Подручные Кирсанского тоже времени даром не теряли. Самый шустрый успел добраться до нашей буханки, стоявшей с краю, по пути избавившись от водителя из числа ополченцев. Тот отошёл покурить в нарушение приказа, и поплатился за свою вредную привычку гораздо быстрее, чем предупреждал Минздрав. Я скрипнул зубами.
Боевой чародей призвал себе в помощь нечто вроде косы с длинным древком и загнутым серповидным лезвием. Оружие позволяло бить на приличной дистанции, да ещё и по дуге. Сквозь древесные шипы он лихо прорубился, почти не испачкавшись в смоле. Опасный противник, таким нужно заняться в первую очередь.
Но сначала я призвал ещё несколько частоколов, немного отгородив наш правый фланг от быстрого вторжения, и заодно попробовал устроить неприятный сюрприз Каре. Но ту, к сожалению, прикрывал Шмель, который появился следом. Сладкая, блин, парочка. Вокруг них всё плющилось в труху, как под невидимым прессом. Сомневаюсь, что долетели бы даже автоматные пули. Впрочем, как и по нам. Многие участники рейда имели защитные заклинания, пусть и со своей спецификой. Например, «Щит ветра» Паши изменял траекторию снарядов, отправляя их в «молоко», а Олег мог отразить любую атаку энергетическим всплеском.
Конечно, всегда найдётся контрзаклинание, но среди нападавших я к своему облегчению не увидел Бергера. Вот он мог нас знатно проредить, не сходя с опушки. Неужели совесть взыграла или он просто притаился где-то неподалёку? Хотя и без охотника проблем хватало с головой.
Пока я наспех колдовал, Эля успела взяться за новую стрелу, предварительно ткнув ей мне прямо в спину. Спасибо, что неглубоко, но всё равно — обидно. Дриада как ни в чём не бывало вытащила из меня окровавленный наконечник и с отчётливым трудом натянула тетиву. Теперь даже пустяковая царапина от стрелы может стать смертельной, но враги об этом вряд ли догадывались.
В любом случае, оставшаяся четвёрка вряд ли будет ей специально позировать, чтобы та лучше прицелилась. Нужно их устранять на короткой дистанции.
Под задорные запилы электрогитары я рванул вперёд, пока меня окончательно не превратили в подушечку для иголок. С Эли станется. Наше положение немного выровнялось, но всё могло обрушиться в любую секунду. Шухерезада, вместо того, чтобы благоразумно отсидеться за машинами, вышла вперёд со скрипкой в руках, помогая остальным спрятаться. Грушевидный инструмент не помещался на плече, так что обычно ей приходилось играть на нём, как на миниатюрном контрабасе, зажимая нижнюю часть ложа коленками. Сейчас она просто прижала его к груди, второй рукой направляя смычок по струнам. Навстречу ей бесстрашно шагала Кара, вокруг которой приминались даже придорожные камни.
На такой странный поединок двух бардов стоило посмотреть подольше, но нас тут хотели вырезать, как сонных птиц в курятнике. Благо хоть усилий скрипачки хватило, чтобы оттаявшие статуи заняли хоть какое-то укрытие. Увы, от их вялого копошения больше не было толку. Полноценно воевать могла лишь Эльга, да и та двигалась с изяществом свежевыструганного манекена.
Первым на моём пути встал тот самый обладатель «бастарда», будто позаимствованного в средневековом музее. Надо признать, пользоваться им он совершенно не умел, бестолково размахивая клинком перед собой. Против топора это очень плохая идея. Особенно, когда его держит в руках очень злой друид. Я дождался очередного «вжика» и встретил лезвие раскалённым обухом. Бедолаге отсушило обе руки, а экспонат со звоном лопнул. В следующую секунду атакующих стало трое. Раненного в ногу мага, который попытался скосить шипы заклинаниями, настигла отравленная стрела. Вряд ли у него имелась способность на нейтрализацию ядов, такое чаще всего у целителей попадается, а Ромашка вряд ли бы стала ему помогать.
Следующим пал плечистый мужик с самодельной булавой из арматуры с приваренным набалдашником в виде шипастого шара. «Анальгин» без труда разрубил неказистое изделие а следом и его хозяина. Я перепробовал много всего за последний год, но подобный эффект проявлялся лишь на Проклятом оружии . Лезвие не резало в привычном смысле этого слова, а прожигало себе путь, подобно лазеру из научно-фантастических фильмов. Металл при контакте плавился не хуже масла, а плоть обугливалась или вовсе превращалась в пепел. Даже мне руки пекло, как будто я слишком долго шурудил кочергой в печных углях.
Помнится, серебряный топор слегка нагревался, поглощая мелких полтергейстов. Возможно, он и вызвал тот пожар в часовне, всосав в себя кладбищенский дух. В любом случае, теперь это настоящий артефакт, без кавычек.
Волшебство меняет всех нас, без исключений…
Видя, что план стремительно проваливается куда-то в деревенский толчок, оставшиеся противники взялись за меня всерьёз. Больше всего хлопот доставлял обладатель боевой косы. Пару раз он чуть не подсёк мне ноги, а его помощник пытался проткнуть меня копьём. Девушки-барды почти сблизились, но Шухерезада была вынуждена отступать, двигаясь всё тяжелее. Поле Шмеля давило и на неё, пригибая к земле, и даже очередная стрела от Эли шмякнулась с большим недолётом.
Самое поганое, что мы с Егором Летовым никак не могли ей помочь. Я увяз в этой парочке недоделанных стрельцов, едва успевая обороняться. Призванная коса высекала искры от «Анальгина», но у меня никак не получалось подловить шустрого соперника. Очень мешал копейщик, которому в конце концов удалось меня достать прямо в бок. Только радость его была недолгой — я рванул к нему навстречу, чувствуя противный скрип черенка по рёбрам, после чего полуоборотом корпуса дёрнул его в нужную сторону. Боец слишком сильно цеплялся за древко, как утопающий за соломинку. Он по инерции засеменил следом, а потом и вовсе потерял равновесие, плюхнувшись прямо перед косильщиком. Тот в свою очередь не успел остановить очередной выпад, и разрезал союзника вместо меня.
Как сказала бы Оля в такой ситуации: «френдли-фаер».
Мне осталось только обломать локтем торчавшее древко, чтобы не сильно мешалось. Выражение лица чародея, оставшегося в одиночестве, с лихвой компенсировало всю боль. Правда, двигаться стало гораздо тяжелее. Всё-таки во мне осталось немаленькое инородное тело, и дискомфортом эти ощущения никак не назовёшь.
Косильщик с головы до ног окутался ярким сиянием, готовя какую-то «ульту», но против него вышел полуорк, а не какой-то джентльмен с дуэльным кодексом подмышкой. Я поскорее метнул топор, сбивая «распальцовку», и ринулся следом. От «Анальгина» он благополучно увернулся, а вот от меня — нет. Мы рухнули на истоптанную землю, мутузя друг друга изо всех сил. Вместо неудобной косы он призвал небольшой серп, едва не отпилив мне голову, но я успел перехватить его запястье и от души боднул лбом ему прямо в лицо. Жаль, рога у меня так и не отросли, несмотря на всех моих бывших, но удар вышел что надо. Чародей поплыл, прямо во всей своей волшебной броне. А поблизости не оказалось рефери, чтобы дать ему время прийти в себя. Он ещё немного потрепыхался, но его разбитый нос и губы впитали слишком много яда, обильно сочившегося из моих кулаков. С его физиономией они повстречались не один десяток раз.
На ноги я поднялся уже один, понимая, что слишком долго провозился.
Музыкальная битва подходила к концу. Шухерезада прижалась спиной к кенгурятнику «УАЗа» чтобы не упасть, а в нескольких шагах от неё с торжествующим видом свистела Кара. Прямо скажем, с ехидством. Соревнуйся они один на один — ещё непонятно, чья бы взяла, но рядом с флейтисткой стоял Шмель. Эля попыталась было к нему приблизиться, но её вдавило в рыхлый грунт, как посадочный материал в лунку. Хоть бери, да проростай. Как держалась скрипачка — непонятно. Видимо, её музыка частично рассеивала враждебную магию, хотя одна из струн ребека уже успела лопнуть.
Я находился слишком далеко, но всё же подхватил топор с земли, которая успела запечься, и заковылял на выручку. Хоть и понимал, что не успею.
Всё закончилось ещё на полпути.
Шмелю в какой-то момент надоела роль стороннего зрителя шоу, и он решил поставить жирную точку в противостоянии бардов. Придавив всё, что хоть как-то шевелилось в округе, включая мои побеги, защитник шагнул к едва держащейся скрипачке с ножом в руке. Грубо, но эффективно, стоит признать. Такое музычкой не парируешь.
