— Мы пришли, — сказал принц и протянул ей фляжку.

Лайтнинг, упрямо шедшая за ним, восстановила дыхание и приняла воду. Последняя часть маршрута — подъем в гору.

***

Фэррон смотрела на невыносимо синее небо, лёжа на камнях. Ветра не было, солнце припекало, вгоняя в апатию. Впервые в жизни ей не хотелось ничего делать. Ноктис, по её мнению, занялся самым странным для принца делом — рыбалкой. Ей же выдали единственное распоряжение — быть у него на глазах, словно безопасность этого места была лишь относительной.

Лайтнинг хотела обойти все озеро, но, забравшись на самую высокую каменную глыбу, остановилась. Вид оказался слишком хорош, так что она решила задержаться тут. Да и для того, чтобы позлить Кэлума, отвесный утёс годился. Выполнять его «приказы» и избегать небезопасных мест, она не собиралась. Но Лайтнинг вдруг захотелось поразмышлять обо всем в одиночестве и в покое.

Ноктис не отвечает на ее вопросы о возвращении на Кокон. Намекает на то, что форма армии Люциса ей к лицу. Соблазняет магией своего рода. Он не хочет её отпускать…

Лайтнинг прикрыла глаза тыльной стороной ладони. Солнце было таким ярким, что кончики пальцев пропускали лучи и мягко светились розовым цветом.

Или это всего лишь попытка затащить её в постель?

Зачем она к чертовой матери принцу? Он ведь только и делает, что указывает Фэррон на её слабости.

После всего, что произошло на Коконе, Лайтнинг снова чувствовала себя никчёмной. Она вспомнила все события со дня появления принца. Сколько намеков и явных нестыковок.

Рапсодус использовал Фэррон с момента первого разговора в госпитале. На его удачу Лайтнинг всего лишь интуит, и ему — высшему эмпату — не составило труда запудрить ей мозги. Возможно, он и сомневался, но, выяснив её слабые места, решил действовать… Взрыв машины. Первое покушение на принца в межмировом порту показало, что способности Лайтнинг против подобного бесполезны. Точнее она сама в этом призналась Рапсодусу.

В какой момент она наконец начала подчиняться Генезису и играть по его правилам? Когда в смятении ворвалась в его кабинет после боя с Ноктисом? Она считала, что это принц ей манипулирует и пытается управлять, а в итоге её слабостью воспользовался Генезис.

Во второй раз Рапсодус добился её согласия, когда она вернулась к должности телохранителя. Была ли стрельба по Амицитии случайностью или ещё одним запланированным ходом?

А ведь правила она обозначила, ещё когда переехала в штаб. Бывший курсант военного училища не привык оспаривать приказы, какими бы паршивыми они не были. Фэррон треть жизни учили подчиняться. Весь непреклонный и несгибаемый характер Лайтнинг — фарс. Субординация у неё на подкорке.

Может это чувствует и Кэлум, считая, что, если Фэррон попадёт в его подчинение, она точно больше не станет противиться ему.

Вязкий сон все-таки заставил Фэррон сомкнуть веки.

Зак вытянул Лайтнинг и Клауда из трясины. Она сидела, стараясь не стучать зубами. Темная жижа, смыкающаяся над её головой, оставляющая без воздуха на несколько минут, глушащая все звуки… Лайтнинг медленно напомнила себе, что это всего лишь Вирт, ничего действительно страшного с ней не случилось.

Она оступилась и ушла в топь с головой. Клауд попытался её спасти, но тоже оказался в этом дерьме по уши. Единственный, кто не спасовал — Зак. Ему вообще подобные задания по прохождению новых ландшафтов и природных сред давались лучше всего. Он вырос на ферме, на окраине Кокона. Ему хотя бы немного были знакомы законы дикой природы в отличие от детей бетона. Фэррон ненавидела зачеты, связанные с климатической практикой. Здесь счёт снова шёл не на победы, а на время. Тридцать часов в морозе, сорок — в пустыне, двадцать — в морской воде и так далее. Все это позволяло насладиться полным спектром ощущений: холод, жажда и обезвоживание. Экономя на реальных учениях, академия вкладывалась на максимум в нейростимуляции. Если во время драк и отключали нижние болевые раздражители, напрочь убивая страх перед ранениями, то здесь эти отделы мозга работали на полную. Порой, вылезая из четырёхчасового зачета, Лайтнинг казалось, что она подохнет от изнеможения.

— Идём дальше? — чересчур бодро спросил Зак. Лайтнинг с трудом встала, но пошла за Фейром и Страйфом. У них ещё три часа, и они будут проходить этот маршрут снова и снова, потому что должны, потому что не нарушат навязанных им правил.

Это её долг… Долг перед сестрой. Долг перед академией. Долг перед Коконом. Долг перед друзьями в связке.

Лайтнинг проснулась от какого-то тревожного чувства. Она заметила над собой навес из листьев, почувствовала запах костра и чего-то съедобного. Она в отличие от принца за эти два дня спала от силы четыре часа, потому так легко отключилась на солнцепёке, несмотря на то, что под спиной был твёрдый камень.

— Если будешь спать на открытом месте в жару, получишь солнечный удар или сгоришь, — поучительно сказал Кэлум.

Лайтнинг попробовала подняться. Затёкшая шея и поясница сообщили, что использовать в качестве матраса скалу действительно было отвратительной идеей. Фэррон чувствовала себя более разбитой, чем до отдыха. Очередная ошибка новичка в диком мире… Что ж, она быстро учится. Разминая пальцами шею, она всматривалась в пейзаж и думала, отчего возникло это зудящее предчувствие. Солнце начало клониться к горизонту.

Рука Ноктиса вдруг накрыла её шею сзади, его пальцы помогли растереть затёкшие мышцы. Лайтнинг на мгновение лениво прикрыла глаза, вздыхая и позволяя себе насладиться этой помощью. Она снова не смогла предсказать его действий, но это уже не пугало как в первый раз.

Ноктис, наблюдающий со спины, улыбнулся. Постепенно Клэр привыкает к его прикосновениям. То, как девушка выгибается и сама по-кошачьи поворачивает шею под его рукой, не дергается и не отстраняется, было, пожалуй, самым прекрасным, что он видел за сегодняшний день.

— Хочешь есть? — спросил он, пытаясь скрыть значимость этого момента, чтобы не спугнуть Лайтнинг.

— Ты приготовил рыбу? — спросила Фэррон. Она наконец разобрала все витающие вокруг запахи.

Ноктис усмехнулся:

— Я, конечно, не Игнис, тот способен приготовить изысканное блюдо из ничего и где угодно, но с пойманной рыбой я справиться могу и сам. Или ты не ешь рыбу? — спрашивать это стоило гораздо раньше, подумал он. Кэлум все-таки не привык заботиться о чьём-то комфорте, но в его понимании свежая рыба или кусок мяса, добытые на рыбалке или охоте и приготовленные на костре, были в сотню раз лучше сухих пайков, основанных на синтезированных продуктах. Во всяком случае его организм после регенерации предпочитал сходные белки, жиры и элементы…

— Я могу съесть что угодно. Главное, чтобы оно не шевелилось и не смотрело на меня, — немного грубо и раздраженно призналась Лайтнинг. Фэррон после питания в столовых академии и на службе была довольно безразлична к вкусовым качествам еды и в принципе не имела предпочтений.

— Ну, тогда, думаю, мои навыки готовки тебе подойдут идеально, — в тон ей съязвил Ноктис. Он, конечно, не ожидал от Фэррон благодарности или восхищения, но некой мягкости к себе он заслуживал.

Лайтнинг на самом деле за грубостью скрыла своё удивление и беспомощность. Она не ожидала от Кэлума, умеющего вести политические переговоры и носящего дорогие костюмы, подобных способностей. Рыбалка, готовка на костре… Принц оказался куда более приспособленным к дикой жизни, чем солдат первого класса Фэррон. Лайтнинг не повернулась к нему, все ещё чувствуя шершавую ладонь на своей шее. Она смотрела на алеющее небо. Сколько она проспала? Часа три, если не больше. Ноктис успел наловить рыбы и приготовить её, наверное, даже поел. Он ведь обещал, что они вернутся к закату… Уже закат. Ноктис пожалел её и не стал будить.

— Знаешь, что самое паршивое в тебе? — неожиданно тихо и горько сказала девушка.

Ноктис сжался, словно готовясь к удару. Он был рад, что Лайтнинг так и не повернулась к нему. Не хотелось, чтобы Фэррон прочла напряжение на его лице. Ноктис постарался, чтобы рука, касавшаяся девушки, не потяжелела и не выдала его.