— Что именно вам удалось разузнать?

— Если этот розовокожий не врет, то Великий Лоа уже на свободе. — С едва заметной неохотой ответил лидер племени Амани, небрежно махнув протезом, после чего остальные лесные тролли покинули шатер вместе с пленниками, оставляя двух предводителей наедине. — Но здесь его, как ты видишь — нет и это ставит нас не в самое выгодное положение.

— Опасаешься, что господин в гневе своем взвалит вину за уничтожение Огненного Черепа на тебя? — Понимающе хмыкнул Гар’Джинн, негромко лязгнув доспехом. — Напрасно. Если бы Великий Лоа винил тебя в гибели племени, то ты бы уже об этом знал. А так… Мор’Джин был его правой рукой и он уже расплатился за свой провал.

— И что с того? Что-то я сомневаюсь, что Лоа похвалит нас за гибель своего ставленника. Тебе, как командиру его гвардии, может ничего и не грозит, но вот насчет остальных лесных троллей вопрос остается открытым. Раз Повелевающий Мертвыми не соизволил почтить нас своим визитом после освобождения, то нам самим придется воззвать к нему.

— Массовое жертвоприношение? — Несмотря на вид «Тупого, но верного амбала», глупцом командир гвардии все же не был и он практически мгновенно догадался, что планирует сделать Зул’Джин. — Хм-м-м… Хочешь подстелить соломы на случай опалы? Твое право. Неважно, гневается на нас повелитель или нет — ритуал в любом случае привлечет к нам его внимание. Вот только где мы возьмем жертв для него? Загоны для пленников пустуют уже не первую неделю, а после уничтожения Луносвета большая часть остроухих сбежала в земли людей. А из ближайших соседей остались лишь демоны, к которым слишком опасно соваться и которых невозможно использовать в качестве подношения.

— Слава Великому Лоа, в Азероте хватает ничтожеств помимо эльфов и одни из них как раз находятся у нас под боком. — Поманив к себе закованного в сталь лесного тролля, Зул’Джин расстелил перед ним карту Восточных Королевств и провел пальцем вдоль линии, граничащей с восточным морем. — После атаки центральной части Лордерона, армии Плети практически сразу же ринулись резать остроухих выродков и восточное побережье осталось практически нетронутым — там должно быть много рыбацких поселений, нетронутых нежитью. Соберем ловчих со всех наших племен и устроим всеобщий рейд вдоль прибрежной полосы. Деревень там не слишком много, но пойманных людишек должно хватить, чтобы задобрить нашего Лоа.

Некоторое время Гар’Джин обдумывал предложенный седым вождем план, а затем неопределенно повел плечами.

— Задумка неплоха, но она крайне рискованна — демоны в любой момент могут двинуть свои силы на Зул-Аман. Ты обладаешь авторитетом среди нашего народа, Зул’Джин, но ты еще не полноправный правитель, а предводители других племен не захотят ослаблять наши силы и отправлять своих лучших бойцов на охоту за жертвами, которых даже съесть потом вряд ли получится. После уничтожения племени Огненного Черепа у многих появились сомнения в силе нашего Лоа и они уже не так уверены, что им по пути с Повелевающим Мертвыми… Я слышал, что некоторые вожди уже практически в открытую говорят, что нам нужно последовать примерю южных сородичей и начать поклоняться Хаккару Свежевателю Душ.

— Всего лишь глупые слухи, которые ходят среди молодняка последние лет двести — что-то похожее еще мой дед в молодости слышал. — Отмахнулся от него старый предводитель Амани. — Эти идиоты не настолько глупы и наврядли они забыли, что жадность этой кровожадной твари приносит больше проблем, чем пользы. И поклонятся ему могут только совсем уж жалкие племена наших южных собратьев, у которых просто другого выбора нет — без поддержки могущественного духовного покровителя их воины ни с одним соседом справиться не смогут.

— И тем не менее я собираюсь оставить часть воинов в основном лагере, на случай предательства. — Продолжал гнуть свою линию верный последователь Великого Черепа. — В Амани я уверен, но если кто-то из других племен решит выступить против господина и нападет на твое племя, то это может оказаться для нас фатальным. Сейчас в Зул-Амане ты — единственственный вождь, который твердо намерен вернуть благосклонность нашего Лоа и если тебя постигнет участь Мор’Джина…

Легендарный герой лесных троллей скептически посмотрел на своего собеседника, а затем тихо фыркнул.

— Делай как знаешь, гвардеец. Можешь хоть всех своих железношкуров в тылу оставить — тем более, что из твоих бойцов все равно во время охоты толку будет немного. Но имей в виду, что уважения от остальных это вам точно не добавит. Как пить дать трусами заклеймят.

— Как будто бы сейчас хоть кто-то из лесных троллей называет нас как-то иначе, кроме как полоумными фанатиками. — Презрительно фыркнул в ответ командир гвардии Великого Черепа. — Плевать… Единственное, что нас волнует — это возвращение к нашему Лоа.

Смерив облаченного в латы тролля насмешливым взглядом, Зул’Джин мысленно расхохотался и вернулся к разглядыванию карты.

" — Да вы ж натуральные фанатики и есть. Причем такие, что колдуны Плети на таком фоне кажутся добродушными ребятами…«

***

Лежа на каменном столе, обнаженная Сильвана внимательно следила за колдующим над ней флегматичным некромантом.

Лишенное одежды тело совершенно не смущало мертвую эльфийку. После смерти Ветрокрылая в целом стала уделять куда меньше внимания подобным вопросам, да и по правде говоря — это был уже не первый раз, когда Мадаав видел её голой и все, что можно было увидеть, бесстрастный колдун давно уже разглядел. Причем в деталях.

В последние несколько дней поведение заклинателя мертвых сильно беспокоило бывшую предводительницу следопытов. Грегор сильно изменился после проведенного обряда и далеко не в лучшую, по мнению Сильваны, сторону.

Если ранее чародей из иного мира выглядел в глазах баньши пусть и мрачным, но все же живым человеком, то после ритуала седовласый колдун стал больше походить на одного из покойников, которыми он командовал и его отношение к самой мертвой эльфийке тоже изменилось. Оно стало… Холоднее.

Некромант в целом являлся довольно скупым на эмоции человеком, но до этого он их хоть как-то проявлял. Сейчас же большую часть времени бывшая генерал Кель-Таласа наблюдала лишь выполненный в виде черепа щиток шлема, в глазницах которого пылало ледяное пламя. И без того не отличавшийся болтливостью Мадаав превратился в настоящую ледышку, из которой стало практически невозможно выжать лишнего слова, что сказалось и на его обращении с самой Сильваной.

А баньши не слишком нравились такие изменения: практика довольно быстро показала, что лучше когда грубо, но как с женщиной, чем ласково, но как с подопытным материалом.

— Может быть ты все-таки скажешь, что со мной делаешь? — Без особой надежды на ответ, спросила у чародея мертвая эльфийка. — Если ты хочешь, чтобы я сражалась за тебя более эффективно, то будет логично объяснить мне суть «работы», которую ты надо мной проводишь. Даже полный кретин не станет отправлять своего бойца в бой, вручив ему непонятное оружие.

Некоторое время облаченный в латы некромант продолжал молча водить когтистыми перчатками над телом обнаженной баньши, но когда Ветрокрылая уже решила, что ответа она не получит, из-под забрала послышался сухой, лишенный эмоций голос.

— Дублирование энергетических каналов. Форсирование структуры мышечной составляющей. Проецирование магической системы вне астральной и их взаимная диффузия в дуалистическом спектре. Что-то из этого дало тебе знание сути проводимых мною процессов?

— Эм… Не думаю. — С легким неудовольствием была вынуждена признать баньши. — Слишком много специфичных магических терминов, значений которых я не понимаю даже приблизительно.

— Не удивлен. — Сухо прокомментировав ответ мертвой эльфийки, некромант вернулся к своему занятию, но видя, что тема работы вызывает у бесстрастного чародея хоть какой-то отклик, та решила продолжить их диалог.

— Неужели «гениальный заклинатель мертвых» не способен сформулировать все так, чтобы «примитивные умы» смогли осознать все его величие?