— Знаешь его боярин? — на меня пристально смотрел Сидор.
— Слышал про него — эмоции переполняли меня. На ровном месте встрял, когда почти уже дошёл до Мальты! Да пошло оно всё к чёрту! Достали! Прав Идум, свой флаг нужно уважать, а репутацию поддерживать, иначе всё зря! В конце концов это единственный флаг, который реял над завоёванным Алжиром, больше никому это пока не удавалось! И Дюкену бы не удалось, я-то знаю историю. С этим флагом Варяг и Меркурий бились, пусть это и будет в будущем, но для меня это уже было! — всем готовится к бою! Корабли в линию! У нас преимущество в ветре, нужно проскочить мимо французов как можно быстрее. Скорее всего получим бортовой залп, но гнаться они за нами не будут и до абордажа уж точно дойти не должно. Укрыть всех женщин и не участвующих в управлении кораблём и бое людей, в трюмах! Сейчас Сидор тут такой прикол у всех, силой заставлять салютовать своему флагу! И похер им, что перед ними союзники или нейтралы! Хрен с ним, сделанного не вернёшь, и теперь договариваться поздно! Стрелять только в ответ, флаги не спускать! Любой корабль, который спустит мой флаг, расстреливать на месте! Выполнять! «Матильда» пойдёт в авангарде!
Мои разношёрстные корабли вставали в линию у французов на глазах, показывая им, что мы не собираемся сдаваться или принимать их требования. Французов нам не миновать, придётся пройти мимо. Галеры, тартаны, галеон, шлюпы, галиоты, галеасы разных размеров и форм выстраивались, вставая друг за другом. Первый удар на себя примет «Матильда» и самые крепкие корабли. Мелочёвка должна успеть проскочить невредимой. Я не буду сближаться с французами, мы и так едва держим строй, моими кораблями управляют бывшие рыбаки, торговцы и совсем немного военных, хотят биться, пусть сами поворачивают на нас! Действовать будем от обороны, это известная тактика англичан, они хоть и сволочи, но люди умные. Они не нападают первыми, держа строй, они всегда ждут атаки вражеского флота и почти всегда выигрывают. Никогда идеально ровные линии кораблей не сражаются друг с другом. На самом деле проблемы начинаются уже при сближении. Чтобы сохранить строй, головной корабль должен был первым повернуть на врага. Рулевой второго корабля должен был дождаться, пока первый корабль не ляжет на боевой курс, рулевому третьего корабля приходилось ждать ещё дольше, и так далее. В результате вместо боя на параллельных курсах, флоты противников образовывали нечто вроде латинской буквы «V», с углом в голове колонны. Когда корабль идёт под углом к противнику — он ограниченно боеспособен, и на время сближения просто отдаёт противнику инициативу. Если нам повезёт, мы сможем нанести приближающемуся головному линейному кораблю серьёзные повреждения. Если же французы строй сломают, то в собачей свалке шансы у нас сравняются, мои корабли набиты людьми, которые только недавно познали вкус победы и свободы. Абардажников у меня явно больше.
Но ни только поэтому я выстраивал корабли в линию. Нас тридцать, а у французов хоть и больше пушек, но в линии всего двадцать кораблей. Пять пузатых галиотов старательно держались в стороне, и в строй так и не встали. Рассредоточить огонь противника, и не дать нанести критические повреждения, вот моя главная цель! Да и тот факт, что каждый француз будет одновременно под огнём сразу с нескольких кораблей, тоже добавит нам шансов на спасение. До сближения линий остаются считанные минуты…
Орудийные порты открыты. К «Матильде» приближается трёхдечный монстр! Как я и предполагал, французы сами пошли в атаку. Купеческий шлюп кажется скорлупкой, по сравнению с линейным кораблём! Мы сблизились уже на дистанцию уверенного открытия огня, однако пока ни одного выстрела не прозвучало. Молчат французы, молчу и я. Да и что «Матильда» сможет сделать с этим чудовищем? Разве что зубочисток адмиралу немного наковырять. Однако несмотря на кажущееся неоспоримые преимущества линкора в бою против шлюпа, размеры линейного корабля играют нам на руку. При близкой дистанции боя, в наш низкий борт смогут стрелять пушки только с нижних деков, тем самым на треть сократив количество орудий, задействованных врагом в бою. Хотя нам это вряд ли поможет…
Решающий момент. Мы уже борт к борту! Я уже вижу командира линейного корабля. Он смотрит на меня с высоты своего гигантского судна, не прячась от пуль и ядер. Я тоже стою на шканцах в полный рост. Если сейчас ударят картечью, то скорее всего мне крышка. У моих канониров приказ стрелять только в ответ, Франция нам не враг и первым бой я не начну! Но скорее всего после залпа французов, канониров и пушек, способных ответить на залп у меня попросту не будет.
Мы стоим и смотрим друг на друга. Молодой парень в простом кафтане и камзоле, в теле которого боевой советский адмирал, прошедший множество боёв и седой французский адмирал, в пышных одеждах и парике. На обоих кораблях развиваются флаги, никто не хочет идти на уступки. Мы готовы пролить кровь, только для того, чтобы защитить честь своих знамён. И всё же линкор не стреляет…
Игра в гляделки продолжалась быть может несколько секунд, а потом произошло то, чего я никак не ожидал. Французский адмирал приподнял свою шляпу и вежливо поклонился мне как равный равному. Я не остался в долгу, и отвесил ответный поклон. Линкор прошёл мимо, а за ним в строй встал следующий корабль, и всё повторилось вновь! Две линии шли друг против друга, с открытыми орудийными портами и в абсолютной тишине. Официально мы вступили в бой, но при этом никто никого принудить спустить флаг не смог!
Практически парадным строем мы прошли рядом друг с другом. Капитаны кораблей все как один приветствовали меня в частном порядке. Всё время, что линии шли друг-против друга, я стоял почти по стойке смирно, гордо вскинув голову, и не смея шевельнутся. Но вот последние корабли разминулись, и тут же один за другим на французских кораблях прозвучали одиночные выстрелы из орудий! Я вздрогнул. Это чего они⁈ Вроде же мирно разошлись!
— Прикажите салютовать в ответ? — рядом нарисовался Гомес, заискивающе заглядывая мне в глаза, до этого, во время так и не состоявшегося боя, на шканцах я его что-то не видел.
— А? Да! Ответный салют! — пришёл я в себя от растерянности, мой камзол был мокрым от пота.
Мои корабли с запозданием ответили, отдавая знак уважения французам. Знакомый французский корвет заложил крутой поворот и снова направился к моей эскадре, но в этот раз напрямую к «Матильде», а французская эскадра таки и уходила в даль, не делая попыток вернутся.
— Позвольте представится! Лейтенант Гивьен де Супрен! — капитан корвета был возле нас через час, и так же ловко, как и в прошлый раз, почти в плотную подвёл свой корвет к моему шлюпу, мастерски сравняв скорость — лейтенант-генерал Авраам Дюкен выражает вам своё восхищение месье Жохов! Мы перехватили по пути несколько кораблей, которые донесли до нас весть о вашей победе! Один из них был пиратский, и несколько часов назад было два корабля бывших невольников! Признается, поверить в это было трудно, по силам ли одному человеку совершить такое⁈ Генерал просит не держать на него зла за эту демонстрацию силы, вы сами должны понимать, что честь флага требовала того! Всего вам хорошего месье Жохов, знайте, что Авраам Дюкен не считает вас своим врагом, и с радостью готов стать вашим другом!
— Передайте месье Дюкену, что врагом я его и не считал! — прокричал я в ответ — Виктор Жохов почтёт за честь и с радостью принимает его дружбу!
Корвет ушёл догонять свою эскадру, которая спешила к беззащитному Алжиру. Возможно в этой истории Алжир станет французским на несколько десятков лет раньше, чем это было в моей. Только вот боюсь, что это не понравится Испании. Как бы испанский и французский флот не встретились возле покинутого мной города. Ведь испанцы в курсе, что Алжир пал, и их эскадра должна быть уже в пути. Оран рядом, и восстание спонсировалось и готовилось именно испанцами. Если они встретятся, то разборок им не избежать! Как бы не грянула новая война в Европе, и причиной её вполне вероятно могут быть мои действия. И если с испанцами у меня как-то не сложилось, то французы уже второй раз вполне благосклонно и даже уважительно ко мне отнеслись. Даже знаменитый Дюкен не стал затевать со мной бой и набивается в друзья!
