– Не ожидал от тебя, Женёк. Злая ты баба.

– Может и так. Только пусть к тебе на помощь прибежит злая баба, чем добренькая с печи не встанет, ногти побережет, – шипела она.

А потом произошло то, чего она боялась больше всего. Лизавета устроила вечернюю истерику, требовала немедленно вернуть ее в цивилизацию, прекратить этот балаган и вызвать настоящего врача, а не этого неграмотного шарлатана с выраженной наркотической ломкой. А на утро ее дома не оказалась. Ушла тихо, забрала с собой корзину с припасами, копченую рыбу, мед, орехи и исчезла в тумане.

Домочадцы сорвали глотки ее звать, Лизка не откликалась. Либо ушла далеко, либо прячется и отмалчивается, либо чего похуже случилось. Искать следы гиблое дело, иголками и ветками припорошена земля. Опытному следопыту труда не составит, но в гнезде Женьки таких нет.

– Куда могла уйти? – ругалась девушка.

– Жень, что случилось? – бежала пара из соседнего дома. Эдик и Мария Андреевна с ним.

– В рейтинге эгоизма у нас минус один из топов, – зло огрызнулась она.

– Жень, мы серьезно. Чем помочь? – настаивал Эдик.

– Смородина, мы вообще-то на помощь пришли, – фыркнула Машка и сложила руки на груди.

– Сами справимся. Орхан за главного, я ухожу, – собиралась она.

С собой только самое необходимое. Ватник, «плащ», топор, нож, фляжка воды. Ничего лишнего, чтобы бежать налегке, если так можно выразиться при учете можжевелового плаща.

– Женька, мы за твоими тут присмотрим, – суетился рядом Эдик.

– За своими смотри, – сосредоточилась она, вычисляя вероятный маршрут Маман.

– Смородина, что за флэш-моб спеси? Твои вон, по кустам от тебя разбегаются.

– Маша, помолчи, – огрызнулся Эдик.

– Да пошла ты, – бросила Женька и рванула на север.

Лес меняется каждый день. На дворе сентябрь, ночи с каждым новым днем все длиннее, туман порой не расходится, подпитываясь влагой с земли. Женька бежала привычно быстро, сначала по оставленным с прошлого забега меткам, затем расставляя по пути новые: сломанную веточку, черточку на стволе, камушек у корней. Могла ли Лизавета отправиться этим путем? Могла, с нее станется дури. Она выбита из привычной колеи, но терпения и мудрости Василисы ещё не набралась, хоть и взрослая тетка, опытная.

Только опыт этот предназначается для симпозиума в Швейцарии по какой-нибудь чепухе. В реальных условиях выживания она тряпку со скандалом в руки взяла и вечно ныла про то, что никто не бросился ее спасать. Никто и не бросится, некому спасать. Все профукала Лизавета за свою жизнь, и человека рядом нет, которому она нужна. Может быть только Каспер, да и тот вряд ли это осознает.

Маман проследила, куда бегала Женька, и пошла по ее знакам. Туда же уходил Савва Пересветович. Не мудрствуя лукаво, Лизавета сопоставила факты и сделала неправильные выводы. Ее держат за дуру, она не хочет играть в эту детско-таежную зарницу10. И если база затейников на севере, туда она и отправилась. Все просчитала, кроме того, что затейники там непростые и могут повести себя непредсказуемо.

Догнать ее можно, но сложно. Вышла рано, бегать умеет, пусть и не так, как это может Женька. Тот факт, что дорога проложена метками только наполовину, посчитала малозначимым. По прибытии устроит скандал с угрозами довести до соответствующих органов и прессы. Она же может Кая встретить и броситься к нему за помощью. Женька ускорила шаг.

Шум от базового лагеря услышала загодя. Звуки привычные и приятные, людские голоса, музыка смартфонов, гул моторов. Цивилизация почти рядом, всего два часа по таежным зарослям, причем таким густым и диким, что Женьке порой приходилось преодолевать каменистые ручьи и завалы из деревьев, поросших густой растительностью. Перепады высот такие, что на квадроцикле она бы выехать не решилась. Или водитель знал путь в объезд.

А потом она приблизилась вплотную и смогла оценить обстановку в деталях.

Дракон хорошо устроился. Это не коттеджный поселок «Млечный путь», но вполне себе остров цивилизации. Большая расчищенная площадка огорожена авто-домами на колесах на базе внедорожников. Трудно предположить, сколько каждый дом вместит людей, но даже если по шесть человек, то здесь разместилось несколько десятков «геологов», Женька насчитала не меньше десятка машин.

Помимо прочего в лагере был отдельный модуль кухни и автопарк разной техники, в том числе квадроциклы, трактора и компактные буровые установки. С размахом гнездо вошло в таежный лес, не то что два крохотных однокомнатных домика с пристройкой типа хлев, туалетом типа «под елкой девочки, у сосны мальчики» и душем типа «в кадку горячей воды». И где здесь могла затеряться одна неугомонная яжнемать, остаётся только догадываться. Могла сходу потребовать на предъявить Главного и устроить Баренцеву шкандаль.

Не убьет же он ее?

Может и нет, она у него кровь не отливала, предварительно напихав в рот эфировых носовых платков. И это в лучшем случае, ибо носовых платков у Рогачева отродясь не было, мог и носки свои наэфирить, и трусямбы, с него станется. Причем если решал вопрос на ходу, то снял прямо с себя. А если так, то степень оскорбления, нанесенного младшему дракону хищного гнезда, зашкаливает где-то выше системы координат.

Женька перемещалась вдоль лагеря, прячась за трейлерами. В авто-домах окошки, домоседы заметят ее быстро. Поэтому пришлось двигаться почти ползком и перебежками, как в стане неприятеля. Правда в руке не автомат, а топор на всякий пожарный случай. В голове всплывали разные нехорошие мысли, по типу, «у драконов абсолютный нюх» и «он услышит даже работу твоего кишечника». Если так, то о ее приближении знали загодя, но что-то не спешат перехватить лазутчицу. Заняты поеданием Лизаветы?

– Евгения Баюновна, – раздался тихий шепоток. – Добгое утго. Вы к нам на погостить или так, в тегогистических целях?

Женька нервно дёрнулась, но источник голоса так и не обнаружила.

– Карл Людовикович, – также тихо ответила она в никуда. – Вы мать мою не встречали? Вывалилась из гнезда поутру, найти не могу.

– Елизавета Игогевна потегялась? Как же вы недоглядели, душенька? Это вам не Патгиагшие, это медвежий угол с волчими тгопами. Василиса Яковлевна, навегное, так убивается?

– Не так чтобы очень, Василису Яковлевну атомной бомбой не убьешь. Но хотелось бы ясности. Оставлять на Лизавету ужин или уже не париться. Карл Людовикович, у вас как обстановка?

– С пегеменным успехом, Евгения Баюновна, – заговорщически тихо отвечал тот. – Младший пока в отъезде изволит быть, осматгивает пегспективные места для поиска золота. Но на вашем месте я бы пока не высовывался.

– А вы почему шепотом?

– А я… гм… в некотором смысле отбываю наказание, – прошелестело из едва заметной щели окна ближайшего авто-дома. – Самым суговым и вагвагским обгазом постгадал безвинно и без суда. Лишен, так сказать, благ цивилизации, смагтфона и доступа в интегнет, изолигован от общества.

– Господи, за что?

– Думаете я так не аггументиговал свою линию защиты? Годного дедушку только за то, что я заказал доставку бальзама для волос в этот богом забытый угол. Кстати, Евгения Баюновна, вы не знаете? Есть тут поблизости пункт выдачи заказов? Может так вышло бы дешевле?

– Савва Пересветович сказал, что до ближайшего верст пятьсот. Так почему шепотом?

– Исключительно в целях пгедостогожности. Не буду говогить, в какое место мне этот бальзам залили, сгеди нас дамы. Но пока опаснее всего чихнуть. Поэтому я стагаюсь даже не говогить.

– Сочувствую, – искренне ответила девушка. – Карл Людовикович, к слову, как нам отсюда выбраться?

– В пгинципе, деточка, нет ничего невозможного, – ответил тот. – Можно угнать один из тгейлегов. Но сгазу скажу, что это вам посоветовал не я, а ваша пгигодная смекалка.

– Принято. Спасибо. А ещё один совет дадите? Как Лизавету найти?

Карл Людовикович на несколько мгновений замолчал, словно вспоминал карту местности.