«Вернемся» – значит вдвоем. Значит, он уверен в себе и непоколебим. Я медленно вздыхаю и решаю оставить свою руку ему. Танец был превосходный, и он заслужил чуточку добра с моей стороны.

Дальше мы идём молча, шагаем к остановке. Не знаю, о чем думает он. Но все мои мысли сосредоточенны только на его ладони. Такая большая, уютная и блин, клёвая ладонь. Мне просто хорошо от того, что он держит меня за руку и делится своим теплом.

– Как мой лис? Не выкинула? – интересуется он.

Я косо смотрю на него. Мне кажется это совсем не то, что он хотел спросить. Парень хоть и идёт расслабленно, но вот лицо напряжённо.

– Нет. Я его хочу в машину повесить. Как брелок. Только надо дырочку сделать и шнурочек купить.

– Я могу дырочку сделать. Это дело одной минуты. Приходи ко мне… – он слегка сжимает мою ладонь. А меня вдруг бросает в жар.

Боже, какая дырочка? Что я несу? Двусмысленность его фразы вызывает шок и возбуждение. Глупость какая-то. Я становлюсь извращенкой рядом с ним. Мне и смешно и стыдно одновременно. Очень надеюсь, что Рома не понял ничего.

– Куда? – спрашиваю улыбаясь. Черт. Надо ж было такое ляпнуть?

– На работу приходи. Сделаем тебе… брелок.

– Ммм… Хорошо. Приду, – соглашаюсь, и всё-таки смешинка слетает с губ.

– Чего смешного? – Рома и сам усмехается.

– Ничего, – улыбаюсь я.

– Ммм, интересная ты девушка, Анютка, – загадочно произносит Рома.

* * *

Обратно мы едем в такой же неловкости и недосказанности. Рома говорит, что завтра он придет на одну лекцию и скорее всего потом поедет на работу. Меня немного удивляет, что приоритетом он ставит работу, а не учебу. Но я не задаю лишних вопросов. Скоро на свидании, я надеюсь, мы узнаем друг о друге больше.

Я же в ответ тоже немного говорю о своих планах. Как раз завтра я поеду на телевидение для беседы на счёт этой самой рекламы, в которую меня втянула мама.

– Что? Ты будешь сниматься в рекламе? – он явно не верит. Но при этом нервно покусывает губу.

– Нет. Не буду. Я не хочу. Просто съезжу для маминого успокоения. Не хочу я. Я не звезда.

– Понятно, – кажется, Рома немного расслабляется.

– Или буду. Не знаю ещё, – специально говорю, чтобы проверить свою догадку.

Рома вздыхает и треплет свои волосы. Думает. Молчит. Смотрит в мои глаза.

– А знаешь – мне кажется это неплохая идея, – говорит серьезно парень.

– Правда? – удивлённо восклицаю.

– Да. И это была бы моя самая любимая реклама! Смотрел бы ее бесконечно.

– Не придумывай,– бормочу я смущенно.

Вот умеет же он смутить даже в таком обычном разговоре?

Оставшуюся дорогу Рома уговаривает меня доехать с ним до института, где дальше он отвезет меня домой. Но я изворотливо отказываю и выхожу раньше.

Отказываю, потому что хочу побыть одна, разобраться в своих противоречивых мыслях, и проветрить свою влюблённую голову.

Глава 15 Ошибочка вышла

Рома

Аня убегает, оставив меня одного в душном старом автобусе. Ехать мне ещё несколько остановок, и я тупо пялюсь в окно. Давно не ездил на общественном транспорте. С тех пор как появилась машина.

М-да. Менять свою тачку на прокуренную буханку совсем не хочется. Но придется. Вариантов нет. Вариантов нет, я определенно попробую откосить. Но только вот почему то я до сих пор не верю в это. Сердце или интуиция? Я не знаю, что мне подсказывает. Но я чувствую – нет стопроцентной гарантии. Нет гарантии. И если честно, сейчас я переживаю ещё больше. Потому что с Аней начались подвижки.

Сейчас все мысли были о ней. Аня, Анютка, инопланетянка. Красивая, яркая, дерзкая девчонка с интересным характером.

Сам не хотел в это влипать, но влип. И, по-моему, дело даже не в сексе. Хотя в нем тоже. Слишком много ее стало в моей жизни. Эти видео, детская игра, забава. Не думал, что так погружусь в это и забуду про себя.

Дело гораздо глубже и серьёзней, чем я думал. Мои чувства к ней не объяснить. По крайней мере, мне их не понять. Никогда в жизни я не испытывал такого кипучего нестерпимого и почти болезненного желания оказаться с ней рядом. Оказаться рядом, чтобы заглянуть в ее голубые глаза, услышать смех, увидеть улыбку на нежных губах.

Свидание? Пусть будет так. Она девчонка старых правил, и если ей это так важно, то пусть будет свидание. Только вот я знаю, что мне не хватит этого. Мне будет мало. Я буду снова и снова желать ее. И пока она не будет полностью мне принадлежать – не успокоюсь.

Теперь я понимаю, почему в последнее время у всех моих подруг были волосы светлые. Наверное, я всегда хотел Аньку. Как только наши языки сцепились, и я услышал ее голос.

Сам не заметил, как завис на нее. Не хотел, но завис. Не понял вообще что произошло. Ведь каких-то пару недель назад я думал совсем иначе. Или же тщательно скрывал настоящие переживания от самого себя.

Не хотел. Не хотел, твою мать, привыкать к ее голосу. Не хотел, потому что я не готов. Не готов терять голову и пропадать в черной дыре страсти и любви. Потому что я ни хрена не уверен в том, что останусь с ней. Да и она не останется со мной, если я уеду…

Не уверен, что найду деньги. Не уверен, что меня не загребут в армию. Ни в чем не уверен. И это меня безумно напрягает и злит.

Сначала я боялся, что сдохну в армии. Просто не вернусь живым. Поэтому и замутил всю эту кашу. Но сейчас. Сейчас почему-то думаю совсем в другом русле. Не о собственной жизни. Нет. Я боюсь потерять ее.

Целый год это слишком большой срок, чтобы ждать меня. Никто не ждёт. И она не станет ждать. Красивая, умная, веселая, яркая. Она не станет ждать. Не станет.

Я вижу, как всякие хмыри засматриваются на нее в универе и пытаются завести с ней разговор. Аня всегда вежлива и видимо не понимает к чему эти подкаты. Не замечает истинного мотива озабоченных парней.

В институте Аня всегда со своими подругами или в книжках. А я все вижу, все подмечаю. Да, стал грёбаным сталкером, черт возьми. Не хотел, но стал, вопреки всему здравому смыслу и собственным убеждениям, которым хранил верность, сколько себя помню.

И если я уеду, хрена с два она будет меня ждать. Хрена с два.

Думаю, ей пора рассказать про армию. Да и вообще про себя. Как живу, чем дышу… Возможно, если Аня больше про меня узнает, то и доверие ко мне проснется. Разумеется, мой статус трахальщика никуда не денется. Его так просто не стереть и не удалить. Но ведь Аня не знала причин моих частых смен девчонок, да и сам я раньше до конца не понимал. Только сейчас понял зачем. Я искал тепло…

Когда я узнал, что уже точно иду в армию, и никто мне не поможет, у меня, если честно, немного сорвало крышу. Я пошел в разгул. Тусовки, вечеринки, девочки. Да, у меня их много было. Но никогда не было единственной. Все они похожи друг на дружку как копии. Всегда одно и то же поведение. Клюют на клешированные комплименты и почти сразу готовы раздвинуть свои ноги. В душе, конечно, тайно надеются на большее и верят в чистые помыслы и стрелы амура.

Но я не мог дать большего. Не потому что не хотел, а потому что знал – это лишнее. Ведь скоро я уеду, и привыкать ко мне не стоит. Да и сам был пуст. В то время в сердце не было тепла и доброты. Лишь обида и глупая ненависть на эту жизнь. И если так жестоко судьба меня нагибала, то и добру взяться попросту неоткуда. Так, я начал перебирать всех подряд, пытаясь найти то самое чувство справедливости и искренности.

А когда нашел это тепло в лице Ани, то не захотел поверить в это и всячески гнал мысли о ней. Думал пройдет, переболит и отпустит. Но нет. Не отпустило. Стало ещё хуже. Мое влечение растет в геометрической прогрессии. И порой мне кажется, я превращаюсь в сопляка. Но и сделать ничего не могу. Как говорят – сердцу не прикажешь.

* * *

На работе обслуживаю трёх клиентов, а потом направляюсь перекусить в ближайшее кафе. В «Манеки-пицца» делаю заказ, и пока жду – решаю записать ещё одно видео для своей инопланетянки.