Ее дернули за плечо, потащили куда-то. Она попыталась ударить, уже мало что соображая: воздуха катастрофически не хватало, – но голова наконец оказалась над поверхностью, и Тереза судорожно задышала. Сантор! Хороша бы она была, если бы ткнула его ножом…

– К берегу! – гаркнул он в ухо.

Она двинулась было, но чуть не упала: гадины так и висли на сапогах, больно сжимая ступни зубами – хорошо, не могли прокусить насквозь. Сантор выстрелил несколько раз, стало легче: часть отцепилась. Но не все, не стрелять же прямо по ногам. Он поволок Терезу к берегу, где уже стоял Холайе и расстреливал воду, не целясь. Ратт, отфыркиваясь и рыча, вылезал, таща гранатомет, серая четверолапая тварь висела у него на спине, не разжимая зубов; Тереза раскромсала ей башку ножом, когда он оказался рядом.

– Все вышли? – Ратт окинул взглядом мокрых товарищей в изодранной и кое-где окровавленной одежде, обернулся к реке и выстрелил дважды. Гранаты ушли под воду и взорвались, вздымая два облака водяной пыли и ошметков плоти.

Последние кусочки тварей с плеском упали обратно в воду, и все стихло, только вода бурлила на перекате. Да под ногами попискивал перепуганный коричневый иррас.

– Что это за?.. – недоговорила Тереза.

– Водяники, – ответил Сантор, перетягивая рану на предплечье. – Зараза похуже зохенов.

В виде исключения Тереза была с ним согласна. С зохенами они за эту вылазку уже четырежды встретились и почти не пострадали, а теперь… У Ратта из спины вырван кусок мяса, Сантору зубы пропороли длинную полосу на руке. У самой исцарапан живот: неглубоко, лишь кожа да верхний слой мышц, но заметно кровит. Как бы исхитриться, чтоб Хэнк не увидел?

Подождав, Холайе снова полез в реку. Выловил окончательно сдувшийся плот, прокушенный в двух местах и, удивительное дело, не поврежденный гранатами. Тереза собиралась уже посетовать, что деревянный плот прослужил бы дольше, но выяснилось, что прорехи можно отремонтировать, нужен только клей и насос. Сантору удалось спасти свой рюкзак, в котором нашлось все необходимое. В том числе пакеты первой помощи, которые он сейчас потрошил, чтобы привести Ратта хотя бы в относительный порядок.

– Хорошо, что на водяников сейчас наткнулись, – проговорила Тереза, поливая живот антисептиком. – А не в начале.

Потеряли бы рюкзаки с излучателями – пришлось бы возвращаться ни с чем. Впрочем, и сейчас ничего хорошего в ситуации нет. Съестные припасы пропали, одежда вымокла до нитки. Сапоги изжеваны, а ноги, небось, в синяках. Терезин автомат – где-то на дне реки, но залезть туда снова и нырнуть, чтобы его отыскать, ее никакие силы не заставят. И маловероятно, что он цел: все же два взрыва прогремели совсем близко.

– Костер сделать сможем? – осведомилась она. – Обсохнуть бы.

Увы, одна зажигалка утонула, вторая, что была в кармане у Холайе, вывалилась в суматохе и потерялась. Можно было бы попробовать запалить кучку сухой травы линзой от солнечного луча… если бы трава не была влажной и солнце не пряталось за облаками. Линзы имелись в бинокле, чудом не соскользнувшем с шеи Терезы, но что толку с них, когда остального нет?

– Привал? – с надеждой спросил Холайе.

Она покачала головой.

– Скоро станет прохладно, а мы мокрые – нечего рассиживаться, а то еще простудимся. Не будем терять времени.

Они обошли порог по берегу. Тереза прихрамывала, и Сантор это заметил.

– Госпожа Хэнк, вам помочь?

– Себе помогите, – огрызнулась она.

Сразу пожалела: он ведь из лучших побуждений. И, надо отметить, в этой схватке Сантор исполнил свой долг по ее защите: не вытащи он Терезу, она бы вскоре захлебнулась либо ее закусали бы. Спас-таки принцессу от драконов. Она добавила чуть мягче:

– Сантор, ну чем вы поможете-то? Не будете же нести меня на руках.

Он окинул ее взглядом, словно примеряясь, как поднять.

– Нет! – Она остановила дурацкое намерение. – Я могу идти. А вы сами едва держитесь.

И Ратт вот-вот свалится. Адреналиновый выброс прошел, и потеря крови дала о себе знать. Бородач спотыкался на каждом шагу, но упорно отказывался бросить гранатомет. Когда надули плот, он лег на него и отрубился.

Холайе со вздохом взял весло. Тереза присоединилась: Сантор грести не в состоянии. Нет худа без добра – зато быстро согрелась. Устала тоже быстро. Напади сейчас зохены, их четверка была бы легкой добычей. Но – миновало.

Спустились сумерки, а затем все заволокла ночная темнота. Ни звезд за пеленой облаков, ни диска спутника – нет его у Т2. Гребли на последнем издыхании, без смены. Уже посреди ночи стена леса расступилась, и Тереза увидела сквозь пот, заливающий глаза, прожектора базы, подсвечивающие периметр с колючей проволокой.

Хэнк не спал, несмотря на глубокую ночь. Мерил шагами пространство у КПП, нервно куря. Не так уж далеко эти зохеновы точки, группа давно должна была вернуться. И на радиовызовы не отвечают. Куда они подевались? И искать не сорвешься!

Он велел Сантору без Терезы не возвращаться. Пусть хоть все трое трупами полягут, но ее сожрать не дадут. Может ли такое быть, что… Светлые небеса, этак он до сердечного приступа дойдет, а потом и до могилы вслед за господином Ильтеном. Интересно, Тереза на всех так действует?

Не будь она его женой, он бы за нее не волновался. Она умеет правильно вести себя на местности, умеет драться, у нее уже до трех побед из десяти на первом уровне. Опасаться надо скорее за тех, кто встретится ей по дороге и попадется под горячую руку. А если что-то будет зависеть не от умения, а от удачи, на то и судьба. Так рассуждал бы верховный командир. А у мужа – не получалось.

Он выбросил догоревший окурок, достал новую сигарету, но не зажег. На КПП возникло оживление. В освещенном проеме мелькнула приметная борода Ратта, заплетенная в косы. Хэнк резко сменил траекторию.

Группа вернулась! Дико вымотанные, в лохмотьях, но все живые. И Тереза. С гранатометом и победной улыбкой на усталом лице. Хэнк так обрадовался, что все заготовленные слова вылетели из головы.

– Ты же говорила, что гранатомет – не твое оружие, – только и сказал он.

– Ратт нес, – ответила она. – Но ему совсем плохо.

Ратта усадили на скамейку, взор у бородача был затуманен. Дежурный врач что-то колол ему в вену, а Сантор придерживал, чтобы он не упал.

Тереза сложила на землю свой груз, и Хэнк наконец сграбастал ее, прижал к груди.

– Мамонт! – охнула она. – Раздавишь же, и не будет у тебя больше жены.

– З-зохен, – он убрал руки. – Извини. Я просто места себе не находил, когда вы начали задерживаться.

– Дай. – Она взяла незажженную сигарету из его руки, прислонилась спиной к стене, изобразила характерный жест пальцами.

Он поднес зажигалку, прежде чем вспомнил, что вообще-то не одобряет… Пустое, он сам ей говорил: кури, сколько хочешь. Главное, что она жива.

– Мы все сделали, Билле.

Он кивнул.

– Связь появилась днем. Шакарвис сразу отправил запрос, уже пришел ответ. Послезавтра здесь будет корабль, подкрепление и новое оружие, опытный образец. Ты… ты даже не представляешь, как я… Короче, спасибо тебе.

– Я просто сделала то, что было нужно.

– Сдается мне, это было вовсе не просто! Почему вы так запоздали? Нарвались на зохенов?

– И на зохенов тоже. В общей сложности уничтожили пятерых, один удрал. И еще нескольких видели у реки. Билле, с зохенами все нормально. В смысле, мы с ними справились без особых проблем. Нас водяники потрепали.

Хэнк присвистнул. По прошлой службе он хорошо помнил, что за твари водяники – жадные, зубастые, нападают стаей из-под неспокойной воды, так что их до последнего момента не видно. При этом, в отличие от зохенов – коренные обитатели Т2. Хорошо, что без мозгов, а то сладу бы с ними не было.

– Утопили все пайки, – пожаловалась Тереза, – инструменты, одеяла, рацию… Один автомат тоже. Плот прокусили, но удалось склеить. Ратта знатно погрызли, и Сантор… Не смотри, что он бодрится, у него левая рука повреждена.