцы считали жизнь священной, никогда не воевали и могли пожертовать собой ради спасения чужих жизней. И я умер вместе с ней. Глядя на нее, я не уверен, что мне стоит идти вместе с вами, — тяжело сказал Гадир. — Я не смогу ее отавить.

Нам нечего было ему сказать. Говорить о том, что жизнь продолжается, так он это и так знает. Иначе бы не принял решение идти в Атлан.

— Мы можем открывать периодически портал сюда. Если тебе так важно видеть ее, то у тебя будет такая возможность, — сказала я Гадиру. Тимур кивком подтвердил, что согласен со мной.

— Идемте, пока я не передумал, сказал Гадир. — Сейчас обявим вашим спутникам, что через полчаса они должны быть в портальном зале.

— А куда еще отсуюда ведут порталы? — спросила я, пока мы шли к портальному залу. — Я видела несколько в портальном зале.

— На Марс, в Атлан, в Атлантиду, в Африку, на Ганимед, Каллисто и Европу. Был еще портал на Фаэтон, но планета разрушена, так что один из порталов ведет в никуда, — ответил Гадир.

Когда мы пришли, то часть ученых уже была там, немного задерживались те, которые выкапывали образцы в оранжерее. И тут я вспомнила, что змея до сих пор со мной. Мне уже казалось, что это просто часть моего тела. Но нужно вернуть ее в оранжерею. Поэтому мы с Тимуром снова вернулись в оранжерею и отпустили там змею. Она очень нехотя отползла от нас. Затем мы забрали с собой ученых вместе с их грузом. Портал в Атлан активировался быстро и все, кто был портальном зале, поочереди пошли обратно. Гадир шел после ученых, мы Тимуром замыкали процессию. В подземной части дворца нас ждали.

— Как же измельчал мой народ — это было первое, что сказал Гадир когда пересек границу и оказался в Атлане.- В какоих же вы лишениях живете.

После этой фразы Гадира из доброжелательного и заинтересованного внимание к нему приобрело негативную окраску и осуждение. Не ему говорить — очевидно и явно читалось в глазах встречающих. Я не поняла зачем он это сказал, ведь он устал быть один и хотел в общество атлантов. Но может ему такая провокакация была зачем-то нужна? Хотелось бы понять зачем. У него слишком большой опыт интриг и неизвестно к чему приведет его такое поведение.

Нас проводили в зал совета. Ученые отчитывались о проведенных предварительных исследованиях, показывали образцы. Гадир сохранял полное молчание. на все вопросы отделывался междометиями или нейтральными жетсами типа пожатия плечами. Это еще больше заставило меня насторожиться. Единственный раз когда он что-то сказал — это было тогда, когда ему предложили проживать отдельно ото всех при исследовательском центре.