Взгляд девушки прошелся по Якову и сфокусировался на Глебе. И…

Она снова повернулась к своему мужчине.

Просто взяла и отвернулась! И ни капли интереса.

Даже на Якове ее взгляд задержался дольше, чем на долбанном смазливом щеголе Левине!

Яков чуть со стула не свалился, так вытягивал шею, ожидая, что она опомнится и вновь посмотрит в их сторону. Но нет, Очкастая присела за столик и полностью сосредоточилась на своем собеседнике.

«Э… э… что за черт?»

– Счет, пожалуйста, – попросил Глеб.

– Может, все-таки желаете ознакомиться с нашим новым меню десертов? – Порозовевшая от смущения официантка протянула мужчине буклет, другой рукой иступлено пригладила плетение на волосах.

– Я не любитель сладкого. – Глеб одарил девушку вежливой улыбкой. Ту пробрало. Рука, держащая меню, затряслась. – Но, возможно, это заинтересует… – Он замолчал, недоуменно разглядывая пальцы девушки, которые не выпустили буклетик даже после того, как его начал тянуть Левин. Глеб осторожно дернул к себе, девичья рука тоже поползла к нему, так и не отцепившись от меню. – Позволите?

– Ох… да-да… – Официантка, заворожено разглядывающая лицо Глеба, наконец отпустила буклет. И густо покраснела.

– Благодарю. – Глеб протянул меню Якову. – Посмотри. Может, что-то тебе все же понравится. Одним какао не наешься. Я сразу оплачу.

– Не хочу. – Яков уперся ногами в пол и отодвинулся. Ножки стула плаксиво скрипнули.

Глеб прищурился. Терпеливо подождав пару секунд с протянутой рукой, он спокойно кивнул и вернул меню официантке.

– Тогда счет, пожалуйста.

Яков посмотрел в сторону столика Очкастой. С этого места было удобнее наблюдать. Девушка, бурно жестикулируя, что-то объясняла своему спутнику.

– Я уйду пораньше, – предупредил Глеб, укладывая планшет в папку. – Кое с кем встречусь тут неподалеку, а потом заберу тебя. Выйдешь к дальней стоянке. Где-то через час. А пока можешь тут посидеть или походить по магазинам. И пользуйся основной карточкой. Не трать личные деньги.

– Слушай…

Приподнявшийся было со стула Глеб, присел обратно.

– Да?

– Я буду хорошо работать.

– Знаю.

Яков поморщился. Слишком холодно это прозвучало. Ледяная констатация.

– Мне… форму надо поддерживать.

Глеб с непроницаемым выражением ждал продолжения.

– И…

– И?

– Мне нужны… условия.

– Арендовать тебе какой-то определенный зал для тренировок?

– Нет! Я хочу, чтобы ты позволил мне ходить к Регине.

Ножки стула скрипнули во второй раз. Только теперь двигался стул Глеба. Он развернулся к столу всем корпусом.

– Исключено.

– Ненавижу это твое «исключено». Жалко тебе, что ли? Она профи. Сможет отслеживать режим моих трениро…

– Нет, я запрещаю.

– Почему?! – вырвалось у Якова. Чуть громче, чем следовало.

– Эта женщина подбивает тебя на всякие глупости. Мне не нравится ее влияние на тебя. И ее методы не вызывают доверия.

– Она хочет помочь.

– Это ты так думаешь. Ее азарт ни к чему хорошему не приведет. Она совершенно не ограничивает тебя. Позволяет делать все, что вздумается.

– Неправда! Регина поддерживает меня!

– В этом и проблема. Существует деятельность, в которой поддержка лишь усугубляет положение. В ситуации с тобой – это конкретная деятельность. А Регина упрямо гнет свое. И тебе заодно голову морочит. Даже не думай с ней встречаться, Яков.

– Черт. – Мальчишка вцепился в стакан с какао, испытывая острое желание швырнуть его прямо в Глеба. Мерзкая жижа окропит его с ног до головы. И костюм, и ухоженные волосы, и самоуверенную рожу. И, может быть, тогда Якову станет чуточку легче.

– Остынь. – Глеб поднялся. – И тщательнее продумай дальнейшие просьбы. Пойми, они должны приносить тебе пользу, а не вредить. – Он оправил воротник рубашки и взял со стола папку. – На дальней стоянке. Через пятьдесят пять минут. Не опаздывай.

Левин направился навстречу официантке, несущей счет. Его путь проходил около столика Очкастой и старикана. Девушка подняла голову, чтобы взглянуть на него.

«Вот сейчас точно западет. – Яков, нахохлившись, съежился на стуле, обняв себя за плечи. – Никуда не денется».

Хлопс. Очкастая вернулась к беседе со стариканом. А Глеб, не осознавая, что сила его очарования только что потерпела фиаско, как ни в чем не бывало прошествовал мимо к выходу.

«Да твою ж!.. – Яков был вне себя. – Офигела?! Ну-ка, смотри внимательнее! Очки протри! Чего ты на старикашку вылупилась, клуша?! Ты же видела рожу того мужика! Он же смазливый! Глаза разуй! Вкуса у тебя нет, что ли?!»

Рассерженный Яков так и не вспомнил, что совсем недавно чужое внимание его безумно злило. Как и откровенные взгляды женщин, нацеленные на Глеба. Это была система – ровная и стабильная. И эта система злила его со столь же умиротворяющей стабильностью.

И вдруг она дала сбой. Из-за Очкастой.

Они же все одинаковые. Людишки.

Все! Одинаковые!

И все вокруг должны поступать одинаково. Потому что так было всегда.

Яков водрузил локоть на стол, подвинув стакан с какао. Развалившись на стуле, он сунул костяшку согнутого пальца в рот и слегка прикусил. Воздух вокруг него едва не полыхал от еле сдерживаемой ярости, а раздраженный взгляд безотрывно следил за девушкой в громадных очках.

«Бесишь…» – Он куснул костяшку пальца сильнее, а затем еще сильнее, когда услышал ее заливистый смех.

Она, белозубо улыбаясь, сунула что-то под нос старикану – какую-то бумажку. Тот качнул головой и, изучив пару секунд содержание, изобразил нечто вроде беззвучных аплодисментов. Девушка улыбнулась еще шире.

Если бы не эти очки и волосы, Яков бы смог рассмотреть ее лицо. И, возможно, понять, отчего она с каждой минутой выглядит все счастливее и счастливее.

– Ну, привет.

Над Яковом нависла тень. Кто-то навалился на спинку его стула так, что передние ножки оторвались от пола. Как и ноги Якова. Мальчишка съехал по сиденью и уперся лопатками в спинку стула.

– Привет, говорю.

Высокий парень с сальными волосами и в расстегнутой черной косухе, усмехаясь, разглядывал Якова сверху вниз.

– А ты и правда ничего. – Неприятный тип отпустил спинку, и стул с грохотом опустился на ножки. От удара Якова слегка подбросило вверх.

– Точняк. Я на тебя запал. – Шлепнув ладонью по столешнице, парень наклонился к Якову. – Чё молчишь-то? Запал, говорю, на тебя.

«Блин». – Яков ощутил, как к горлу подкатывает тошнота. Все-таки хорошо, что он ограничился парой глотков какао.

– Отошел…

– Чего? – не расслышал парень.

– В туман отошел, – прошипел Яков, сбивая локтем со стола руку парня.

– Да ты!.. – «Ухажер» в одно мгновение впал в ярость.

К столику подбежала официантка – та самая, что обслуживала Якова и Глеба. Испуганно хлопая глазками, она пропищала:

– Прошу вас уйти. Вы мешаете посетителям.

– Чё? – Отвергнутый парень по виду уже готов был разбушеваться.

Официантка, перепугавшись еще сильнее, втянула голову в плечи и начала отступать.

– Молодой человек. – Старикан Очкастой встал со своего места и кивнул на выход из кафе. – Вы уже должны были понять, что девушка с вами общаться не желает. Не заставляйте администрацию кафе вызывать охрану.

«Девушку?»

Испугаться Яков не успел, а вот разозлиться на мужика, назвавшего его «девушкой», – это, пожалуйста, прямо с ходу.

Кинув на Якова злобный взгляд, парень в косухе протопал до выхода и скрылся в толпе.

Очкастая изобразила овации и ухмыльнулась.

Своему чертову старикану.

Тот, словно невозмутимая статуя, присел обратно за столик. Порядок был восстановлен.

Но не в душе Якова. Чувство растерянности и обида наполняли его, будто стремительный поток хрупкую чашу. Вид улыбающейся Очкастой выводил его из себя. И он никак не мог понять, почему она его так злит.

Вот злит и все. До невозможности бесит. На фоне этих чувств недавно нависшая угроза превратилась в незначительную нелепость, на которой и заострять внимание не следует.