Корни конфликта между осетинами и ингушами уходят в 1924 год, когда была упразднена Горская автономная социалистическая республика. В этой части Северного Кавказа из нее образовались три области — Чеченская, Ингушская и СевероОсетинская. Пригородный район считался ингушским. Тем временем Чечня и Ингушетия снова стали единой республикой (с 1936 года), а в 1944 году эта республика была упразднена в связи с депортацией чеченцев и ингушей. С территории Пригородного района ингуши были также вывезены, а район окончательно и официально отошел к Северной Осетии.

Свои территориальные претензии к Северной Осетии, истоки которых лежали в депортации 1944 года и последующих заселениях опустевших земель осетинами и другими народами, ингуши официально предъявили в ноябре 1990-го. Тогда Верховный Совет Чечено-Ингушетии принял декларацию, в которой ставился ультиматум: Чечено-Ингушетия подпишет Союзный договор, «ели ингуши получат Пригородный район Северной Осетии. Горбачевское окружение стало вести с Чечено-Ингушетией закулисные игры, пытаясь сделать эту автономную республику одной из союзниц руководства СССР.

Верховный Совет СССР принял в 1990 году Закон «О разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами Федерации», согласно которому субъектом СССР стали и автономные республики.

Этот закон расшатывал почву под ногами Бориса Ельцина. Власть переходила в руки союзного руководства. Поэтому Ельцин был вынужден заявить, что и он, в свою очередь, также гарантирует автономным республикам суверенитет и ровно столько, сколько они смогут взять.

А в июне 1991 года руководимый Ельциным Верховный Совет РСФСР принял Закон «О реабилитации репрессированных народов», предусматривавший восстановление территориальной целостности ряда бывших автономий. По этому Закону ингуши могли претендовать на Пригородный район Северной Осетии, но каким образом, в законе прописано не было. Более того, реабилитации подлежали и репрессированные казаки, которые в период экспансии царской России на Кавказе, до 1920 года, жили на землях, в частности, и Пригородного района. Провокационную роль сыграла поездка по Северному Кавказу Б. Ельцина в ходе избирательной президентской компании (июнь 1991 г.), когда он обещал осетинам и инг^^^гм взаимоисключающие пути разрешения территориальной проблемы. '

Популистский закон Верховного Совета РСФСР только усугубил ситуацию.

Среди ситуационных факторов конфликта Северная Осетия-Ингушетия наиболее мощными были исторические и территориальные: они эффективно используются для дальнейшей интенсификации конфликта. Далее следуют хозяйственные параметры кризиса: размещение основных производств в Северной Осетии; высокая изношенность фондов в промышленности; отрицательный баланс вывоза-ввоза продукции; резкая стратификация доходов между различными группами населения; высокая плотность населения при недостатке ресурсов; высокая детская смертность по санитарным причинам; относительно низкий образовательный уровень коренного населения; значительная доля лиц трудоспособного возраста, не занятых в общественном производстве; растущая нехватка продуктов и товаров широкого потребления.

После реабилитации чеченцев и ингушей в 1957 году Пригородный район не вошел в состав воссозданной Чечено-Ингушетии — в качестве компенсации она получила три района Ставрополья, расположенные вдоль ее северной границы. Однако после распада СССР Ингушетия и Чечня разделились, и ставропольские районы остались в составе Чечни. Тогда ингуши опять поставили вопрос о возвращении Пригородного района, тем более что за прошедшие со времен депортации десятилетия ингушское население на этой территории снова выросло. Пока Верховный совет РСФСР медлил с пересмотром параграфов закона о реабилитации репрессированных народов в части территориальной реабилитации, некоторые ингушские лидеры решили сами разобраться с проблемой Пригородного. Тем более что в октябре 1992 года Ингушетию ожидали первые выборы региональных органов власти, и перед этим имело смысл окончательно утвердить границы республики.

Утром 31 октября 1992 года в Пригородном появились ингушские добровольческие отряды. И у ингушей, и у их противников имелось большое количество стрелкового оружия, попадалась и бронетехника. Ингуши довольно быстро заняли большую часть селений, но осетинам при поддержке ополченцев из Южной Осетии удалось оттеснить ингушей обратно к административной границе. Перестрелки и столкновения продолжались, и 2 ноября 1992 года тогдашний Президент России Борис Ельцин ввел на территории Пригородного чрезвычайное положение. В район вошли федеральные войска, которые к Б ноября разделили противоборствующие стороны. Но к этому моменту примерно 38,7 тыс. ингушей, постоянно живших в Пригородном районе, уже подверглись этнической чистке и были вынуждены покинуть его территорию [1].

В результате столкновений погибло 546 человек — из них 105 осетин и 407 ингушей. Несколько сотен человек попали в заложники по обе стороны границы. Уголовные дела по фактам гибели и похищения мирных граждан были позднее сведены в одно производство и прекращены.

В силу того что конфликт в зачительной мере развивался на этнической основе, противостояние происходило также между осетинским и ингушским населением внутри Северной Осетии [2].

Вооруженное столкновение было прекращено после разъединения конфликтующих сторон силовыми структурами РФ. На современном этапе конфликта обе стороны пытаются исторически обосновать свои права на спорные территории, проводят митинги и т. п.

В Северной Осетии и Ингушской Республике для соблюдения режима чрезвычайного положения указом Б. Ельцина от 2 ноября 1992 года сформированы миротворческие силы в количестве 5,5 тыс. российских военнослужащих.

Сегодня ситуация в Пригородном районе напоминает октябрь 1992 года.

Говоря о последствиях конфликта, можно утверждать, что он так и не разрешен до конца. Например, село Чермен все еще разделено на две части — осетинскую и ингушскую. Автобус Назрань-Чермен доезжает только до ингушской части села, а Владикавказ-Чермен — только до осетинской. Середину села от одной остановки до другой приходилось пересекать пешком, так как не каждый водитель осмеливался выезжать на чужую территорию. '

Подобная ситуация до сих пор сохранилась и в Ольстере. В зоне конфликта католиков и протестантов имеются вывески, сообщающие о том, что католикам (либо протестантам) в этом районе находиться нежелательно. Это несмотря на то, что враждующие стороны подписали договор о мире и согласии. А в Белфасте, где также- порывали участники «Осетино-ингушского диалога», существует даже стена, разделяющая католиков и протестантов.

Протестанты и католики вряд ли могли поделиться чем-либо полезным из своего опыта усмирения конфликтов: Кавказ — дело тонкое, и горцы отличаются от англичан своим темпераментом, готовностью в любой момент схватиться за оружие. Но все же в Великобритании помогли тем, что организовали диалог между осетинами и ингушами. И он был не безрезультативным, так как были разработаны предложения по преодолению последствий войны и усмирению враждующих сторон. Эти предложения могли бы стать серьезным приложением к очередной программе российского правительства по урегулированию осетино-ингушского противостояния:

• необходимо собрать и помирить семьи, в которых есть без вести пропавшие; следует собрать и помирить семьи, в которых есть погибшие;

• с обеих сторон (ингушской и осетинской) совершить жертвоприношение в

честь погибших;

• в каждом селе установить (общие для ингушей и осетин) памятник погибшим во время этого конфликта либо создать «Книгу памяти» — альбом памяти погибших;»

• восстановить разрушенные дома, выдать на это компенсации государства;

• необходим приезд международных наблюдателей в зону конфликта (причем они должны жить сперва у одних, потом у других);

• создать совместные осетино-ингушские предприятия по строительству жилья, обеспечению продовольствием;