– И зачем Никите такая терпила?

– Она-достойна-самого-лучшего-я-покажу-ей-что-значит-быть-рядом-с-нормальным-парнем! – Пропеваю я словно песню.

Тая засовывает два пальца в рот и делает вид, что ее тошнит.

Мы останавливаемся, садимся на кровать и тяжело дышим. У меня до сих пор комната прыгает перед глазами.

– Миронов действительно козел. – Вздыхает подруга. – Настоящий нарцисс. Но это не значит, что Матвеевой должен достаться наш Никитка. Точнее, твой. – Она пихает меня локтем. – Что не говори, но никто не сдвинет меня с мысли, что вы с ним созданы друг для друга.

– Я уже не уверена. – Замечаю я.

– Да ты только посмотри, как вы похожи! Увлечения, убеждения, музыка – да даже внешне! Что-то есть. Плюс энергетика: вы на одной волне! А согласно последним исследованиям, девяносто семь процентов стабильных пар, проживших вместе долгое время, замечают, что сильно схожи друг с другом. Ваш случай!

– Если бы я только знала, как переключить его внимание с Полины на себя. – Я пожимаю плечами.

Тая спрыгивает с постели, словно ужаленная:

– Забыла про преображение? – Она тащит меня за руку к зеркалу. – Сегодня самое время начать! – Усаживает на стул. – Высоцкий приперся сегодня в школу в этих своих новых джинсах, взлохматил волосы, рисуется, играет в небрежность и развязность. Думаешь, я не заметила, как изменилась его походка? Распавлинился весь! И Матвеева заметит тоже, вот увидишь. Так что не теряй времени зря и тоже следуй моим советам. Прямо с завтрашнего дня!

– Хочешь, чтобы я сделала маникюр и накрасилась?

– Да, но все это не поможет, если ты не отпустишь поводья.

– Какие еще поводья? – Спрашиваю я, глядя на себя в зеркало.

Тая наклоняется ко мне и ловит мой взгляд в отражении.

– Те, которыми ты держишь себя в напряжении.

– Да я вообще не напряжена. – Хмыкаю я.

– Отпусти свою женственность на волю. – Подруга срывает резинку с моих волос и ворошит пальцами непослушные пряди. – Во! Больше никаких хвостиков, только распущенные!

– О, нет. – Хмурюсь я. – Это же так… неудобно!

– Это. Так. Красиво!!! – Восторженно вскрикивает она и начинает кружить вокруг меня, пританцовывая. – Уверена, никто в школе и не подозревает, что ты Златовласка. Только посмотри, какие у тебя волосы: чистое золото! – Тая пропускает пряди через пальцы. – Жидкий шелк! Парни в обморок попадают, когда увидят.

– Что-то мне все это не нравится. Мне неуютно. Я как будто голая.

– Так круто же! Расправь плечи. – Приказывает подруга. – Да, вот так. С такой роскошной копной нельзя сутулиться. Неси свою красоту гордо! – Она отходит на мгновение и возвращается со своей сумкой, из которой достает утюжок для укладки волос.

– Ненавижу эти щипцы для пыток. – Съеживаюсь я.

– Дорогая, и это заметно. – С сожалением произносит Тая. – Если ты думала, что достаточно вымыть голову с шампунем, то я должна тебя расстроить – это не так. Нужно еще правильно высушить и уложить. Твои заломы от резинки для волос – это вообще просто катастрофа! Посмотри! Ты меня извини, но я вынуждена буду на первое время спрятать от тебя твои запасы резинок!

– Нет, – стону я, пока подруга сгребает с полочки у зеркала целый ворох и прячет в карман. – Ты не у себя дома, вообще-то!

– А я подумываю переехать к тебе и пожить, пока твой отец не вернется. Как тебе идея?

– Твоей маме не понравится.

– Точно. Но ей придется смириться. – Хихикает она, включив утюжок в розетку. – Потому что это будет весело.

– Если не вернешь резинки, буду звать тебя Тасей.

– Это запрещенный прием! – Возмущенно визжит она.

– Тася, Тася, Тася!

Подруга щелкает перед моим лицом утюжком, пытаясь устрашить.

– Тася-я-я! – Дразнюсь я.

– Замри! – Командует она. – Ты же не хочешь, чтобы я поджарила тебе ухо? Вот и не двигайся. Молодец.

Надув щеки, я жду, когда она разгладит каждую прядь. Внимательно слежу за каждым ее движением в зеркало.

– Гляди, как блестят! – Играя бровями, произносит Тая. – Ты теперь настоящая крашиха!

– Ну, и слово. Звучит как бомжиха. – Прыскаю я. И тут же получаю утюжком по башке. – Ай!

– Помалкивай. – Ворчит подруга. – Слово ей не нравится.

– Больно вообще-то. Просто я не люблю все эти словечки, которые уже завтра после обеда станут не модными.

– Терпи, кринжовая моя.

– Пошла ты.

Мы улыбаемся друг другу в отраженье.

– Ну, как? – Спрашивает Тая, когда с прической покончено.

– Не знаю. – Теряюсь я, разглядывая себя.

– Даже без косметики ты уже другой человек. А ну, встань, пройдись.

Я послушно встаю и иду по комнате:

– Бедрами вилять?

– Если хочешь насмешить всех вокруг. – Хмыкает она. – В женственность лучше заходить постепенно. Если я завтра заставлю тебя напялить в школу короткую юбку и каблуки, мы только все испортим. Давай начинать сводить парней с ума постепенно.

– Вот так? – Я откидываю волосы с лица изящным жестом, который мне самой кажется невероятно сексуальным.

– Боже… – Тая закатывает глаза.

– Что?

– Смотри. – Она руками расправляет мне плечи, заставляет выпрямить спину. – Главное, уверенность в себе и легкая полуулыбка. Ты идешь по коридору и бросаешь короткие взгляды на парней, а затем тут же отводишь глаза, будто смутилась. Тебе не нужно ничего никому доказывать. Ты знаешь, что ты та самая сучка, которой все парни падают в ноги, и ты всегда получаешь то, что хочешь.

– Сучка? – Переспрашиваю я.

– Да, роскошная и сексуальная. – Хихикает Тая. – «Я всегда получаю то, что хочу». Повторяй.

– Я всегда получаю то, что хочу. – Едва сдерживая смех, говорю я.

– Ты должна верить в это!

– Я верю! – Ржу я, меряя шагами комнату. – Та самая сучка!

– Дурочка. – Отмахивается подруга. – Я же серьезно!

– Я та самая сучка! – Виляя бедрами, повторяю я.

– Ой, тяжелый случай. – Устало вздыхает Тая.

– Что я опять делаю не так? – Стону я.

– Ничего. – Отвечает она. – Сейчас будем учиться флиртовать.

– Я никогда не научусь!

– О-о, я охотно верю.

– Предлагаю взять машину! – Этими словами Лелька встречает меня утром на крыльце своего дома.

Привычное «Мур» тает на кончике моего языка: я не успеваю произнести ни звука, потому что сбит с толку увиденным.

– О, привет, Высоцкий. – Выходит следом за ней из дома Тая Калабина, наша одноклассница. – Как дела?

– П-привет. – Растерянно отзываюсь я и возвращаю взгляд на Алену.

Что с ней не так? Что изменилось со вчерашнего дня? Почему она выглядит так… странно и непривычно?

– Я говорю, может, возьмем папину машину? – Прищуривается подруга. – Небо затянуло тучами, по прогнозу дождь. Не хочется промокнуть.

– Ты чего, не выспался? – Шутливо приподнимает брови Тая.

А я не могу оторвать взгляда от Аленки. Она вообще какая-то другая сегодня.

– Что с твоими волосами? – Смущенно спрашиваю я.

Не понимаю, почему меня сбивает с толку то, как она выглядит сегодня.

– А что с ними? – Взволнованно интересуется Алена. Она проводит ладонями по гладким прядям. – Что-то не так?

Они загадочно переглядываются с подружкой.

– Ты… – я пожимаю плечами. – Что ты с ними сделала? Ты их распустила?

– Ага. – Легко отвечает она, закрывает за собой дверь и спускается с крыльца. – Не знаю, почему не делала этого раньше. Так удобно!

Алена идет к гаражу, а я ловлю на себе насмешливый взгляд Таи. Она подмигивает мне. Что, вообще, происходит?

– Как там Пашка Войнович? Ты говорил с ним вчера? – Этот вопрос Алена задает, когда мы выезжаем из гаража.

Мои мысли путаются, я пытаюсь сосредоточиться на дороге.

– Пашка? А, да. – Киваю я. – Говорили с ним вчера еще раз, я подходил после качалки. Он в деле. Вечером привезет синтезатор. Единственное, из-за чего переживает, это сохранность инструмента в моем сарае, но я объяснил и про замок, и про то, что стены крепкие – обшиты стружечными плитами, и район спокойный, и вообще: берлога хорошо просматривается из окон моего дома, так что беспокоиться не о чем. Вроде поверил.