- Ничего, тебе полезно поскучать.

Ну, да. А была бы ты, милая, так спокойна, если бы Саша Валк в Ригу не уехала? Что-то я сомневаюсь. Но теперь-то она довольна - работай Витя, пиши новые хиты, а я пока в Крым слетаю. Нащупываю в кармане визитку прекрасной “переводчицы”, но потом сам себе даю подзатыльник. Нет, с прошлым покончено. В моей жизни есть только Альдона Веверс! Я сделал свой выбор.

Семейные посиделки прошли в целом неплохо, договорились, что ко вторым половинкам родителей мы со Снежной королевой будем обращаться по имени и на “ты”. У мамы с Альдоной не такая уж огромная и разница в возрасте, а мы с Имантом… Оказалось, мама с дедом давно уже в курсе, что я ему наедине “тыкаю”. Это только для подруги сюрпризом оказалось. Но на публике мне строго-настрого приказано соблюдать субординацию и обращаться исключительно по имени-отчеству.

Хотел уже отколоть какую-нибудь озорную шутку, но потом все-таки выступил чуть скромнее:

- Да, мой император! - я покорно мотнул головой.

Мама с Алькой не выдержали и рассмеялись. Нет, а чего генерал тут дедовщину разводит?! Я ему что - Хатико, строить меня? Или он решил, что у него теперь есть законные основания?

Компенсацией за все мучения стала бурная ночь с Альдоной. Да, обновили мы с ней мою спальню. Несколько раз. Хорошо, что мои “апартаменты” находятся в другом конце коридора, да и гостевая комната прямо напротив моей. Так что оторвались на славу перед недельной разлукой.

Если бы мы тогда с подругой знали, в каких обстоятельствах нам придется встретиться в следующий раз...

- Виктор, вставай… - трясет меня за плечо Сергей Сергеевич - ребята отзвонились, нам пора ехать.

- Куда? - туплю я спросонья. За окном темень непроглядная, а он меня куда-то опять тащит…

- Повидаться с нашим общим другом.

- Это с тем, кто первый после Гитлера?! - злобно ухмыляюсь я и мгновенно вскакиваю с кровати.

- Тихо...давай-ка, без лишнего шума. Собирайся по-быстрому, и за мной. Только оденься как-то попроще, без этих своих… - он делает неопределенный жест - ...выкрутасов.

Это он так одежду от Ямамото обзывает? А по-моему, она крайне уместна в свете нынешних событий. Но в длинном плаще мне и, правда, будет неудобно. Так что достаю джинсы, футболку и свою кожаную куртку “пилот”. Две минуты - и я уже готов.

...В холле мы проходим мимо лифта и направляемся к лестнице. А потом спускаемся по ней на подземный этаж, и долго идем по длинным коридорам, освещенным лампами дневного света. В ночной тишине они мерно гудят, навевая ассоциации то ли с работающим двигателем самолета, то ли с серверной комнатой офиса из моей прошлой жизни. Коридоры, переходы лестничных площадок, и снова коридоры. Кажется, им нет конца…

Весь периметр комплекса советского посольства в Париже занимает одно единое здание. Оно совсем новое - и пяти лет еще не прошло, как его выстроили. По нынешним временам это современное строение смотрится шикарно, но мне оно своими бесконечными колоннами немного напоминает Дворец Съездов в Кремле. Ага… наверное, так и задумано было - чтобы наши граждане и здесь Родину не забывали. А еще, судя по всему, через подземные этажи можно попасть в любую точку этого бесконечного здания, и этаж, по которому мы сейчас идем с Сергеем Сергеевичем, далеко не единственный под землей. Можно только догадываться, как глубоко все тут закопано под землю.

Пока мы, молча, идем, ничто не мешает мне предаваться воспоминаниям и раздумьям. Вот вчера к вечеру, например, к нам в посольство примчался Трамп старший. Мы имели с ним долгий разговор, и он у нас был непростым.

Фред прекрасно понимает вину своего сына, но, по большому счету, волнует его только деловая репутация Дональда и то, что скандал может навредить их семейному бизнесу, спровоцировав Иванку Трамп на развод. Ему хватило даже наглости предложить денег семье Веры, чтобы те не упоминали имени Дональда, ни в каком контексте. Я в ответ глянул на него так, что Трамп старший аж поперхнулся, а потом еще долго извинялся. Его счастье, что при разговоре не присутствовал Александр Павлович, и он не додумался предложить деньги ему лично. Я бы тогда точно не сдержался и врезал бы от души по беспринципной американской морде.

Потом Фред начал уговаривать меня не мстить сыну и не губить его репутацию – он мол, и так достаточно наказан. Ага… наказан он. Отделался гаденыш сильным сотрясением мозга и парой переломов. Срастутся кости, и будет он снова жить, как ни в чем небывало – гоняться за девками, делать бабки. А вот Вера мертва. И этого уже никак не изменить…

Договорились, что он, невзирая на позднее время, отправится сейчас в офис мэтра Эрсана, чтобы получить от него необходимые указания и подписать все бумаги. Фред Трамп настроен решительно, и весь его праведный гнев обрушится теперь на папарацци. Насколько я помню, эта деловая семейка и у себя на родине в США из судов не вылезает, а ушлых журналистов, постоянно раскапывающих их грешки, не переваривает патологически. Так что французских папарацци ждут тяжелые времена – они еще просто до конца не поняли, с кем связались.

Ну, а утром Фред первым делом поедет в госпиталь к сыну и морально подготовит его к моему визиту. Съездить к Дональду мне все равно придется. И изображать там дружеское участие - тоже. Хотя и противно до омерзения. Но деваться некуда – репутация покойной Веры должна остаться незапятнанной, а это сейчас целиком зависит от показаний Трампа младшего.

…Наконец, мы с полковником поднимаемся по лестнице в небольшой холл и выходим из здания на улицу, а потом и за территорию посольства. Там нас уже ждет скромный темный седан с обычными номерами. Никакой охраны, только незнакомый водитель за рулем. Стоит нам сесть в машину, и она тут же срывается с места. Судя по лесу, темнеющему слева, мы где-то на задворках посольства, а направляемся сейчас в сторону Клиши и аббатства Сен-Дени. На улице снова идет дождь, но не сказать, чтобы сильный. И это хорошо – все равно к утру никаких следов нашей ночной вылазки не останется. Едем долго, “проверяясь”. Я подозреваю, что наша резидентура озаботилась и машинами контр-наблюдения.

Наконец, мы съезжаем с бульвара Перифирик – парижского аналога МКАДа – и устремляемся дальше, в пригород. Интересно все-таки, а почему не Париж? Но вопросов я не задаю, полковник знает, что делает. Нужно будет – сам скажет. Адреналин в моей крови начинает уже закипать от предвкушения встречи с Саттером. Понятно, что наши вечером отловили его, и сейчас я эту тварь, наконец, увижу. Сначала поговорю с ним по-свойски, а потом раздавлю гадину своими руками, и ничего во мне не дрогнет - клянусь…!

Через несколько минут поездки по пустынному шоссе наша машина снова сворачивает, а чуть погодя еще раз – теперь уже на какую-то плохо освещенную набережную. В темноте я абсолютно перестаю понимать, где мы сейчас находимся. Да, и не настолько хорошо я знаю парижские пригороды, чтобы там ориентироваться. Останавливаемся в какой-то промзоне у железнодорожного моста. На другой стороне реки светятся огни, а здесь хоть глаз выколи – ни хрена не видно!

Идем к опорам моста, глаза постепенно привыкают к темноте. И только подойдя совсем близко, вижу там несколько человеческих фигур. Двое мужчин стоят, еще один - в светлом плаще - сидит рядом на перевернутом ящике. Ага… с мешком на голове и со связанными за спиной руками. Где-то вдалеке слышится шум приближающегося поезда, а потом над головой грохочет так, что у меня закладывает уши. Вижу только, как Сергей Сергеевич подходит к мужчинам и о чем-то с ними говорит. Но мое внимание сосредоточено сейчас только на сидящем мужчине. Дождавшись, когда поезд пройдет, рывком сдергиваю с его головы мешок. Кто-то из наших подносит зажигалку, чтобы я мог рассмотреть его лицо. Саттер сука… вот и встретились…!

- Ты кто? – подслеповато щурится он на меня

- Угадай с трех раз…

Он удивленно хмурится, а потом недоверчиво всматривается в мое лицо