– Ну, не совсем вечная,… но хорошенько пожить, нам хватает!… А сейчас извините, малышу надо восстанавливать силы потерянные на регенерации,… ведь это очень затратный процесс!… Отведу его покушать живительной лиственницы,… она весьма успешно пополняет запасы энергии,… кстати, ты Стёпа сам мог в этом убедиться,… надеюсь, ты хорошо подкрепился… – резко вступив в разговор, подметила Родь.
– О да, я вполне успел насытиться вашей лиственницей,… она у вас необыкновенная… – вмиг отозвался Степан.
– Ну, вот и замечательно,… а мы пойдем, подкрепимся,… и вы ребятки идите с нами,… тоже перекусите перед сном… – обратилась уже к другим малышам Родь и повела их за собой к лиственнице. Остальные женщины-воспитательницы тут же последовали за ними, а Герк с друзьями на немного задержался. Профессор тут же взял слово.
– Да уж,… ну и дела,… я так испугался, что думал, умру с горя,… а тут вон что оказывается!… И всё же я не понял, почему вы с такими способностями не живёте вечно?… – вновь поинтересовался он, и Герк охотно помог ему в этом разобраться.
– Ну, во-первых, жить вечно просто скучно,… а во-вторых, мы живём достаточно долго, чтобы понять это!… Хотя конечно стоит пояснить, как всё это происходит на самом деле;… прожив лет восемьсот-девятьсот или тысячу, у каждого из нас это по-разному, мы затем потихоньку начинаем истощаться,… наши клетки незаметно переходят в эфирное состояние!… Со временем они как бы растворяются в пределах нашей вселенной,… и мы постепенно становимся прозрачными,… а потом и вовсе исчезаем!… Одним словом – из космоса пришли, в него и ушли,… это примерная трактовка вашей библейской истины – из праха явился, в прах и обратился!… Однако наше сознание остаётся,… притом одним единым, целым, сгустком энергии, сплошь состоящим из нейронных связей,… и сознание уже никогда не сможет распасться,… наоборот, оно будет впитывать в себя всё новые и новые знания!… Это напоминает состояние «чёрных дыр» открытых вашим знаменитым учёным Стивеном Хокингом,… они невидимы, но они существуют,… а «чёрные» они, потому, что поглощают даже свет,… хотя внутри их самих, света предостаточно,… также и наше сознание – глазом его не увидеть, но внутри оно ярче солнца!… Одним словом сознание бессмертно,… а существует оно в бестелесном состоянии, пока не придёт срок, и не сформируется новое, подходящее для него тело новорожденного младенца,… но процесс этот долгий и кропотливый!… Впрочем, нам спешить некуда, впереди у нас вечность!… Хотя наше сознание, или как вы его называете – душа, старается попасть в тело ребёнка ещё на стадии внутриматеринского развития,… а после рождения душа ещё какое-то время помнит и использует знания из прошлого воплощения!… Нередко ваши учёные называют такие знания инстинктами,… но это не так, они ошибаются,… ни какие это не инстинкты,… мы эти знания называем памятью вселенной,… но это уже отдельный разговор!… А пока нам известно, что по прошествии нескольких первых лет жизни, эта память блокируется, и сознание ребёнка начинает получать новый опыт, и копит уже его,… и так до конца,… это и есть круг жизни,… а, по-вашему, он называется – реинкарнация!… Но как бы там ни было, вы всё равно идёте неверным путём,… берите пример с нас, живите в согласии с космосом… – продолжая несколько высокопарно философствовать, кое-что разъяснил Герк.
– Но как же нам брать с вас пример, если наши миры уже сформировались!?… у каждого свой путь,… и нам уже никогда не получить ваших способностей,… ведь мы никогда не сможем жить по восемьсот или тысячу лет,… и не научимся регенерировать,… человечеству это просто недоступно!… – слегка отчаянно воскликнул профессор.
– Хм,… а вот это спорное мнение,… пока вы находитесь здесь, в чистой первозданной природе, в вас начинают просыпаться первородные способности,… вот дайте мне хотя бы свою руку, профессор… – хмыкнув, строго затребовал Герк. Профессор, конечно, повиновался ему и протянул руку. Герк неспешно наклонился, поднял с земли обломок ветки, и его острым концом провёл по ладони профессора. Естественно тут же образовалась кровоточащая царапина.
– Что вы делаете!?… Мне же больно!… – вскрикнул профессор.
– Тихо-тихо,… погодите кричать,… лучше смотрите что происходит… – прервал его Герк. И действительно произошло нечто удивительное, царапина стала меняться прямо на глазах. Кровь остановилась, припухлость спала, и разрыв тканей просто исчез. Раны будто и не было.
– Что такое!?… ничего не осталось!… И я даже почувствовал наслаждение от этого!… – вновь воскликнул профессор.
– Ничего удивительного,… ведь вы надышались нашим свежим, чистым воздухом без вредных примесей,… и в вашем организме начали происходить благотворные процессы!… Например, ваши клетки стали намного активней работать на заживление,… а также интенсивней избавляться от последствий травмы!… И если у вас там, в вашем мире, на заживление этой царапины ушла бы целая неделя, то здесь всего минута,… вот и весь секрет!… Кроме того в вашем организме резко возрос фермент заменяющий боль на блаженство, чтоб было легче перенести ранение,… и этот фермент природный анаболик, так что не надо никаких дополнительных лекарств!… Вы же видели, как точно такое же произошло с разбившимся малышом,… но только в отличии от вас, он здесь и родился,… а потому моментально справился с более тяжёлым увечьем,… у вас бы там, ребёнок просто погиб!… Кстати о нашем малыше,… смотрите профессор, он уже абсолютно здоров,… наелся живительной лиственницы и чувствует себя великолепно!… Ха, а послушайте-ка, дружище,… может и вам подкрепится!?… ведь время-то уже вечернее и скоро пора ложиться спать!… Сегодня мы с вами уже врядли, куда пойдём, поздно,… а вот завтра прямо с раннего утра вновь отправимся в путь!… Ну, так что,… запрыгивайте мне на плечи,… идёмте, подкрепимся… – подвёл итог разговору Герк.
– Ну, раз такое дело, то я с удовольствием перекушу,… и уж точно, отправляться сегодня куда-либо ещё, не стоит,… я так устал и вымотался, что готов уснуть немедленно… – поддержал идею Герка профессор, мигом вскарабкался ему на загривок, и уже через минуту они вместе со всеми кормились у лиственницы.
Такой дружной компании здесь ещё никто и никогда не видел. Все, от мала до велика, с неимоверным удовольствием наслаждались живительной хвоёй. И даже профессор, гордо восседая на плечах у Герка, не отставал от остальных. Со стороны их можно было принять за большую и дружную семью снежных людей за ужином. Правда Степан не очень-то вписывался в эту идиллию, хотя и смотрелся вполне гармонично, колорита ему добавляла его растрепанная, лохматая шевелюра.
А тем временем солнышко стало клониться в закат, на поляну легли длинные серые тени, начало быстро смеркаться. И всё необычное семейство принялось спешно готовиться ко сну. Женщины-воспитательницы с детишками тут же заняли нижние гибкие ветви на ближайших раскидистых ивах. Получился довольно-таки большой и уютный ночлег, этакий огромный и удобный гамак. И пяти минут не прошло, как все уже сладко спали, особенно малыши. И уж так они нежно посапывали своими носиками, что профессор даже расчувствовался.
– Ах, какие милые ребятишки,… им тут так хорошо,… так славно живут ваши дети!… Я тоже хочу детишек,… маленьких, обаятельных, забавных,… девочек или мальчиков,… даже неважно кого, лишь бы здоровенькие росли, как ваши малыши!… А у меня там, в клинике, лежит моя больная Ванесса, моя любовь,… ах, скорей бы вернутся и вылечить её!… Уж я бы тогда весь свой образ жизни поменял,… мы бы с Ванессой непременно завели много детей,… ах, как же я по ней скучаю… – вдруг вспомнив о возлюбленной, грустно затосковал он, но Герк сразу взялся его утешать.
– Ничего, профессор,… всё у вас ещё будет,… вылечите вы свою любимую и нарожаете вы с ней целую ватагу детишек,… только не надо отчаиваться!… А сейчас ложитесь спать,… я вон вам из валежника постель соорудил,… а мы со Степаном по бокам устроимся, чтоб ночью никто не смог нарушить ваш сон. Давайте уже, укладываться, мой дорогой друг… – мягонько так попросил он, и профессор, искренне поблагодарив его, сразу стал устраиваться на ночлег в предложенной ему постели.
