Такое количество лиц, находящихся вне закона, несомненно заинтересует маленькую зазнайку, а Малфой и его круг общения — тем более. Теодор недовольно выдохнул. Придется повесить ее на шею Итана, иначе эта девочка может нарушить хрупкое равновесие между несведущим Министерством и желающими наживы реальными хозяевами волшебной Британии.

Обернувшись полотенцем, Нотт толкнул дверь, прикрывая глаза, сморщил нос и запустил пальцы во влажные волосы, еще больше разлохматив. Звук разбившегося стекла привлек его внимание. Гермиона с весьма неловким видом стояла у журнального столика из черного дуба, а перед ней на полу синий песок высыпался из осколков, некогда бывших часами.

— Знаете, я, наверное, должен был как-то ограничить свое гостеприимство, — не скрывая легкого раздражения, произнес Теодор.

Грейнджер не ответила. Ее глаза с нескрываемым интересом скользили по практически обнаженному телу, задерживаясь на некоторых участках. Казалось, что ее вообще не заботит возмущение хозяина этой комнаты. После того, как она прикусила нижнюю губу, Нотт и вовсе решил, что юная «надзирательница» прослушала его слова.

— Может, хотя бы ради приличия попробуете иногда поглядывать в глаза? — приподняв бровь, хмыкнул он, когда Гермиона наконец-то пришла в себя. — Но я могу подождать. У нас есть еще минут пятнадцать, чтобы вы успели рассмотреть все тщательнее.

— Я просто … — она начала абсолютно неубедительно открывать рот, явно пытаясь возразить, — …просто немного заблудилась.

— И решили, что можно врываться в мою спальню и громить все вокруг? — с некой усмешкой спросил Теодор, замечая, как на ее щеках появился еле заметный румянец.

— Это случайность, — слегка растеряно глядя вниз, протараторила Грейнджер. — Я сейчас все исправлю.

— Остановитесь ради всего… — но она уже опустилась на корточки и ойкнула.

«Ну, конечно…» — тяжело выдохнул Нотт, замечая, как багровая капля проступила на девичьем пальце.

Недолго думая, он подошёл к подвисающей Гермионе. Ее чрезмерное любопытство вылилось в плохо скрываемое смущение, а оно в свою очередь — в неуклюжесть. Без особого изящества обойдя осколки, он поднял девушку за плечи, не церемонясь вытащил из ее волос палочку и сделал пару круговых движений.

— Вулнера санентур.

Кровь мгновенно вернулась в рану, кожа затянулась, будто ничего и не было. Грейнджер как-то громко сглотнула, практически не двигаясь. Ее зрачки все еще блуждали по его плечам и шее, иногда падая на полотенце. Сейчас она казалась слишком хрупкой: почти на голову ниже, растерянная, беспрерывно хлопающая ресницами.

— Вы здесь находитесь меньше часа, а уже успели нарушить все непреложные законы этого дома, — убирая руки, проговорил Теодор спокойно. — Уверены, что это вы за мной следите, а не я за вами?

— Я не столь беспомощна, — поднимая на него свои огромные глаза, протараторила Грейнджер, явно пытаясь взять себя в руки.

— Даже не знаю. А вы точно будете целой к тому моменту, как я переоденусь? — склонив голову на бок, спросил Нотт. — И, наверное, мне все-таки стоило уточнить, что моя комната не является той частью дома, куда вы можете входить, когда вам вздумается.

— Я учту это, — обводя взглядом его ключицы, произнесла Грейнджер, вдыхая чуть глубже. — Думаю, мне стоит уйти.

— Ну почему же? — сделав полшага в ее сторону, хмыкнул Теодор, замечая легкую панику. — Если у вас такое желание узнать обо мне намного больше, мы можем продолжить утренний разговор.

Ее нервное состояние со стороны было заметно намного больше, чем она бы этого хотела: тело напряглось, глаза забегали по комнате. Нотт осторожно отодвинул девушку от комода, стоявшего рядом со столиком, открыв верхнюю полку, и достал темные боксеры. Ее передернуло, когда он спокойно стянул полотенце и стер каплю, стекающую от плеча к локтю. Гермиона попыталась занять свои руки, судорожно сминая пальцы.

— Вы проявляли утром чрезмерную заботу о моем здоровье, — многозначительно проговорил Нотт. — Будем считать, что я ответил любезностью.

— Мне нужно переодеться, — ее голос слегка осел.

— Конечно, — даже не меняясь в лице, Теодор бросил полотенце на постель и слегка к ней наклонился, — вы ведь уже чувствуете себя здесь как дома.

По ее шее пробежали мурашки, а спустя секунду она сорвалась с места и вылетела из комнаты. Нотт еле сдержал смех после того, как дверь захлопнулась. Она оказалась более противоречивой личностью, чем он ожидал: сначала серая мышь, затем язвительная сучка, а сейчас стеснительная полудевственница, которая пять минут назад прожигала взглядом его тело. Слишком даже для юной ещё не сформированной леди.

«Интересно, Поттер в курсе, что его сотрудница страдает раздвоением личности? — оглядывая осколки под ногами, поджал губы Нотт. — «Или это очередная провальная стратегия министра по завоеванию доверия?»

Ответ по сути не имел значения, но надо отдать этим поступкам должное: интересовать его Гермиона стала намного больше, и теперь появился шанс понаблюдать за ней поближе. Все-таки было не совсем понятно, с чего Гарри решил, что девушка талантлива. Он не был дураком, если это не касалось Пэнси.

Надев белье, Теодор направился в гардеробную. Из-за этого маленького недоразумения он совершенно перестал следить за временем. Было бы невежливо заставлять головорезов с разных концов страны ждать. Слишком уж это тонкие и ранимые натуры. Слезы в ванной они лить вряд ли будут, но зато организовать десятки проверок или проклясть — это запросто.

Отчасти его радовало то, что теперь к убийствам теневые правители Лондона прибегали все реже. Каждый волшебник так или иначе — это денежная единица: рабочая сила, разум, на крайний случай удобная тушка для подставы. Теперь всему можно было найти достойное применение.

«Твою мать…» — светлая мысль пронеслась в голове только сейчас.

Раз его отец погиб не собственной смертью и это даже не пытались особо скрыть, значит, как минимум, здесь скрывается что-то большее, чем дележка новой власти. Если бы это был кто-то из наемных одиночек, Пэнси с большой долей вероятности была бы в курсе. Следовательно, ситуация становилась чуть сложнее, чем виделось изначально, и просто мирно отказаться от предложенной ему чести не дадут. Это в лучшем случае. А в худшем?

Теодор пробежался глазами по гардеробной. Странно осознавать, но подходящей такому случаю одежды оказалось крайне мало. Хотя с учетом нынешнего времени и рода занятий его друзей, казалось, стоило закупить хотя бы пару похоронных костюмов.

«Поиграем в господина Малфоя, — взяв черную рубашку, он поджал губы. — Черное пальто, черные брюки, самые черные оксфорды. Моргана. Драко, как ты от скуки еще не отъехал?»

Дополнением ко всей этой тоскливой гамме были чертовы французские манжеты. Несмотря на хороший вкус, который прививал с детства Итан, Теодора по-детски воротило каждый раз, когда ему приходилось оборачивать вокруг запястья эту чертову полоску ткани. Он чувствовал себя в клубе «Очумелые ручки».

Наконец-то закончив с одеждой, он взглянул в зеркало, лишний раз убедившись в том, что подобные траурные наряды идут только платиновому пингвину, а сам Нотт сейчас похож на сутенера из девяностых.

Покинув комнату, решил подождать Грейнджер в гостиной. Он искренне надеялся, глядя на часы, что ему не придется ответно врываться к ней в спальню. Однако, как только Теодор закурил, в помещение вплыла она. Вот тогда-то он и понял, что полотенце на женском теле — вполне себе полноценная одежда.

Высокие черные сапоги скрывали ноги ровно до колена. Длина черного кожаного платья казалась именно такой, чтобы в нем было позволительно только стоять. Даже если она сейчас сделает пару шагов, то наверняка можно будет оценить процентов пятьдесят бедер. А верхняя часть тела полностью закрыта до горла, что вообще не спасало ситуацию. В руках девушка держала черный тренч и небольшой клатч.

«Какой у нас интересный тандем, — выдыхая дым, подумал Нотт, приподнимая бровь. — Она точно в курсе, куда мы идем? Там нет конкурса “возбудить покойника”».