Когда Локи выдохся и затих, Вождь только головой покачал.
— Говоришь ты красиво да складно, но у тебя преступно мало опыта и образования.
— Так я и не один, — хмыкнул Локи. — Ваши лучшие, заслуженные ученые мужи на моей стороне, они подскажут. Что не знают они, то знают логисты. Надо будет у них спросить, может, они в курсе, как заставить динамо-машину питать компьютер.
— У тебя нет ни одного настоящего знатока мидгардских методик.
— Ну, у меня есть ты, — шутливо протянул Локи. Вождь насмешки не то не оценил, не то просто не понял.
— Нет уж. Я политик, полководец, даже хозяйственник, но уж точно не ученый, в моем возрасте постигать какую-то новую сферу не имеет никакого смысла.
— Ну наконец-то ты прямо сказал, что являешься одним из свиты моего отца, — резкое воодушевление и возможная скорая победа предали сил усталому Локи. — Правда, мне казалось, что советникам должно быть на пару тысячелетий побольше, но все ошибаются, и я не исключение. Как тебя зовут по-настоящему? Орм, Гринольв, может, Бьёрн?
Локи сощурился, глядя прямо в льдистые, насмешливые глаза извечного балагура, в которых читалось удивление. Царевич видел, что подобных обвинений Хагалар явно не ожидал. В свое время, задолго до того, как Один стал Всеотцом, его окружал совет, состоящий из пары десятков богатых асов и решающий за фиктивного царя бОльшую часть вопросов. Когда Один укрепил единоличную власть, то перерезал почти всех советников. Гринольв исчез за несколько зим до зачистки. Суровый военачальник сделал столько полезного для Асгарда, что добрая память о нем сохранялась до сих пор, а на мосту Славы возвышался памятник в блестящих доспехах. Орм ведал логистикой и увлекался медициной. Если Хагалар — это Гринольв, то целитель Алгир вполне может оказаться Ормом. Тогда они покрывают друг друга. Или Хагалар специально отринул логистику с медициной, чтобы не вызывать подозрений? Возможно всё. Бьёрн был дипломатом и больше всего походил на Хагалара. Ходили слухи, что он отличался неимоверной жестокостью, водил рабов даже из асов и увлекался пытками. Слишком много совпадений.
— Твоя безудержная фантазия еще не раз доставит тебе множество проблем, — маг сохранял на лице мягкое выражение, но Локи понял, что попал в больное место. — Что ж, я дам тебе подсказку. Из названных тобою советников двоих я знал лично и очень хорошо.
Локи всего лишь моргнул, а Хагалар успел переместиться ему за спину и жутковато прошептать в самое ухо:
— Они оба играли важную роль в моей жизни. Сможешь ли ты, многохитрое дитя, разгадать мою тайну?
С этими словами он исчез. По крайней мере, Локи перестал чувствовать за своей спиной присутствие и только через несколько мгновений понял, в чем дело: маг просто носил под одеждой кусочек Тессеракта, чтобы при случае пустить пыль в глаза и эффектно испариться. Прекрасно, пусть испаряется, пусть трусливо бежит с поля боя, опасаясь расспросов. Воспитанник самого Одина без его подсказок всё узнает, не отвлекаясь от своих глобальных планов!
Наутиз никогда не считала работу — центральной и наиважнейшей составляющей жизни. Естественная наука имела некоторое очарование, и Светлоокая готова была посвятить ей несколько столетий, но подлинное удовольствие получала не от открытий, а от осознания своего превосходства над окружающими. Она нередко мечтала о лучах славы, но гораздо сильнее ее сердце радовалось, когда удавалось тихонечко и незаметно стравить лучших друзей или тайных любовников, подставить их под публичное наказание или общественное порицание, а еще лучше — сыграть злую шутку с другом, не забывая заверять его в собственной преданности и готовности найти настоящего зачинщика. После похода в Хельхейм и единоличной победы над книгопечатным станком, Светлоокая могла на всех смотреть свысока. Она старалась не говорить никому ничего обидного в лицо и только жестами, интонациями давать понять, насколько она великолепна, а окружающие ничтожны. Наутиз не сомневалась в своем мастерстве интриг, но сейчас прекрасно понимала, что допустила крупный промах. Воодушевленная легкой победой над печатным станком, она сама вызвалась возглавить фелаг по электричеству. Ей казалось, что перед ней открыты все пути, что уж с электричеством она точно совладает. Но не тут-то было. Динамо-машину собрали, только вот работать она отказывалась. Разуверившись в методе проб и ошибок, Наутиз решила встретиться с Фарадеем, Максвеллом, Герцем и Эйнштейном.
— А Эйнштейн-то тебе зачем? — отсмеявшись, спросил Соулу. — Он-то к электричеству какое отношение имеет?
— А он просто умный, — парировала Наутиз — Самый умный человек последнего века.
Но шутки-шутками, а в Хельхейм Локи с недавних пор никого не пускал. Естественница давно отчаялась понять царевича. Большинство поселенцев внимательно выслушивало его указания, выполняло то, что не противоречило законам сохранения энергии, массы или вещества и никак не комментировало его деятельность. Отдельные личности превозносили сына бога. И ладно бы только Раиду, Ивар и Лагур — они работали вместе с ним и вполне могли попасть под сомнительное очарование, ладно бы полубезумные Песчанка с Маннаром, но сам мастер магии! В последнее время Хагалар вел себя так, будто проникся идеями Локи, хотя Наутиз ясно видела совершенную бессмысленность многих из них. Урур вроде как соглашался с ней, Чёрная Вдова смеялась, заявляя, что Локи — просто мальчишка, не познавший женской любви, а как познает — так выкинет из головы все глупости. Ивар, с которым Наутиз пришлось работать над станком, пускай на людях и поддерживал во всем Локи, но в интимной обстановке высказывал свою истинную точку зрения.
Наутиз не собиралась лично выступать против царевича или мешать его планам, но если бы кто-то другой посмел, она бы его горячо поддержала. Мягко и незаметно, чтобы в любой момент очутиться в клане победителя. Но возможный заговор — ничто по сравнению с электричеством, покорение которого с нетерпением ждал Локи, а Светлоокая не могла понять, почему всё идёт наперекосяк. Сваливала на глаза, которые беспокоили ее все сильнее. Во время работы она часто думала о них, а вовсе не о движении элементарных частиц. Еще мысли занимал стервец Ингвар, который настолько увлекся Хельхеймом, что ни о чем другом и думать не мог, не то что говорить. Такими темпами помост мог стать ее безрадостным будущем, и если от родителей или мужа она была готова принимать побои, то от соседей и софелаговцев — нет. Законы поселения не предусматривали наказания за неудачные опыты, но одно дело законы, а другое — произвол Локи. У Наутиз хватало врагов и недоброжелателей, давно мечтавших понаблюдать за её корчами и воплями под свист розог, и Светлоокая испытывала особое удовольствие, наблюдая за жалкими попытками противников ее подставить. Так было раньше, теперь же проблем хватало и без недругов. Одно дело вожделенно наблюдать за другими, подмечая все достоинства и недостатки обнаженной фигуры, и делать ставки, выдержат ли бичуемые положенные сотни ударов, и совсем другое — оказаться на помосте самой, особенно перед сыном Одина.
И если уж в Хельхейм сейчас не пробраться, можно попробовать уговорить Локи на Мидгард, родину электричества и неслыханных медицинских возможностей. Последнее особенно ценно для царевича, страдающего от болезни, неизлечимой в Асгарде. С приближением зимы сын Одина принялся за лимоны — так утверждала молоденькая недоучка-естественница, чье имя Наутиз не стремилась запомнить. Перед последним отъездом Локи к родителям она попросила привезти лягушек, но они не доехали до поселения — обратились в чучела по дороге, вдали от чудесного Фенсалира. Вместо них Локи подарил немыслимое магическое чудовище — многоногую змею, приехавшую на Иваре. Девчонка не испытала ожидаемого отвращения перед этой насмешкой над природой. Наоборот, повязала змею вокруг шеи, ходила везде с ядовитым шнурком и не столько изучала его, сколько играла. Уродливое пресмыкающееся оказалось ценным приобретением: естественница теперь спала на лавке в гордом одиночестве. Подобно асу змея спала, развернувшись и расставив в разные стороны все свои ноги, — никто третий на лавку просто не помещался. Они обе много времени проводили в теплицах, якобы изучая свойства растений, и часто встречали Локи, поедающего кислые лимоны с непроницаемым выражением лица.
