Первая: боль конечна. Со временем становится легче и легче. Поэтому, как бы банально это ни звучало, время и правда лечит. Боль от расставания нужно прожить: дать выход эмоциям, не давить в себе чувства, найти баланс и не превращаться в отшельника.

Вторая: любовь не бывает одна. Ты обязательно влюбишься снова, когда придёт время.

И вот ты принимаешь новую реальность, осознаешь, что отношения окончены, и понимаешь, что нужно просто жить дальше.

Так я и сделала.

Я снова начала ходить на свидания. Правда, всё ограничивалось двумя, тремя встречами, и я сбегала.

Парни были не те: один говорил только о себе любимом, второй жил с матерью и постоянно искал её одобрения, третий хвастался, сколько у него денег и как тёлочки на него пачками вешаются, четвёртый, оказалось, любит параллельно встречаться с несколькими девушками.

Но больше всего меня позабавило рандеву с пятым парнем. Он пригласил меня в художественную галерею. И я подумала: «Начинается не так уж и плохо. Человек в искусстве разбирается».

Но пока мы ходили по галерее, он всё время заставлял меня его фотографировать: с одной картиной, второй, третьей. А иногда приходилось переснимать, потому что правая сторона лица у него не очень, видите ли, вышла. Через пару часов он предложил прогуляться по Тауэрскому мосту, и моё терпение лопнуло. Я вежливо послала его в одно место. Нашёл бесплатного фотографа. Может, ещё сходить и купить ему пять костюмов для разнообразия фотографий?

В любом случае, ни с одним парнем не случилось той искры, которую я так жаждала снова ощутить. И тут я поняла третью вещь. На каждом свидании я искала замену Нику. А это неправильно. Я двигалась не в том направлении. Да и вообще я поняла, что не стоит начинать отношения, когда чувствуешь себя одиноко. Никогда. Можно найти не того парня. Со свиданиями явно поторопилась. Нужно было качественно пережить расставание, прийти в себя, восстановиться.

Именно этим я и занималась три года. Открыла собственное кафе и действительно стала счастливой. Я поняла простую истину. Счастливой нужно быть вопреки тому, есть ли молодой человек в моей жизни или нет.

И я смогла. Я забыла Ника.

Или думала, что забыла? Оказалось, не всё так просто.

Вечером я стою под душем так долго, что боюсь – вдруг запасы горячей воды кончатся. Стеклянные стенки кабины заволакивает паром. Вытираюсь белым махровым полотенцем и натягиваю пижаму. Подхожу к раковине, чтобы почистить зубы. Протираю зеркало рукой и смотрю на себя.

Цвет лица – бледнее обычного, рассыпанные по щёкам веснушки кажутся ярче. В глазах плескаются противоречивые эмоции: сомнение, страх, боль. Работа с огромной зарплатой оказалась совсем не тем, чего я ожидала.

Устало дёргаю резинку с хвоста, и непослушные рыжие кудри волнами падают на плечи. Я пытаюсь убедить себя, что смогу проработать здесь положенный срок.

Всего полгода. А затем я уеду. Всё будет хорошо. Всё наладится.

Выхожу из ванной и наконец хорошенько разглядываю спальню. Большая кровать, телевизор, стол. Обои персикового оттенка. Роскошный камин, создающий уютную атмосферу. Широкое окно с пышными шторами.

Я всё ещё думаю, о том, как меня угораздило вляпаться во всё это, и одновременно распаковываю чемодан. Складываю половину одежды в тумбочку, другую половину вешаю в шкаф.

В измождении падаю на кровать.

Почему Николас сделал вид, что не узнал меня? Знаю, что прошло три года. Но неужели, он и правда забыл? Как-то странно.

С одной стороны, мне это на руку, потому что я могу спокойно работать без выяснения отношений. С другой стороны, один его вид вызывает раздражение и гнев. За то, как он поступил со мной.

На телефон приходит сообщение от подруги из Орхуса.

Габи.

Ну как там добралась?

Всё нормально?

Тебя не убили?

Я смеюсь. Когда рассказала Габи о работе с кругленькой суммой, она страшно забеспокоилась. А что, если новый шеф извращенец? Вдруг тебя ждёт секс-рабство? Или ещё что-то незаконное. Боже. Габи пугала меня от души. Но я всё равно решилась приехать.

Не убили. Но случилось кое-что похуже.

Через секунду Габи пишет:

Что? Что такое?

Я медлю с ответом. Габи – моя лучшая подруга ещё с университета в Дании. Она знает Николаса. Знает нашу историю. Именно Габи утешала меня, когда я плакала у неё на кровати после того, как Ник растоптал моё сердце. Вздыхаю и отвечаю ей.

Николас Кристенсен – мой работодатель.

Ответ прилетает мгновенно.

Ни хрена себе!

Подробности.

Мне нужны подробности.

Я не отвечаю. Через пару минут она звонит, и мы болтаем. Я рассказываю ей о встрече в особняке, о том, что Ник не узнал меня. Или сделал вид, что не узнал. Заверяю, что всё в порядке. Мне всего лишь нужно продержаться шесть месяцев. И что может случиться за какие-то полгода?

С мыслями о завтрашнем рабочем дне и мелькающими воспоминаниями из прошлой жизни я засыпаю, сжимая в руках телефон, словно опять жду сообщения от Николаса.

***

На следующее утро занимаюсь сорок минут йогой у себя в комнате, одеваюсь и спускаюсь к завтраку. Миссис Джойс уже накрыла стол. Мы завтракаем, болтаем и смеёмся, когда дверь внезапно распахивается, и на кухню входит Николас.

– Доброе утро, мисс Лир. Мне нужно отправить письма клиентам из Дании. Вы займётесь ими? Запишите, пожалуйста. – Он по-датски быстро диктует текст.

Чёрт, я ничего не успеваю понять! Хватаю телефон и открываю заметки.

– Вы можете повторить, пожалуйста?

Он хмурится, губы сжимаются в тонкую линию.

– Вы должны быстрее реагировать, мисс Лир.

Он повторяет, и я еле успеваю строчить под его диктовку. Ник просит отправить по электронному адресу письмо и скидывает мне ссылку в чат.

Мы идём к нему в офис.

– Отправили?

– Да.

– Отлично. Вся работа ведётся со стационарного компьютера. – Он указывает на второй рабочий стол. Предыдущие секретари оставили всю информацию в папках. Вы пока можете с ними ознакомиться. Пароли записаны на стикерах.

– Поняла.

– Тогда это всё. Увидимся за ланчем.

Я прикасаюсь к тонкой золотой цепочке на шее и перебираю её кончиками пальцев. Пытаюсь успокоить нервы.

– А мне обязательно с вами обедать?

Он удивлённо приподнимает брови.

– Да…

– Я хотела бы есть одна в своей комнате.

Его губы сжимаются в жёсткую линию.

– Предыдущие помощницы не отказывались от таких предложений.

Я чувствую, как меня одолевает злость. Пытаюсь изо всех сил сдержать раздражение и прохладно говорю:

– Не знаю, как работали предыдущие помощницы. И не хочу знать. Если это входит в мои обязанности, то я подчинюсь. Но я предпочла бы обедать и ужинать у себя.

Стараюсь говорить безразличным тоном, но мне сложно скрыть эмоции.

Наши глаза встречаются. Он сощуривается, пытаясь понять, о чём я думаю. Я упрямо вздёргиваю подбородок.

– Как вам будет угодно, – цедит сквозь зубы Ник. – В ваши обязанности это, конечно же, не входит. Я буду в мастерской.

Вздыхаю с облегчением, когда он выходит из кабинета. Чертыхаясь про себя, разбираю электронную почту, смотрю сайт.

Украшения NKK Jewelry, оказывается, изумительны. Я внимательно рассматриваю каждое: кольца, серьги, колье, браслеты. Они все по-особому красивы и оригинальны. У Ника и правда талант художника. Никогда бы не подумала, что он станет ювелирным мастером. А вот цены на изделия – баснословные. Неудивительно, что у обычной помощницы такая высокая зарплата.

Миссис Джойс заглядывает ко мне в середине дня.

– Ну как ты?

– Да нормально. Слушайте, а я и не знала, что мистер Кристенсен так популярен в ювелирном мире.

– Он просто талант. Гений. Из-за этого может казаться немного высокомерным. Делает что хочет. Никогда ни перед кем не отчитывается. Даже перед своей невестой.

Интересно, кто его невеста? Хотя какая мне разница.