– Если человек успел прийти к верным выводам, у него возникнет раскаяние по поводу всего совершённого, – ответил ангел.

– То есть, достаточно под конец жизни сказать: «Прости» и всё сразу обнулится? – уточнил Адам.

– Вы упрощаете, – покачал головой Михаил. – Как бы вам объяснить суть искреннего раскаяния? Оно встречается не так уж часто.

На подмогу своему учителю пришла Майя, сказав:

– Адам, помните случай в вашей юности, когда после, так скажем, шалости пострадала собака?

Журналист побледнел. Он вспомнил, как в семнадцать лет, вместе с компанией, поджёг какой-то заброшенный сарай. В памяти всплыл тот тоскливый собачий вой, пробиравший до глубины души. В доме, оказывается, находилась собака со щенками. Дворняга успела вытащить только одного малыша и, вернувшись в дом, сгорела со своим оставшимся потомством.

Адам вспомнил смех двух своих товарищей, которым эта ситуация показалась забавной. Именно тогда его жизнь резко изменилась. Он оборвал все связи с прежней компанией, забрал щенка, который прожил потом с ним пятнадцать лет. И главное – наладил отношения с родителями, которые до этого казались ему слишком правильными слабаками.

Но, несмотря на то, что жизнь его после случая с собакой улучшилась, Адам очень сожалел о совершённом и всё бы отдал, чтобы изменить содеянное.

– Вижу, помните, – удовлетворённо кивнула Майя. – Мы говорим сейчас именно об этом чувстве, а не о формальном: «Прости».

Чтобы выиграть немного времени и взять себя в руки, Адам задал вопрос из списка, который ему не особо интересен:

– А Иисус существовал?

– Многое из того, что написано в ваших священных писаниях, действительно происходило. Правда, не совсем в той форме, в которой описано, – понимая состояние собеседника, начал долгий монолог Михаил. – Например: Ной и потоп. Да, это реальные события. Этому человеку его хранителем было поручено спасти как можно больше зверей. Вот только речь шла не о всей планете, а о небольшом куске суши, на котором Ной и жил. Кстати, этой земли уже давно не существует. Ноя предупредили за три года до катаклизма, полностью скрывшего остров. И, надо отдать ему должное, этот человек спас больше половины, существующих на том куске земли видов. А что касается Иисуса… Разумеется, он существовал.

– И он был сыном Бога? – уже почти пришёл в себя Адам.

– Да, как и все люди. Как и все мы, – улыбнулся ангел. – Иисус пытался донести именно эту мысль, но в историю вошёл как единственный сын Бога. Видимо потому, что он, действительно, являлся особенным. Душе Иисуса отмерян был самый маленький срок – около тридцати лет, как я уже и говорил. И, несмотря на столь маленький отрезок времени, он прошёл все свои задачи. Большая редкость!

* * *

Румыния. Местное время 18:42. Маленькая кофейня.

Виолетта со своей подругой Стелой не пошли сегодня на занятия в университет. Они сидели в переполненном кафе, все посетители которого уставились в телевизор. Для такого количества народа здесь было довольно тихо. Многие переговаривались, но шёпотом, чтобы не мешать другим смотреть. Каждый в этом кафе чувствовал себя свидетелем великих событий. Но лишь Виолетта поставила на интервью жизнь. Не свою жизнь.

Не так давно юная второкурсница узнала, что беременна. Единственная случайная связь могла очень круто изменить всю жизнь. К таким переменам девушка оказалась не готова. Но будучи глубоко верующим человеком из православной семьи, к «единственному логичному» для многих решению проблемы она относилась крайне негативно. Когда Стела только предложила такой кощунственный вариант, подруги впервые серьёзно поссорились.

Спустя пару дней Виолетта первой извинилась. Помирившиеся подруги долго обсуждали эту тему и так ни к чему и не пришли. А когда объявили новость о пресс-конференции с настоящими ангелами, Стела посоветовала переложить ответственность за такое важное решение на них. Предложение оказалось заманчивым. Теперь подружки внимательно вслушивались в каждое слово ангелов. И хотя тема абортов не поднималась, девушки нашли, что обсудить. Начала Стела:

– Ну вот видишь, греха, как такового, не существует. Важно лишь пройти испытания, а плохих поступков, да и людей, по сути нет.

– Даже если так. Возможно, в этом и есть моё испытание. Ведь не просто так я забеременела, – запротестовала Виолетта. – Передо мной сейчас стоит нелёгкий выбор. Я даже представить боюсь, что будет, если я решу оставить ребёнка. Но точно знаю, что если последую твоему совету – буду сожалеть об этом до конца дней.

– То есть будешь искренне раскаиваться? Так ведь он только что сказал, что это снимает с тебя вину, – нашлась Стела.

– Он не совсем это сказал, – нахмурилась собеседница.

– А что тогда? – искренне удивилась подруга.

Виолетта понимала каждое слово Михаила, да так, что оно отзывалось в её сердце. Но как объяснить это не самому умному, хоть и доброму атеисту? Всё же она попыталась:

– Ну смотри. Раскаяние – это когда после. А если до, то это ненастоящее раскаяние. – Увидев очумелые глаза подруги, Виолетта решила привести пример: – Вот чем, по-твоему, отличается ошибка от преступления?

– Преступление – это когда намереваешься причинить кому-то вред. А ошибка – это просто случайность, – немного подумав, ответила Стела.

– Проще говоря: преступление – это когда знаешь, как правильно, но намерено делаешь неправильно. Ошибка – это когда не знаешь, как правильно, пробуешь, а только потом понимаешь, что поступил неправильно. Так?

– Наверное, так, звучит логично, – согласилась подруга.

– Раскаяться может только человек, совершивший ошибку. Когда он делал что-то плохое, он не осознавал, что это плохо. А стоило дорасти и осознать – пришло и раскаяние, – объяснила Виолетта.

Стела надолго задумалась. Девушка тщательно переваривала новую информацию – не быстро, по-честному, вдумчиво. Они молчали до самого конца интервью. И только после программы юная атеистка выдала:

– В твоей логике есть одно большое «НО». Никто не совершает преступлений.

– Как это? – удивилась Виолетта. Услышать такое она не ожидала.

– А так! – настаивала Стела. – Приведи мне тогда хоть один пример преступления? Даже маньяк-убийца, по твоей же логике, не совершает преступления, он просто делает ошибку. Он же не думает, что делает что-то плохое. Да, он знает об уголовной ответственности. Но сама подумай, разве он чувствует вину или раскаяние? Нет. А раз так, то он просто получается не дорос до этого. Он просто не дозрел до элементарного понимания, что убивать – это плохо. А значит не делает ничего плохого.

– Ну ты завернула! – отмахнулась подруга.

– Тогда скажи: в чём я не права?

Виолетта пыталась найти изъян в логике подруги, но не получалось. Да и Михаил в интервью тоже намекал на нечто подобное. Ангел называл отпетых негодяев, которых они отправили в ад, так как те уже не исправятся, всего лишь «заблудшими душами». Но, в отличие от своей собеседницы, Виолетта не любила так долго думать, она привыкла чувствовать. Именно поэтому девушка и выдала:

– Всё равно! Если я сделаю аборт – я совершу преступление.

– Да брось! Ты ведь уже решила, что не сделаешь его, – улыбнулась Стела.

– А ведь ты права, – только сейчас поняла Виолетта.

– Ну вот видишь: если человек заранее понял, что делает что-то не то – он просто этого не сделает.

На это беременная студентка не нашлась, что ответить. Да это было и неважно. Сейчас все её мысли занимало совсем другое. Что ей дальше делать с таким решением?

* * *

– Вы сказали, что Сатана пойдёт войной на небеса, уже в который раз. Не скажется ли это на людях? В безопасности ли мы? – спросил пришедший в себя ведущий.

– Вообще-то, это два разных вопроса, – переглянувшись с Майей, ответил ангел. – Но я вас понял. Нет, на людях эта война никак не отразится.

– Даже если он победит? – прищурился Адам.

– Он никогда не победит, будьте уверены, – твёрдо сказал Михаил.