Добыча нефти сократилась в эпоху разгара пандемии, но растянуть ресурсы до бесконечности люди не смогли. Хуже всего дела обстояли на землях бывшей России – там нефтяной коллапс наступил в «жутких пятидесятых». Вместе с нашествием зомби, концом углеводородной эпохи и обесцениванием рубля пришел распад. Некогда могучая Федерация развалилась на бедствующие и стремительно вымирающие страны, а спустя десять лет от государственности остались лишь смутные воспоминания. Враждующие племена, толпы восставших мертвецов, крушение надежд – вот всё, что люди получили в наследство. Москва и Питер не устояли. На осколках мира были построены новые города-государства – Владивосток, Севастополис, Тырныауз. Впоследствии эти очаги цивилизации превратились в Анклавы.

Удивительно, но миллионники оказались наименее приспособленными для выживания людей и паранормов. Густонаселенность в большинстве случаев сыграла с мегаполисами злую шутку – эпидемия распространялась там со страшной силой. Поэтому многие покидали свои квартиры, объединялись в мобильные отряды и становились кочевниками. Так было проще защититься от ходячих. Поначалу…

Полуденное солнце утопило степные пространства в жаре. Кондиционеры в салонах работали на полную катушку, но окна открывать никто не спешил – в кильватере Армии стелился столб пыли. Пехотинцы, сидевшие за рулями байков, укутались в легкие и просторные одежды, половину лиц замотали арафатками, а головы защитили выцветшими банданами. Красными банданами с нанесенным по трафарету изображением однолезвийной секиры – негласным символом Армии. У некоторых бойцов на плечах и груди виднелись нашивки – крестики и кружочки, по которым безошибочно определялся род войск и звание солдата.

Армия приближалась к Рубикону.

На верхней площадке штабного тягача, огороженной стальными перилами, был смонтирован обзорный пункт с мощным полевым монокуляром. По сути, это был тепловизор с расширенными функциями, закрепленный на штативе. Тренога штатива была приварена к обшивке тягача. Здесь и стоял Джум, по уши закутанный в свою арафатку. За спиной генерала высилась вращающаяся турельная установка на дистанционном управлении. Мониторингом окрестностей занималась простенькая программа, все сведения передавались на пульт оператора в кабине вездехода. У распахнутого квадратного люка, обхватив колени руками, сидела Джерайна, личный телохранитель и наложница Топора. Девушка была чернокожей, среднего роста и крепкого телосложения, машиной смерти. Виски Джерайны были выбриты и покрыты татуировками, вьющиеся черные волосы заплетены в косу. Никто не видел, чтобы воительница пользовалась оружием – обычно она расправлялась с противником голыми руками. Или первым, что подвернется под руку. Молотком, гаечным ключом, обломком стула, карандашом.

А еще Джерайна была паранормом – самым известным и уважаемым в Армии. Лет пять назад телохранительница сбежала из Мальтийского Анклава, где, по слухам, пряталась от Системы и работала киллером, выполняя тайные поручения мафиозных кланов. В итоге, Система разобралась с кланами, а вольные художники сбежали на материк. Джерайна обладала двумя редкими талантами – умела левитировать и управлять сверхбыстрыми предметами на дальних дистанциях. Иными словами, она могла выстрелить из снайперской винтовки и скорректировать траекторию пули по собственному желанию. Для этого требовалось зрение, отличное от человеческого. И продвинутое владение телекинезом.

– Приближаемся к городу, – бросил через плечо Джум.

Взгляд девушки перестал быть отстраненным.

– У тебя есть полчаса, – сообщила телохранительница. – Потом двигай в люк.

– Боишься снайперов?

Джерайна пожала плечами.

– Не хочу проверять.

Топор кивнул.

В вопросах безопасности он безоговорочно доверял своей спутнице. Чтобы избавиться от лидера Армии, достаточно одного выстрела. Кому это нужно? Да кому угодно. Рейдерам, например. Или одиночкам, скитающимся по Свихнувшимся Землям с яростью и жаждой мести в сердце. Генерал разбил и уничтожил много племен, осмелившимся бросить ему вызов. Наверняка уцелели бойцы, которые не прочь поквитаться с обидчиком.

Сказано в люк…

Значит – в люк.

В степь постепенно врастали перелески. По маршруту следования встречались заброшенные шоссе, покосившиеся или рухнувшие бетонные столбы, заросшие кустарником руины, в которых с трудом можно было узнать человеческие поселения. Мосты и дамбы не сохранились, водохранилища вышли из берегов. Кое-где ржавели остовы комбайнов, автобусов и совершенно невообразимых механизмов, некогда служивших человеку. На месте отдельных индустриальных памятников образовались холмы, по которым вверх карабкалась буйная растительность.

Травы шумели на ветру.

И хоронили под собой всё, что когда-то имело смысл.

Джум вывел на сетчатку карту с отметками разведчиков. Если верить данным, полученным от Глеба и его товарищей, до Рубикона оставалось не так уж много километров. Операторы дронов прочесали территорию и не обнаружили поблизости мигрирующих стад. Добрый знак.

Генерал в очередной раз заглянул в монокуляр.

На горизонте проступили объекты, отдаленно напоминающие дома. Придется сбавить обороты и ехать аккуратнее. На подступах к Рубикону Джум остановится и выдвинет передовой отряд для захвата плацдарма. Когда стратегически важные точки будут взяты под контроль, к Рубикону направится колонна с топливом и провиантом. Дальше – все остальные.

Вечером генерал планировал выстроить мощную круговую оборону. Стандартная тактика, вот только на душе было неспокойно.

Слишком многое поставлено на карту.

Зеркальная поверхность отражала скудный интерьер приемной. Аскетизм, доведенный до совершенства. Строгие линии, отсутствие кресел для посетителей, секретарского стола, офисного оборудования. Квадратные сегменты вычерчивались в безликую решетку. Прямоугольная вставка дверного проема. Панорамное окно с видом на парк.

Секунду ничего не происходило.

А потом воздух сгустился, складываясь в человека. Перед зеркалом стоял низкорослый азиат в черном костюме устранителя. Френч, застегнутый на все пуговицы, без знаков различия. Прямые брюки со стрелками. До блеска начищенные туфли. Короткая стрижка, первые проблески седых волос.

Устранитель Ю, бросив мимолетный взгляд на свое отражение, двинулся в сторону двери. Единственной двери в приемной Итана Блейка, руководителя седьмого отдела Ликвидационного Управления. Люди не могли попасть в приемную функционера, планировка помещений не позволяла этого сделать. Только прыжок, мгновенное перемещение. Для устранителей – не проблема, ведь каждый оперативник Управления владел навыком телепортации. Необходимое условие для трудоустройства. И признак высокого статуса. Злые языки поговаривали о подчеркнутой дискриминации людей, но эти предположения никого не волновали. Итан Блейк и ему подобные попросту сокращали до предела социальные взаимодействия.

«Если ты нужен Итану Блейку, он к тебе придет».

Любимая поговорка сотрудников Управления.

Что ж, был только один способ попасть в кабинет начальника седьмого отдела – телепортация. При этом следовало заранее договориться о встрече. Потому что внутренняя дверь могла и не открыться.

Ю Ки поднес левое запястье к глазам.

На смарт-браслете загорелся крошечный зеленый индикатор. И тут же дверная панель втянулась в стену. С мягким шипением, как и положено хорошо отрегулированному полотну.

Устранитель Ю переступил порог.

И оказался в светлой комнате, служившей рабочим кабинетом Итану Блейку. Западная стена была прозрачной, оттуда открывался вид на деловую часть острова, парковый комплекс и лесистые холмы, среди которых белели кондоминиумы паранормов. Охраняемая территория, куда не ступала нога человека. Восточная стена представляла собой экран, на который транслировалась противоположная часть городской застройки. Ложное окно. При желании Блейк мог пустить облака по потолочной панели или вывести в плоскость пола зеленый газон. Подобные эксперименты давно наскучили шефу Ю Ки, так что в кабинете поддерживалась умеренно деловая обстановка.