— Видимо, мне придётся оставить тебя на какое-то время, — недовольно заключил Теодор, обращаясь к Ханне. — Если хочешь, оставь адрес, я заеду за тобой вечером.

— Я не тороплюсь, — приподнимая уголки губ, спокойно ответила она, — но было бы чудесно, если бы ты вернулся поскорее.

— Естественно, — мягко кивнув, Нотт развернулся к сияющей нахальством Грейнджер. — Надеюсь, вы уже подготовили мне полный анализ убытков.

— Конечно, — в её тоне плескалось что-то ядовито-жалящее. — Предоставлю вам бумаги, как только вы освободитесь.

Проходя мимо Гермионы, он ощутил на себе её тяжёлый взгляд. Не возмущенный, скорее, испытующий. Она улыбнулась широко и открыто, но в этом было столько вызова, что вдоль позвоночника стекло неприятное и липкое чувство дискомфорта. На долю мгновения Нотт почувствовал запах чёрной смородины и чертыхнулся про себя. Грейнджер вызывала больше эмоций одним своим появлением, чем девушка, сейчас ожидающая его в кабинете. Это бесило.

Лишь проходя по общему залу, Теодор смог вздохнуть спокойно. Все приближённые к нему волшебники, которые желали с ним беседовать, обычно были более воспитанными и предпочитали сообщать о своём визите. Ко всему прочему он не помнил, чтобы вносил хоть какие-то правки во встречи на ближайшие три дня.

Открыв нужную дверь, Нотт остановился. Джонсон в некотором волнении объясняла персоналу, что на ближайший час зал закрыт для приёма посетителей, так как все столы без исключения заняты. Мгновенно направившийся к хозяину официант сопроводил его к нужному столу. Пройдя барьер, Нотт пожалел, что отсюда нельзя сбежать.

— Здравствуй, Теодор, — бросив на него ленивый взгляд исподлобья, процедил Долохов.

«Моргана, как жаль, что я не могу умереть от разрыва сердца», — досадная мысль пронеслась в голове, пока Нотт занимал диван напротив гостя.

— Доброго дня… — он слегка растерялся, не понимая, как лучше обратиться к своему гостю.

В детстве он звал этого волшебника «дядя» и катался на его плечах по саду, прилегающему к поместью. Однако с тех пор утекло слишком много воды. Дружба Нотта-старшего и Долохова претерпевала самые разные периоды, но прошла две магические войны, а затем перетекла в плотное и крепкое сотрудничество, которое, к слову, никогда не мешало им спорить за столом о том, почему нельзя закусывать виски солёными огурцами.

Антонин имел неоднозначную репутацию в текущем мироустройстве магической Британии. Единственный и неповторимый держатель русского квартала, уравновешенный и жестокий при надобности. Никто другой просто не был способен укротить менталитет его подопечных. Он единственный не имел обширных конфликтов и держался от делёжки территорий на расстоянии вытянутой руки. Долохов не стремился к многочисленным союзам и контактам, поддерживая необходимую, понятную только ему одному, сдержанную связь со всем криминальным миром. Однако Нотт-младший всё ещё воспринимал его тем, кто по пьяни свалился на пару с отцом с балкона в кусты.

Ко всему прочему Антонин не видел никакой проблемы в распутном характере Теодора и даже ставил под сомнение радикальное решение Нотта-старшего об изгнании сына. Он никогда не высказывал своего расположения напрямую, но, возможно, это было вызвано несносным темпераментом самого блудного ребенка. Поэтому владелец «Красного стула» никак не мог определиться, как правильно воспринимать своего неожиданного собеседника.

— Отец бы гордился твоими достижениями, — окидывая взглядом помещение за мешающей стеной, одобрительно кивнул. — Уверен, Итан тоже в восторге.

— Не так и часто гордые родители выставляют детей за порог, — сухо буркнул Нотт. — Вряд ли вы здесь ради тёплых воспоминаний.

— Тут ты прав. Теперь у нас остались только воспоминания… — удручённо поджав губы, хмыкнул Долохов. — Поскольку ты не желаешь продолжать семейные дела…

— Именно, — перебил его Теодор, чувствуя, как раздражение от этих речей моментально поползло по темечку.

— Клауд не до конца научил тебя хорошим манерам, — слегка нахмурившись, более серьезно проговорил тот. — Я не планирую тебя уговаривать, как Драко. Я хочу, чтобы ты прибрал за собой.

— Я не имею никакой причастности к текущей организации, которую возглавлял мой отец, — как можно спокойнее проговорил Нотт.

— Ошибаешься. Ты доверил идиоту власть, до которой он не дорос, — сцепив руки в замок, фыркнул Антонин. — А потому мы сейчас имеем зачатки холодной войны внутри страны. Меня мало беспокоит буйство Поллукса. Если Малфой напряжётся, то сотрёт это недоразумение в порошок.

— Боюсь, вы преувеличиваете нашу значимость, — непроизвольно усмехнулся Теодор.

— Да? — этот вопрос звучал с издёвкой и нотками сарказма. — Маркус пытается усидеть на двух стульях. Может, Драко ещё не осознал, но пока что ваш план по завоеванию идёт крахом из-за лишнего балласта.

— Не понимаю, о чём вы, — пытаясь отмахнуться от его слов, поморщился Нотт. — Я владелец невзрачной забегаловки могу руководить только отрядом официантов.

— Сними прозрачность у барьеров на пару секунд, — снисходительно протянул Долохов. — Поверь мне, посетители не будут против.

Теодор с некоторым сомнением окинул взглядом красный зал, когда вернул взор на Антонина, тот лишь одобрительно кивнул пару раз, приподнимая ладонь внутренней стороной вверх. Это нарушало основное правило заведения. Нотта одолевали сомнения. Долохов был человеком довольно жёстким, но честным с близким кругом. Знать бы только, принадлежит ли Теодор ещё к этому определению.

Закусив щеку, он достал палочку. Всего один взмах повысил градус напряжения в теле до максимума. За каждым столом без исключения сидели знакомые лица. Все волшебники принадлежали к клану «Банши». Клану покойного отца. Хилла среди них не было.

— Это недовольные новым управлением, — без намёка на сарказм, медленно проговорил Антонин. — Они, как и я, считают, что безродный, маленький, самодовольный паршивец не может стоять во главе одного из крупных криминальных образований. Зная твою позицию, они решили сначала обратиться со свой проблемой ко мне.

— Может, вы и возьмёте людей на попечение? — иронично выдавил Теодор, скрывая образы за барьером.

— Я уже слишком стар для таких прений, — выдавив из себя подобие улыбки, ответил он, — однако я бы хотел доживать свой срок в покое и благополучии. А твоё заведение не в силах вместить всех недовольных, но, думаю, этого достаточно, чтобы ты понял, на каком волоске сейчас находится Маркус.

— Что значит “на двух стульях”? — решил уточнить Нотт, сосредотачиваясь. — Его люди регулярно попадают в аврорат за слишком активные действия.

— Какие именно? — переспросил Долохов. — Много ли голов подопечных Селвина снял Маркус? У меня тут по меньшей мере двадцать свидетелей, что ни одной. Твой отец не просто так хотел отстранить его от управления. Амбиции маленькой дворняжки перекрывали доступ кислорода в мозг.

— Отстранить? — слово комом застряло в глотке.

— Вообще-то последний год твой отец пытался вести примирительную политику с Малфоем, однако из-за мелких неприятных нестыковок это выходило довольно паршиво, — равнодушно произнёс он, потирая висок указательным пальцем. — Хилл слишком часто ошибался и стал вести дела невнимательно, отчего было нарушено довольно много договоренностей…

— Кто-то ещё был в курсе этой ситуации? — сопоставляя факты, Теодор почувствовал короткий укол совести.

— Мраксы, но, как известно, трупы не отличаются болтливостью. К тому же я не думаю, что Маркус бы стал кусать кормящую его руку. Всё покойное семейство весьма благоволило к нему.

— Есть ли хоть один шанс перевести всех этих… — Нотт замешкался, правильно подбирая слова, — …преданных людей под другое управление?

— Возможно. Но тебе всё равно придётся напрячься, потому что некоторые всё-таки приняли нового руководителя, — цокнул Антонин. — Меня мало волнует, как ты будешь решать эту ситуацию. Хочешь — сам, хочешь — чужими руками. В одном ты можешь быть уверен: Малфой тебе в этой войне тоже весьма сомнительный помощник.