Сенат – это не столько здание, сколько невероятный монумент. Его размеры так велики, что небоскрёбы меркнут на его фоне и стыдливо прячутся в его тени. Главная его часть – гигантская фигура Сейвера. Не голограмма, а твёрдый белый камень, который, уверен, простоит здесь ещё миллениумы. Взгляд статуи устремлён на сферу, медленно вращающуюся в её руке – наш Арк, вокруг которого описывают кольца его вечные спутники Арген и Аура. В грудь Сейвера вставлена сияющая медью восьмиконечная звезда – по одному лучу на каждый Патриум планеты. В ногах у него стоят фигуры поменьше, обступившие его тесным кругом и смотрящие во все стороны света. Кажется, что они несут вечный дозор, защищая творца от всевозможных угроз. Все фигуры одинаковые, бесполые, отлитые из золотистого металла. Это – народ, люди Арка. Ну а в самом низу находится непосредственно корпус Сената, напоминающий величественный древний пантеон, который я видел однажды в архивных материалах о Земле. По обеим сторонам от его главного входа – порта высотой в пять человеческих ростов – твёрдо упираются в терру стройные тёмно-синие колонны, внутри которых кружатся яркие голубые волокна – реакция, подпитываемая Синтешаром N1.
Заметив наши с Ченеком восхищённые взгляды, устремлённые на белокаменного Сейвера, Клавус довольно хмыкает:
– Красавец, а? – Прокашлявшись, он добавляет командным голосом: – Так, на первый-второй рассчитайсь! Если все на месте – за мной!
Старик выстреливает вперёд неудержимым снарядом и уносится от нас так быстро, что я могу только удивиться, как из-под его колёс ещё не повалил дым. Мы с Ченеком, переглянувшись, сразу переходим на бег, тщетно пытаясь победить в игре под названием «догони завхоза».
Весь N1 – это один большой архипелаг. Здания растут на множестве зелёных островов, соединённых друг с другом широкими подвесными улицами. На этих улицах можно найти все привычные для нас заведения, вроде магазинов, аркад и салонов красоты, не говоря уже о ровных рядах постриженных деревьев и живых изгородей, скамейках и фонарях. По незнанию можно и не понять, что, прогуливаясь по обычной аллее, ты на самом деле находишься на мосту, на высоте десятков метров над хлюпающей бирюзовыми волнами аквы.
– На шоппинг нет времени! Держим темп, камрады! – призывает нас Клавус, заметив, с каким интересом мы с Ченеком рассматриваем витрины, перемещаясь по очередной подвесной улице. Больше всех моё внимание привлекает рыбный ресторан с вывеской, на которой красуется слово «МеГОЛОДон» со специально увеличенными буквами в середине. Название забавное, но гораздо интереснее то, что происходит под ним. Дождавшись, пока у витрины с выставленной в ней всевозможной вкуснятиной из разноцветных морских гадов соберётся достаточное количество народу, из стеклида без всякого предупреждения выпрыгивают челюсти громадной акулы, распугивая замешкавшихся зевак и заставляя кого хохотать от неожиданности, а кого и пускаться наутёк, спасаясь от хищной голограммы.
Мы достигаем острова Сената и, периодически задирая головы, чтобы лишний раз поразиться масштабам грандиозного монумента, двигаемся вперёд по широкой каменной аллее между аккуратными газонами и высаженными в ряд изумрудными деревьями. Эти деревья называются ови. Их крона вырастает в идеально ровную, полую сферу, в мембране которой формируются круглые отверстия, от маленьких до больших. Со стороны ови походят на дырявые шары из зелёного стеклида, установленные на тонких деревянных ножках. Растение очень капризное, и суметь его вырастить – целая наука. (Последнее я узнал, конечно, от мамы.)
Главный вход Сената украшен с обеих сторон трепещущимися на ветру флагами, на каждом из которых изображён одинаковый символ Арка: большой круг, в центре которого находится кружок поменьше. Все мы с детства знаем, что эта эмблема символизирует порядок и равноправие всех перед Верховным Алгоритмом. У самого входа мы трое преодолеваем сканер – слабо вибрирующую энергетическую стену, очень высокую и широкую, проверяющую всех желающих войти в Сенат. Это проверка не только личности, но и наличия у человека запрещённых предметов, вроде незарегистрированных протезов.
Оказавшись по другую сторону сканера, мы слышим голос, раздающийся неизвестно откуда:
– Добро пожаловать в Головной Сенат Патриума N, камрады Клавус, Тоа и Ченек.
Глянув на Клавуса, я вижу материализовавшийся на его груди виртуальный идентификатор: код и надпись «Камрад Клавус – Ювенис N11». Я и Ченек также получаем свои удостоверения личности.
– Это чтоб нас не вышвырнули, как непрошенных псов, – поясняет Клавус, указывая на наши мерцающие карточки. – Сенат – заведение серьёзное. Чужакам тут не место.
Ченек смотрит на него так, будто, говоря о «лишних», завхоз имел в виду лично его. Да уж, парень явно встал сегодня не с той ноги.
Пока мы мешкаем у порога, нас уже начинают теснить новоприбывшие посетители, одетые в идентичные нашим с Ченеком униформы и примерно нашего с ним возраста – ювенаты из других урбов в сопровождении своих старших. Я замечаю, что некоторые из них косятся на нашу компанию с каким-то подозрением. Видимо, дело в нашем составе: все остальные явились сюда в парах, и только у нас на одного сопровождающего приходятся два ювената. От взгляда отдельного персонажа меня и вовсе бросает в дрожь. Взрослая женщина с выступающими скулами и протезом челюсти всматривается в меня с таким напряжением, словно вознамерилась выжечь во мне дыру. Что ещё более странно: её глаза кажутся безжизненными, как будто кто-то высосал из неё всю личность и оставил одну оболочку, пустую и малознакомую с базовыми принципами социального этикета (один из которых – не пялься на незнакомцев).
– Камрад, не спим! – окликает меня Клавус, который, как и Ченек, уже успел занырнуть в распахнувшийся порт, ведущий внутрь здания. Я с трудом заставляю себя оторвать взгляд от скуластой женщины и спешу следом за своей командой.
Обстановка главного холла Сената разительно отличается от ярких интерьеров Ювениса или залов Интерурба с их всепроникающим соларным светом и цветочными клумбами. Здесь окон нет вообще, и первое, что обращает на себя внимание, – это обилие серого камня, которым облицованы пол и все стены вокруг. Чёрные эскалаторы, расположенные по периметру, транспортируют вверх и вниз сосредоточенных людей в чёрно-белых униформах с золотистыми вставками – работников Сената. В центре помещения медленно вращается ещё одна копия Арка – белая, как уличный фонарь, с чёрными надписями на континентах, сообщающими точное время во всех генеральных урбах: 7:26 в N1, 11:26 в R1, 14:26 в A1 и так далее. Кроме людей, мимо нас просвистывают роботы, явно выполняющие чьи-то важные поручения. В отличие от домашних, эти роботы стилизованы под интерьер Сената и отливают строгими элементами чёрного и серого цветов. Я ловлю себя на мысли, что если бы не широкие световые панели, установленные здесь повсеместно, холл походил бы на внутренности гигантской пещеры и создавал бы довольно удручающее впечатление. Сразу понимаешь, что Клавус не лукавил: люди приходят сюда работать, а не валять дурака.
– Куда теперь? – неуверенно спрашивает Ченек, опасливо оглядываясь по сторонам. В ответ камрад Клавус принимается сканировать своим искусственным глазом всё, до чего тот может дотянуться. У дальней стены холла я различаю длинную белую стойку регистрации с информационным табло над ней. Мелкие надписи на табло периодически перестраиваются в одну большую, напоминая всем прибывающим, что «ИИТ – идеи, инновации, технологии». Я уже собираюсь шагать к этой стойке, как дорогу мне преграждает выскочивший из ниоткуда робот.
– Приветствую гостей из Ювенисов Патриума N! – торжественно объявляет он. – Меня зовут Остен, сегодня я буду вашим гидом-экскурсоводом. Прошу всех ювенатов и их сопровождающих сгруппироваться вокруг меня. Через мгновение мы начнём нашу экскурсию!
Клавус берёт инициативу в свои сморщенные руки и настойчиво подталкивает нас с Ченеком ближе к роботу, помогая нам «сгруппироваться». Другие прибывшие также кучкуются около нас. Краем глаза я замечаю уже знакомую женщину с челюстью, которая, по всей видимости, пришла в себя и потеряла ко мне всякий интерес, увлёкшись внимательным изучением потолка холла. Остальные тоже не могут скрыть своего любопытства: приоткрыв рты в стиле рыб из витрины «МеГОЛОДона», они крутят головами, стараясь захватить взглядом как можно больше окружающего пространства. Очевидно, записывают происходящее на жемчуг, чтобы потом всегда иметь под рукой такое редкое воспоминание.
