Превозмогая своё недовольство, Теодор всё же предпочитал соблюдать правила приличия и подал ей руку, когда Грейнджер выходила из машины. Его почти передернуло от ощущения девичьей теплой ладони, скользнувшей по коже. Она только кивнула в ответ. Чёртова оранжевая лента на коробке, подаренной Финниганом, едко бросалась в глаза, раздражая зрение.

«Просто тяжелый день, вот и всё, — замечая собственную нервозность в движениях, Нотт с третьего раза всё-таки вставил ключ в замок. — Надо просто поспать».

Однако любопытство снедало нутро без остатка. Вместо того, чтобы отправиться в свою комнату, Гермиона пошла в гостиную, устраиваясь на диване. И сколько бы Теодор не повторял про себя, что должен идти в постель, ему приспичило покурить. Прямо сейчас. Шелест обёртки, и короткий писк. Минимум десяток маленьких предметов ударилось о стол.

Лениво входя в комнату, Нотт посмотрел на девушку таким непринужденным взглядом, каким только смог. Она аккуратно подняла с пола несколько упавших фигурок, с любопытством разглядывая их. Теодор приподнял бровь: шахматы явно были ручной работы. Странный подарок для столь юной особы, ведь ничего подобного в досье он не нашёл.

— Как красиво… — беспорядочно расставляя шахматы на столе, негромко протянула она. — Даже жаль, что я не играю.

— Видимо, даритель не особо ориентировался на ваши интересы, — хмыкнул Нотт, взяв зажигалку со столешницы.

— Нет… — Гермиона неловко улыбнулась, внимательно рассматривая ладью. — Я хотела научиться, но времени всегда так мало. В школе я была слишком стеснительной долгое время и не особо общительной, а когда повзрослела, стало вроде уже не до этого…

— Наверху есть книга по теории, — равнодушно прикуривая, бросил Теодор, — но вы и так это знаете.

— Это ведь игра для двоих, — всё же отвлекаясь от изучения изгибов фигуры, подняла взгляд она.

— Не думаю, что являюсь подходящим учителем, — поморщился Нотт, опираясь локтем на барную стойку. — У меня слишком много головной боли: бизнес страдает, сотрудников постоянно донимают допросами, убить хотят.

— У вас ещё молодая невеста, — иронично усмехнулась Грейнджер.

— Ах да, как же я мог забыть? — ехидно выдавил он, стряхивая пепел о стеклянный бортик, и недовольно поморщился, когда шлейф дыма скользнул в лицо.

Её тон стал неоправданно мягким и завлекающим. Прислушиваясь к ноткам в голосе, Теодор даже уловил несвойственную Гермионе некую детскую игривость. Он на секунду прикрыл глаза, пытаясь разобрать свои ощущения. Благосклонность тонкими нитями медленно тянулась через все внутренние органы.

— Думаю, в столь поздний час… — Нотт запнулся и проглотил слово «нам», застрявшее в глотке, а затем продолжил: — Не стоит сейчас начинать обучение.

— Конечно… — слегка разочарованно она опустила глаза на шахматную доску.

Неприятная судорога проползла по телу, когда Теодор попытался преодолеть в себе позыв подойти к ней ближе. Сжав челюсть сильнее, он всё-таки потушил сигарету и сделал пару шагов в сторону журнального столика. Грейнджер аккуратно расставляла фигуры по черным клеткам.

— Это довольно сложная игра, требующая расчёта и светлой головы, — поджав губы, он устало вдохнул глубже, прослеживая траекторию её пальцев. — Каждая фигура имеет свой вес и свою роль. Если коротко, то каждая сторона стремится защитить своего короля.

— Это самая сильная фигура? — продвигая пальцем ферзя вперёд, она вопросительно подняла взгляд.

— Та, которую вы трогаете, имеет массу возможностей для ходов и участвует в обороне и тактике, — чувствуя, как усталость мягкой поступью расхаживает по позвоночнику, Теодор свёл вместе лопатки на несколько секунд. — Это королева. Король чуть правее, если следовать вашей расстановке. Он не столь расторопен, но незаменим. Без него игра закончится.

— Хм… — задумчиво переводя палец по доске, Гермиона склонила голову. — То есть все защищают короля?

— В стратегии необходимы некоторые жертвы и уловки, — коротко кивнул он, отмечая неплохую работу мастера, изготовившего подарок, — поэтому в процессе игры некоторые фигуры «съедают», но их можно вернуть обратно. При определённых обстоятельствах.

— «Необходимы некоторые жертвы…» — как-то задумчиво прищурившись, повторила его слова Грейнджер.

Казалось странным, что в общей череде событий её заинтересовала игра в шахматы. Она столь сосредоточенно вглядывалась в изгибы ферзя, что на лбу проступила морщинка. Видимо, произошедшее часом ранее массовое убийство её вовсе не беспокоило. Однако Нотт этому не удивлялся, ведь сейчас её основной задачей являлось приглядывать за ним. С чем она успешно справлялась.

— «…при определенных обстоятельствах…» — так же монотонно произнесла она, проводя ногтем по коже щеки, а затем резко поднимая на него взгляд, словно очнувшись ото сна, — Вы наверняка устали… — Гермиона как-то сдавленно улыбнулась. — Да, уже и правда слишком поздно для таких игр, стоит отправиться в постель.

— Прекрасно… — замечая, как тело вновь напрягается под её взглядом, выдавил Нотт, буквально заставляя себя сдвинуться с места.

— Приятных вам снов, — произнесла она, с еле уловимым придыханием.

— Да, — буркнул Теодор, резко направившись в свою комнату.

«Кошмар какой-то, — захлопнув дверь в свою комнату, он выдохнул с облегчением. — Невыносимая женщина».

========== Глава 11: Приветы из прошлого ==========

Как и предполагалось, в доме семьи Мракс из улик не оказалось даже портретов. Единственная странность, которую обнаружили на месте преступления — замытые пятна рвоты. В остальном работники аврората только клевали носами и разводили руками, что лично Теодор не считал удивительным. Из малочисленной информации, которую знал о бабочках, он никак не мог сложить полную картину убийства.

Вынужденного дублёра киллера так и не нашли убитым, хотя прошло уже больше двух суток. А реального исполнителя стошнило на месте происшествия, вряд ли бы он стал убирать чужые биологические следы, к тому же так неаккуратно. А потому выходило, что во время дела что-то пошло не так. В дополнение к нестыковкам прибавлялось нулевое сопротивление жертв: они будто вовсе не опасались своей кончины, никакого беспорядка или признаков борьбы в поместье не обнаружили. А посему выходило, что убийца либо гений маскировки, либо знакомый семьи. Второй вариант только усугублял ситуацию.

Непрофессиональный киллер, который разгуливает по городу и имитирует довольно известную в узких кругах организацию, не зная деталей, и грубо нарушающий хрупкий мир между кланами. Предупреждение, которое получил Драко, тоже не вызывало доверия, и в данных обстоятельствах вызывало лишь предположение о подделке. Хотя сравнивать было особо не с чем: ранее никто и никогда не получал оповещение от бабочек.

Причастность Клауда к этой ситуации виделась всё более сомнительной. Короткие письма так же стабильно приходили с абсолютно нейтральной информацией. Ни одного слова, сигнализирующего о его решительных действиях или информационном просвящении относительно Грейнджер. Складывалось впечатление, что Теодор как-то невнимательно слушал своего наставника, и тот действительно просто отправился в отпуск.

Нотт уже сам казался себе параноиком. Даже если не углубляться в свои личные проблемы, коих было предостаточно, то атмосфера в стране была не многим лучше.

Напряжение среди глав мира криминальной Британии росло в геометрической прогрессии. Они не грызли друг другу глотки при свете дня только из соображений больших потерь. Огромное количество взаимодействий между разными сферами деятельности было приостановлено. Контрабанда дефицитных медицинских препаратов осложнилась. Многие крупные подрядчики заморозили строительство из-за резкого спада финансирования и подорожания материалов. Мелкие предприниматели закрывали лавки и таверны, поскольку больше не обладали гарантиями безопасности своей деятельности.

Подозрения вносили разлад между самыми долгоиграющими партнерскими отношениями. Гринграсс и Долгопупс временно прекратили сотрудничество, взяв тайм-аут. В нынешних условиях, когда сотрудники Министерства шляются на каждом углу, а Селвин-старший бесчинствует в тени, убытков было не избежать. Примерно такая же проблема коснулась и Малфоя. Погрязший в борьбе за власть, Драко натужно пытался удержать потоки поставок нелегального груза, протекающего через Ла-Манш, и сохранить порядок на своей территории. Откровенно говоря, получалось скверно. Уровень мелкой и неконтролируемой преступности неумолимо рос, а стражи правопорядка не могли найти причину столь резких перемен социального поведения граждан.