— Я против. У меня есть кровный родственник, у него и буду жить, — сказал Гадир.

— А когда ты хотел меня об этом спросить? — задал вопрос Деймах.

— Я вообще не собирался тебя спрашивать.Я ставлю тебя в известность. Или ты меня боишься? — ехидно поинтересовался Гадир.

— Почему ты хочешь жить со мной, а не при центре, где тебе облегчат адаптацию к нашему обществу? — спросил Деймах.

— Почему меня должна волновать адаптация в обществе? У меня нет проблем с обществом и пониманием как следует себя вести. Со мной все в порядке. Я хочу решать сам, а не быть подопытным у ученых, — ответил Гадир. — Я не дам согласия ни на какие исследования.

— Но я не могу заниматься тобой целыми днями. Я занят почти все время, — ответил Деймах.

— И меня это более чем устраивает. Я сам обеспечу тебе досуг и не уроню твое реноме, — как-то очень легко пообщал Гадир.- Я — самый старший среди вас. И то, что для вас история — для меня часть жизни. Не думаю, что нуждаюсь в каких-то пояснениях или руководствах. В любом случае, я могу и к себе вернуться. Если решу, что не хочу тут находиться. И все мы будем жить дальше свои жизни, я — свою, а Атлан и его жители — свою. Не пересекаясь.

— Ладно. Не вижу повода дальше это обсуждаить. Хочешь жить со мной, так тому и быть, — сдался Деймах.

Мы сТимуром спросили нужны ли мы еще, получив ответ, что пока мы можем быть свободны, мы ушли порталом прямо из зала совета. Внимательнее всех за нашими действиями наблюдал Гадир. Я понимала, что у нас с ним еще будет разговор. У меня не шла из головы история с лемурийкой. Я видела историю жизни Нерея, во всяком случае часть, которая была записана уже в Атлане, а сейчас я вижу живого участника тех событий. Мне казалось, что в этом всем есть какой-то смысл. Только я его почему-то не вижу. Но ведь не зря же пересеклись наши жизни.

Наш портал доставил меня и Тимура сначала к тому месту, где я жила. Потом Тимур вызвал авиа-бот и улетел к себе. Я так устала, что зайдя в свое жилище только и смогла, что принять душ, а потом просто отключилась. Мне казалось, что я спала почти сутки. когда я проснулась, то есть хотела зверски. Поэтому после умывания заказала себе двойную порцию чего-то рыбного на завтрак. Я так и не понимала из чего готовится многое из доступных к заказу блюд. И продукты, и сами рецепты и, даже, технология приготовления была для меня загадкой. если бы нам было разрешено самим готовить. то может я бы как-то быстрее усвоила что и из чего готовится, но посокльку мы могли только заказывать еду в автоматах, эта часть жизни была для нас всех закрытой. Но и желания особого не было. Например, сегодняшний завтрак: по вкусу похоже на рыбу с какими-то приправами, а еще и вкусно, вот и достаточно этого знания.

После еды я решила посмотреть местный аналог новостных программ, как называл это в шутку Анатолий — «Вести с полей». Ничего особо интересного не было, во всяком случае, новости о том, что мы все вернулись с Фбобоса, привезены новые виды растений и бывций царь Атлантиды Гадир, я уже знала. Я протянула руку и взяла со стола подарок Тимура — статуэтку кото-мыша. На ощупь она была холодной как всякий камень, но я ощущала не только чисто физические характеристики, а энергию камня и тот эмоциональный посыл, который вкладывал Тимур, когда его делал. Поэтому кото-мышь был для меня как-будто в теплом и легком облачке, который дарил мне приятные эмоции и поднимал настроение. Я чмокнула фигурку в нос, потом поставила ее обратно. Буквально через пару минут со мной связался Тимур.

— Привет, готова сегодня идти на занятия? Мы многое пропустили, надо наверстывать.

— А я как-то даже не подумала об этом. Хотела в горы слетать и рассчитывала позвать всех с собой.

— Давай сначала на занятия, потом в горы. Нам с тобой надо учиться. Не то чтобы мы не проживем без учебы, но как видишь, слишком многое вокруг нас происходит и нам с тобой катастрофически не хватает знаний.

Одной рукой я снова поятнулась к кото-мышу и погладила его.

— Ты знаешь, я очень рад, что мой подарок так тебе нравится, что ты его даже иногда целуешь.

— Да, нравится, а как ты узнал?

— Почувствовал. Давай собирайся, встретимся на занятиях, — ответил Тимур с улыбкой и прервал разговор.

Я была немного ошарашена. То есть как почувствовал⁈ А впрочем, какая разница как. Эта возможность чувствовать друг друга на расстоянии решала столько всего сразу и избавляла от лишних слов и объяснений. Я улыбнулась от этой мысли и пошла собиратсья на занятия.

Занятия в этот день были очень тематическими, все они так или иначе касались Гадира. Все, что о нем известно, о его действиях и вошедших в историю подвигах и поражениях, все это до нас доносили наши преподаватели. Выснилось, что Гадир до того, как стать правителем, бы очень известен как гений генетики. Но потом увлекся политикой и оставил науку. Вернее не так, между наукой и властью. выбрал влдасть. но никто ен мог сказать,что же послужило причиной его маниакального упортсва, благодаря которому были уничтожены не только атланты, но еще ряд древних рас, а те, кто не погиб, очень быстро откатились почти в каменных век.

После занятий мы все: я, Тимур, Анатолий, Зала и Ян направились в горы. Как я и хотела.

— Что думаете о случившемся? — спросила я.

— Я не знаю кто как считает, но для меня это все как-то тревожно. В смысле, к переменам. Я не могу понят ьнасколько это будут хорошие перемены, но есть чувство, что мы встали на путь и теперь все неотвратимо, — сказал Анатолий.

— Мы со Златой ощущаем что-то похожее, — сказал Ян. — Как только объявили в новостях, что царь Гадир в Атлане, то возникло чувство, что маховик запущен и мы уже никуда не свернем.

— Это тревожит. Мы не можем понять, что это. Но нас всех ждут перемены, — сказала Злата. — Причем очень серьезные.

— Ваша интуиция работает без сбоев, — задумчиво сказал Тимур. — Я надеюсь, что эти перемены не разлучат нас всех.

Анатолий, Злата и Ян переглянулись. Но вслух никак не прокомментировали эти слова Тимура.

— Вы что-то умалчиваете, — сказала я. — Я это чувствую.

— Мы не умалчиваем, не о чем пока умалчивать. Но я обещаю, если наши предучвствия будут более явнымии четко оформленными, то я поделюсь этим с тобой, — пообещала Злата.

— А кстати, царя будут как-то публично представлять жителм Аталана? — спросил Анатолий.

— Не знаю, мы ушли жо того, как собрание в зале совета закончилось, — ответил Тимур.

— Интересно, как ему понравится жить тут? — спросил Анатолий.

— Я думаю, с этим разберется его росдтвенник, с которым он будет прожить, — сказала я.

— Какой родственник? Ах,да, правитель Деймах потомок его родного брата, — сам спросил и сам себе ответил Ян.

— Да, речь о нем. Гадир выразил желание жить именно с ним, — сказала я.

— Интересно, как они уживутся? — проянула задумчиво Злата.

— Совсем не интересно. но судя по их характерам скучно им не будет, — пробормотал Тимур.

А Деймах, о котором мы говороили, был разозлен. Он не мог понять что его больше злит: слова Гадира или его собственная реакция, на эти слова. Первым делом Гадир с утра вывел его из равновесия, сообщив, что он не понимает, почему Деймах еще не вскружил голову Агате и не сделал ее своей. Она ценное приобретение в род.

Деймах ему ответил, что он отказался от идеи отношений с Агатой, потому, что законы Атлана ен позволяют быть правителем тем, кто вступает в семейные союзы с вновьприбывшими поселенцами Атлана. Ему бы пришлось оставит пост. И вообще, они с Агатой кармические близнецы, а он совершенно не хотел такой зависимости от кого-то. проще было разорвать все, пока не стало слишком поздно. И сейчас он в стадии заключения семейного союза с атланткой Кеменой, которая коренная жительница Атлана и, к тому же, еще и дочь одного из министров. Это добавит ему веса в общества. А Агата не могла бы ему этого дать.

Гадир долго смотрел на него, а потом назвал идиотом. На вопрос деймаха «почему», выдал что-то в духе, что если такое надо объяснять, то значит объяснять точно не надо, потому что всем, у кого интеллект чуть выше чем ноль, это все очевидно. В итоге Деймах ушел очень злой. Он сам понимал, что одно дело принять решение головой, а другое, все это принять сердцем. то, что он выставлял свои чувства на показ — еще не значит у него их не было. И да, ему тоже не просто разорвать эти отношения с Агатой, и да, он думал, что это пройдет проще и легче. Но все его мысли постоянно возвращались к ней. Ему на физическом уровне было неприятно, когда рядом с Агатой находился кто-то мужского пола. особенно его выводил из равновесия этот Тимур, которому не надо было делать никакой выбор между мечтой и отношениями, которому нечего терять. И теперь у него на глазах Агата все больше и сильнее привязывается к этому Тимуру, а он остается в своем одиночестве. Деймах отчетливо понимал, что Кемену он будет уважать, но полюбить не сможет. И, видимо, проклятье братьев Нерея и Гадира — быть однолюбами, в полной мере реализовалось и в нем: с Агатой он быть не может, но только она ему нужна. А винить некого — свой выбор он делал сам и свои чувства придется так же самому подавлять. А это оказалось очень больно и тяжело. И глядя на Кемену, Деймах отчетливо понимал, что ложиться в супружесую постель тролько с одним уважением к партнеру всю жизнь будет очень тяжело. И это неимоверно злило. Может общие дети его и Кемены что-то изменят в его жизни и он перестанет чувствовать это внутреннее одиночество и тоску по невозможному счастью.