Чтобы уцелеть, Туэйну пришлось метнуться влево, распластавшись по контейнерной кладке. Мимо пронесся насекомоподобный механизм, гудящий сервоприводами и лязгающий сочленениями манипуляторов.

Туэйн обогнул штабель и сдвинулся к левому борту.

Ожил динамик внутренней связи:

– А ты затейник, Туэйн! Далеко не убежишь, я тебя вижу, сынок.

Туэйн замер, прислушиваясь к звукам в утробе катера. Мерный рокот двигателей накладывался на шорохи, издаваемые роботом.

Камеры.

Логан наводит своего адского монстра, следя за пассажиром через систему видеомониторинга. Потолочный рельс имел несколько ответвлений, позволяющих механическому монстру добираться во все уголки трюма. Собранный и активированный ствол пришелся бы весьма кстати, но посланнику катастрофически не хватало времени.

Придется действовать грубо.

Туэйн поискал глазами инструменты, обрезки труб или что-нибудь тяжелое. В кормовой части обнаружилась секция с противопожарным инвентарем.

Вперед.

Туэйн ускорился и, заложив сложную петлю, обогнул сортировщика, попытавшегося дотянуться манипулятором до виска пассажира. Еще пара шагов по качающемуся полу, и Туэйн на месте. Сорвав с петель пожарный топор на длинной прорезиненной рукояти, он развернулся и одним точным ударом сломал сочленение переднего манипулятора. Шарнир заело и отросток повис плетью, разбрасывая искры. Робот по инерции скользнул вперед, но тут же сбавил темп.

Посланник отбросил куртку и поставил рюкзак за один из штабелей. Теперь его руки освободились для сражения.

– А ты горячая штучка, Туэйн! – подначивал Логан. – Я тебя разделаю, девочка. Готовься к расчлененке.

Робот метался под сводом верхней палубы, едва не касаясь бимсов. Поврежденная конечность искрила.

Туэйн отыскал первую камеру, внес в базу данных зрительного процессора и запустил алгоритм идентификации. Визуализатор определил координаты всех однотипных устройств, соответствующих заданным параметрам, и оформил координатную сетку с векторами движения.

Посланник шагнул вправо, взмахнул топором и разнес первую камеру. Сетка скорректировала себя с учетом оставшихся объектов.

– Что ты делаешь? – в голосе Логана почудилось легкое беспокойство.

Туэйн отступил, уклонился от манипулятора и раздолбал вторую камеру.

– Ублюдок, – выругался Логан. – Тебе конец.

Посланник не отреагировал. Он быстро перемещался по трюму, непредсказуемо менял траектории и уничтожал электронные глаза катера. С каждой разбитой камерой сортировщик терял подвижность. Встроенные зрительные датчики не позволяли механизму контролировать все сектора трюма. К тому же, робот был скован направляющими, что ограничивало свободу перемещения.

Логан перестал ругаться.

В утробе катера разворачивался нешуточный поединок человека и машины. Гудели сервоприводы, манипуляторы били на поражение, но промахивались – цель почему-то не хотела умирать. Время от времени раздавался грохот и скрежет – пожарный топор врубался в провода, сочленения и оптоволоконные нервы. Робот натужно гудел, лязгал, вращал объективами и размахивал уцелевшими конечностями. Один из ударов повредил ролик, и сортировщика заклинило на стыке меж двух пересекающихся рельсов. Следующий взмах превратил в бесформенное крошево фотоэлементы и панель сенсорной настройки.

– Сука! – взревел Логан.

Туэйн перехватил рукоять так, чтобы лезвие повернулось вниз и загнал острый клевец в блок управления. Коробка хрустнула. Посланник нажал посильнее и, действуя рукоятью как рычагом, разворотил материнскую плату. Пластиковые и металлические осколки посыпались на пол. Прорезиненная рукоять защищала руки посланника от электрических разрядов. Выдернув клевец из машинного туловища, Туэйн отступил.

Распятый на стальном перекрестке робот дергался, искрил и пованивал горелой изоляцией.

Посланник снизил процент ускорения до нуля и позволил себе отдышаться. Манипулятор дважды мог раскроить ему череп, Туэйну просто повезло.

Куртка обнаружилась у поваленного штабеля.

Странно, что некоторые люди не желают играть по правилам, думал Туэйн, одеваясь. Тебе же заплатили. Просто выполняй свою работу, придерживайся договоренностей. Это же «Рассвет». Никогда не знаешь, с кем придется иметь дело.

Работа.

Ее просто нужно выполнять.

…А вот и рюкзак.

Пристроив поклажу на спине, Туэйн двинулся в сторону трапа. Зрачки воспринимали оцифрованную реальность так, словно это были обычные сумерки, а не кромешная тьма почтового трюма. В монохромной серости проступали блеклые цветные предметы, дорисованные процессором.

Туэйн перехватил рукоять топора поудобнее и на полусогнутых ногах приблизился к первой ступеньке, ведущей наверх. Все чувства были обострены. Посланник старался не пропустить атаку внезапно ожившего уборщика или бьющую из трубы на стене струю раскаленного пара.

Обошлось.

Люк был закрыт, как и следовало ожидать. Теперь Кэп не предупреждал жертву о своих действиях – он принимал разумные меры предосторожности.

Туэйн прислонил топорище к ограждению трапа, ухватился двумя руками за отпирающее колесо и попытался крутануть его против часовой стрелки.

Заклинило.

Точнее – заблокировано.

Вряд ли топор пригодится в этой ситуации. Крышка люка массивная, откатная. С мощным приводом и электронной начинкой.

Туэйн тяжело вздохнул.

И присел на ступеньку.

В глубине трюма что-то шевельнулось. Раздались хрипы и мычание, которое сложно с чем-то перепутать.

Моряки восстали.

Джерайна развлекалась отстрелом мертвяков. Забравшись на крышу полуразрушенного дома в сердце новых владений генерала, девушка установила на парапете свою любимую L96A6 со встроенным дальномером, баллистическим вычислителем и кучей полезных датчиков. Прицел был умным – делал за снайпера большую часть работы. Поправки на температуру, влажность и ветер могли выводиться на зрительный нерв при полной подключке, но Джерайна не пользовалась этой опцией. Потому что была паранормом и не внедряла модные фичи в свою нервную систему. Распространенная среди постлюдей фобия.

Утро началось с отслеживания целей.

Добытая Джерайной модификация L96 позволяла поражать мутантов на полуторакилометровых дистанциях. Продольно-скользящий затвор, никакой автоматики. Джерайна загоняла в ствол «магнумовские» патроны на 8,6 миллиметров и посылала их с убийственной точностью к черепушкам монстров. Армия провела зачистку в пределах городского центра, но хороший снайпер всегда найдет, чем поживиться.

Сначала – поверхностный осмотр.

Анализ информации с датчиков движения, соответствие потенциальных целей параметрам из регулярно обновляющейся базы. Неспешное наблюдение, обнаружение и захват. Вычисление траектории со всеми сопутствующими поправками.

И – самое веселое.

Джерайна видит перед собой четвероногого зомби, перестроившего руки в когтистые лапы. Мертвецы не размножаются, поэтому все эволюционные выкрутасы затрагивают одно поколение. Бессмертное поколение, научившееся выживать в любых условиях. Если, конечно, не уничтожить мозг твари, что не всегда под силу даже опытным кочевникам.

Проблема мертвяков в том, что они долго живут. Да, существование зомби можно назвать «жизнью» с большой натяжкой, но всё же. Зомби инстинктивно перестраивают себя в зависимости от ареала обитания. Учатся прыгать, быстро бегать, модифицировать конечности. Совершенствуют арсенал когтями и клыками. На эти заигрывания с природой у говнюков в запасе целая вечность.

Взять, например, эту особь.

С чем-то подобным Джерайна уже встречалась. Четвероногое лишь отдаленно напоминает человека. Руки отправились в эволюционный архив. Появились лапы и шерсть, морда вытянулась, пасть раскрывается на больший угол, чем у недавно обратившихся зомби. Создание бегает по Рубикону минимум четверть века – достаточно, чтобы измениться до неузнаваемости. Сейчас зомби держит нос по ветру. Люди вернулись, в городе пахнет едой. Надо в центр, правда, дружок?