— Извини, — повторила девушка, и ее губы тронула легкая улыбка, обнажившая белоснежные зубы. Голос был настолько мелодичным, что, казалось, она не говорила, а пропевала каждое слово, каждый звук грубого асгардского языка. Каким ничтожеством казалась сама себе Беркана по сравнению с роскошной богиней.
— Да? — едва слышно выдавила она, все еще не зная, что думать о внезапной встрече.
— А ты из… Асгарда? — тихонько проговорила незнакомка — в этот раз ее голос напоминал журчание весеннего ручейка. Большие глаза смотрели с такой надеждой, что Беркана на мгновение зажмурилась.
— Да.
— Ты знаешь Локи?
— Да, — в третий раз повторила Беркана и очень удивилась, заметив, каким восторгом наполнились невероятные глаза незнакомки. — Мы работаем вместе, — добавила она едва слушающимся языком.
— Значит, он жив? — воскликнула девушка, вновь обнажая белые ровные зубы, подобные двум рядам сверкающих жемчужин. — Я так и знала, что он жив!
— Прости, — Беркана, совсем сконфуженная и сбитая с толку, сглотнула тяжелый ком в горле, — а кто ты?
— Дело в том, — девушка невесомыми шагами подошла ближе и с необыкновенной нежностью взяла Беркану за руки, всем своим видом выражая неподдельное счастье. Сам воздух вокруг нее искрился, дополняя ее совершенную красоту. — Дело в том, что я его невеста!
Комментарий к Глава 54 Замечательные тараканы Одина – http://vk.com/photo-57908144_358369116
====== Глава 55 ======
Беркана застыла в немом удивлении, будучи не в силах понять, что вызвало в душе бОльший диссонанс: то, что перед ней стоит невеста гордого и неприступного Локи, или то, что она с самого начала не поняла, кем является это прекрасное создание. Ведь только невесте бога может принадлежать такое совершенное тело, такой медовый голосок, такие грациозные движения, такой пьянящий запах. Только царевне Ванахейма, никому другому во всех Девяти Мирах.
— Ваше высочество… — благоговейно пролепетала Беркана, нелепо склоняясь перед царственной особой.
Спина плохо гнулась, поклон получился неуклюжим, недостойным такой красавицы. Восторг и удивление сменяли друг друга со скоростью света, буря чувств и эмоций мешала думать, дыхание сбивалось, а перед глазами плясали черные точки, похожие на мух. Беркана забыла обо всем на свете, даже о том, что в Ванахейме испокон веков не было ни царей, ни царевен.
— Вы-со-чес-тво, — медленно, словно пробуя слово на вкус, проговорила девушка. — Нет, вовсе нет. Я не царевна. Пока что. Он царевич.
— А кто ты? — с придыханием спросила Беркана, слегка подавшись вперед. Ее единственный зрячий глаз открылся шире, она старалась подметить каждую деталь, присущую божественной деве, чьи волосы в очередной раз фантастически красиво сменили цвет.
— Алоизетта. Мое имя Алоизетта. — Беркана, будто находясь под гипнозом, мысленно повторяла про себя невероятное имя. Божественное имя. Оно полностью соответствовало блистательной деве и даже делало ее еще краше!
— Беркана, — с трудом выпалила магиолог, не дожидаясь встречного вопроса.
— Бер-ка-на, — по слогам повторила девушка, слегка прикрыв глаза и улыбнувшись, как жмурятся кошки на солнышке в погожий летний день. — Красиво имя. — Богиня смотрела на поселенку с такой теплотой, что та растаяла под взглядом волшебных глаз.
— Твое краше! — с уверенностью выпалила она.
Незнакомка лишь улыбнулась, и от ее улыбки солнце засияло ярче, а птицы запели громче. Дочь Одина потеряла нить разговора, как, впрочем, и себя в этих лазурных омутах. Она была смущена и совершенно сбита с толку сложившейся ситуацией. Ей хотелось встать на колени и вечно любоваться неземным совершенством. Даже изнуряющая жара Ванахейма уже не казалась обжигающей, как угли в ярко горящем костре, а воздух — удушливым.
— Ты живешь неподалеку? — спросила Беркана, с трудом отрывая взгляд от Богини и ища глазами роскошный дворец хотя бы на горизонте.
— Я живу в бездне, — с трудом выговорила Алоизетта и нахмурилась, видимо, не удовлетворившись своим произношением — от одного недовольного изгиба бровей на небе появились серые облака.
— Где??? — удивленно переспросила Беркана, враз изменившись в лице.
Алоизетта наморщила лоб.
— Я не знаю, это как правильно по-асгардски. Локи — хороший учитель, обучил меня его языку, хотя я до сих пор много не знаю и не понимаю. Он говорил, что мой мир — «Без-дна» на вашем.
— Бездна? — еще раз переспросила Беркана. — Так ты не из наших миров, не из Ванахейма? — Дочь Одина выглядела не просто удивленной, а обескураженной.
— Ва-на-хм? — Незнакомка похлопала ресницами в недоумении. — А, Ванахейм, да, он говорил мне. Ванакм — мир его отрочества.
— Ничего не понимаю, — Беркана помотала головой, пытаясь собрать в уме те немногое факты о Бездне, что были ей известны. — Ты его невеста. Из Бездны. То есть ты из миров, находящихся под Асгардом? По другую сторону Асгарда?
Алоизетта снова нахмурилась, плохо понимая сбивчивую и быструю от переизбытка эмоций речь Дочери Одина, которая уже не знала, что и думать. Перед ней стояло воплощенное совершенство прямиком из Бездны. Прибывшее в Ванахейм оттуда, откуда никто и никогда не возвращался живым. О Бездне ходили мистические, страшные слухи, которые мог подтвердить или опровергнуть только Локи, но он молчал. И неужели именно ей, магиологичке, отверженной, преступнице доведется узнать тайну, за которой асы с невероятным упорством охотились тысячелетиями? А Локи, неужели он скрывал ото всех свою невесту из страха, что ему не позволят на ней жениться? Поэтому даже Фену не могла его соблазнить! Он хранил себя для той единственной, которая краше любой звезды на небе, любого алмаза, сокрытого в шахте!
— Расскажи, как вы познакомились. Пожалуйста, — попросила Беркана, садясь на траву и разоблачаясь: сейчас, когда первое впечатление прошло, она снова почувствовала жар Ванахейма, нестерпимый для плотной многослойной защитной одежды. Алоизетта осталась стоять и тем самым стала еще больше походить на сошедшую с небес богиню.
— Мы знакомились два года назад, — начала она рассказ, напоминавший балладу — такими мелодичными, плавными и нежными казались слова грубого языка асов, срывающиеся с ее мягких губ. — Мой отец обнаружил его, раненного и побитого, в горах. Умирающего. Он слабо дышал, его глаза были закрыты, изо рта капала кровь. Но он был очень красив. Мил. Обаятельный. Привлекательный. Я влюбилась в него сразу, а папа его вылечил. Он его очень долго лечил. Прошли большие дни, пока Локи открыл глаза и заговорил. Он с болью ел, тяжело пил. Но он был очень красивый. Несколько месяцов болел. Страшно. Долго. Я его кормила как птичку. Кормила как… как… как… воро… воробышка. Он ел мало. Потом больше.
— А потом? — спросила Беркана, в красках представляя себе израненного, беспомощного Локи. Ведь он упал в Бездну с моста вместе с Лафеем. Быть может, они оба попали в один мир. Быть может, царь етунов еще жив и по-прежнему угрожает ее родному Асгарду. Однако эта тревожная мысль, не задержавись в перегретой голове, растворилась под напором чарующего голоса.
— Потом он стал вставать, — Алоизетта говорила медленно, с трудом подбирала слова, но Беркана уже почти перестала это замечать, увлекшись рассказом. — Он не понимал меня. Я не была врагиней, а он не понимал. Он научил меня своему языку. Он простой. Простее нашего. Я его во всем помогала. Учила ходить, и дышать, и бегать. Все учила. Три месяцев. Он окреп. Стал сильным. Влюбился в меня. Стоял на коленях. Я гладила его волосы и слушала его рассказ.
— Кто стоял на коленях? — переспросила Беркана, не веря своим ушам. — Локи стоял на коленях?
— Да, — утвердительно кивнула Алоизетта. — Стоял. Положил голову мне на колени. Я его гладила много дней и ночей.
— Локи? — Беркана смотрела неверующе. — Подожди, он стоял вот так, — она быстро встала на колени и почувствовала, что только так и дОлжно стоять перед столь великолепной девушкой и никак иначе. — Вот так стоял? Локи?
