Но вот вдали показались стены крупного поселения. Локи далеко не сразу обратил на них внимание, а когда обратил, то от неожиданности резко дернул повод. Лошадь остановилась как вкопанная, недовольно взмахнув хвостом: она не любила резких движений. Царевич видел, что дорога одна, ведет она прямиком в поселение, и никаких развилок больше не будет. Пленник вопросительно глянул на удаляющегося отца, все еще не веря, что их путь лежит именно туда. Всеотец остановил лошадь, но даже не обернулся. Локи еще раз посмотрел на поселение, потом на отца, глубоко вздохнул, убедившись, что направляются они таки в ту сторону, и пришпорил коня.
Он все еще был в некоем полузабытье после идола и кургана, поэтому никак не мог осознать, куда его конвоируют в такой спешке… Изначально Локи считал, что его посадят в темницу и будут держать там до судебного разбирательства. Или же просто запрут в каких-нибудь покоях. Однако уже одно то, что Тор оставил его в комнатах, не приставив стражи, заставило насторожиться. Теперь еще и это. Локи с самого начала знал, что отец едет не в ту сторону, где находятся темницы, военные укрепления или каменоломни, но только теперь понял, что именно приготовила ему судьба. Путники приближались к мощной полукруглой ограде, больше похожей на военное укрепление, чем на обычную изгородь. Дорога, ведущая к единственным воротам загадочного поселения, была пропитана ароматом каких-то трав, грибов и волшебства. Сильнейшего волшебства, от которого у многих начинала кружиться голова. Множество самых разных магических потоков переливались и сливались в один, создавая невероятные узоры, видеть которые могли только сами маги. Локи знал о существовании этого места, но никогда не подходил к нему даже близко. Здесь жили асы, отказавшиеся от всего: от жизни, друзей, семьи — и посвятившие себя служению науке. Они находились вне закона. За пределами их личного мирка любой мог напасть на них или убить. У большинства было очень темное прошлое, омрачавшееся убийствами и прочими тягчайшими преступлениями. Они были вне сословий, вне законов, вне всего. И если бы не Один Всеотец, то разгневанные жители соседних деревень давно уничтожили бы этот оплот науки и магии. В течение столетий предпринималось несколько попыток сжечь поселение, и каждый раз поджигатели держали ответ лично перед Одином. Кончилось дело тем, что крестьяне ушли из долины, и теперь только серое плато, сложенное древними базальтовыми лавами, открывалось глазам случайных путников. Когда-то оно было голым и безжизненным, но за последние столетия поросло травой и редкими кустарниками, что добавило многочисленным кочкам и холмикам красоты и гармонии. Со скал, к которым примыкало поселение, струился каскадный водопад. Талая вода вытекала из-под лавового поля, появившегося после крупного извержения вулкана, и превращалась внизу в мелкий ручей с такой холодной водой, что, поговаривали, в ней не жила ни одна рыба. Локи не имел ни малейшего представления, зачем Один привел его сюда, в мир узаконенной преступности, где каждый второй заслуживал мучительной смерти. Царевич слышал что-то когда-то о том, что предмет его гордости, его великолепные одежды имели какое-то отношение к этому месту и его жителям. Но разве это достойная причина для посещения? Он подъехал ближе к отцу, набросил капюшон и приготовился к худшему. Царевич был уверен: что бы царь богов и людей не задумал, ни к чему хорошему его затея не приведет. Всеотец остановился у массивных ворот. Локи отметил, что, несмотря на ранний, еще почти ночной час, из-за забора слышалось множество голосов. Правитель Асгарда не успел поднять руку, а ворота уже распахнулись, словно повинуясь настойчивому стуку. Один въехал внутрь. Локи не отставал от него ни на шаг. Неудобный капюшон не помешал ему увидеть, как жители, почему-то не спавшие в столь ранний час, резко замолчали, узрев Всеотца, и чуть ли не попадали на колени в порыве подобострастия. Один жестом поднял их, не удостоив собравшийся сброд ни единым словом. Локи не мог сдержать ухмылку: ему было противно наблюдать, как эти жалкие существа, с его точки зрения еще худшие, чем люди, смеют находиться рядом с величайшим. Царевич огляделся, насколько позволял капюшон. До самого горизонта тянулись десятки разнообразных домов: квадратных и прямоугольных, длинных и коротких, сделанных из торфа, глины, камней и даже бревен. По сторонам большей части домов проходила широкая земляная насыпь, край который был обшит досками или, в редких случаях, обложен каменными плитами. Около дверей возвышались разноцветные столбы, явно имевшие какое-то сакральное значение. Кроме жилых домов, можно было легко узнать необходимые хозяйственные постройки: амбары, бани, кузницы. Между домами петляли ухоженные дорожки из камня и какой-то соединительной смеси, которая позволяла тропкам не раскисать даже после сильнейших ливней и снегопадов. Вокруг домиков раскинулись небольшие сады, но росли там далеко не овощи и злаки, а разнообразные травы, то ли целебные, то ли ядовитые. Кое-где лежали кучи песка, глины, торфа и еще чего-то непонятного. Локи не мог себе представить, зачем его привезли в это престранное место? Уж не для того ли, чтобы заточить навечно или отдать на растерзание служителям науки? Всеотец, тем временем, наклонился к одному из жителей и спросил что-то. Тот указал на дом, соединенный с парочкой соседних узкими коридорами из глины. Один направился к нему. Локи следовал чуть позади. Любой встречный ас изгибал спину в каком-то невероятно глубоком поклоне и бурчал невнятные слова приветствия. Локи начинало тошнить от этого неестественного, мерзкого подобострастия, доходящего до исступления. Чтобы хоть на что-то отвлечься, он начал разглядывать местных жителей, стараясь не вслушиваться в их слова. С удивлением он обнаружил, что их одежда была на редкость простая, но донельзя разноцветная и украшенная невероятным количеством драгоценностей. Навстречу прошло несколько женщин в штанах. Невиданное дело! Локи точно знал, что в обычных городах ношение штанов вполне могло стать достаточной причиной для развода, а тут никто не стеснялся. За невеселыми мыслями пленник и не заметил, как подъехал к тому самому дому, на который указал местный житель. Всеотец спешился. Локи пришлось последовать его примеру, хотя он с большим удовольствием остался бы сидеть на лошади: идеально гладкие, блестящие камни дорожки казались грязными. Само поселение вызывало отвращение. Место отверженных. «Одна большая семья, которая все равно никогда не заменит настоящую» — так говорили о нем обитатели дворца. Всеотец жестом пригласил Локи войти первым. Царевич, немедля, переступил порог серого двухкомнатного дома и чуть не врезался в один из опорных столбов, расположенных по какой-то непонятной причине неподалеку от входа. Его, как и все прочие, украшала разноцветная резьба, кое-где, правда, стертая до мышиного цвета (Локи злорадно подметил, что, видимо, не у всех асов столь же великолепная реакция, как у него, и не все успевают увернуться). На стенах висели связки различных трав и кож диких животных. У дальней стены горел камин, подле него стоял огромный деревянный сундук без резьбы. На приподнятом полу лежали шкуры и набитые перьями подушки, на которых, почему-то, никто не спал. Кроме этого в комнате стояла пара столов, не лишенная изящества. На них были собраны склянки из разноцветного стекла, от которых несло омерзительным зловонием. Локи отметил про себя, что столы на ночь не убрали, а в камине все еще горит огонь. Значит, кто бы ни жил здесь, он ведет ночной образ жизни. — Поставь каскет на стол, — скомандовал Один. Локи этот приказ сильно удивил: неужели отец хочет, чтобы величайший артефакт ледяных гигантов остался здесь? В мире отверженных? Однако ему самому-то какая разница? Царевич подошел к столу и материализовал артефакт. Синяя, вязкая масса совсем не походила на мягкий голубой дым, который столетиями мерцал в центре ковчега. — А теперь раздевайся, — услышал Локи еще одну команду.
Он повернулся к Всеотцу, изумленно приподняв бровь. У противоположной стены стоял какой-то ас весьма странной наружности: его одежды, волосы и брови были белы как снег, хотя сам он явно не разменял и двух с половиной тысяч лет. Локи недоумевал, как это место, этот ас и странный приказ связаны друг с другом? Видя его замешательство, Один снисходительно пояснил:
