— Зачем? — недоуменно спросил Локи. — Тебе не стоит мне поддаваться. — Он выбросил на стол еще пять.
— Я не знал, что они у тебя есть. — Ивар забрал карты. — Моя память не столь совершенна.
— Почти все наши карты уже побывали на столе, — хмыкнул Локи.
— И ты можешь их все определить и назвать? — поинтересовалась Беркана.
Локи протянул руку и, указывая на каждую карту, повернутую к нему рубашкой, безошибочно определил и масть, и достоинство.
— Рассудка можно лишиться! — воскликнул Раиду, забирая сразу двух царей одинаковой масти.
— Раньше приходилось запоминать и не такое, — пожал плечами Локи, Раиду, тем временем, попытался завалить Беркану десятками. Пришлось пожертвовать тремя всесильными царями, чтобы отбиться и атаковать Локи девяткой, которая, правда, по мановению рук Локи и Ивара растроилась и оказалась у Раиду.
— А мои карты сможешь назвать? — сидящий неподалеку Хагалар поднял руку с зажатыми в ней тремя картами с одинаковой обложкой.
— Три царевича? — спросил Локи небрежно.
— Ты слишком хорошего о себе мнения, — произнес Хагалар, кидая на стол трёх разномастных асов. Они вспыхнули ярким пламенем, оставив за собой кучки пепла.
— Зачем портишь… — начала было Беркана, но вовремя прикусила язык: наверняка карты были иллюзорными.
— И все же мне очень приятно, что смертные назвали старшую карту в честь своих богов, — заметил Ивар, выводя из игры третьего всесильного аса. Если Беркане не изменяла память, в колоде остался только один.
— Это особенно странно, учитывая, что не мы научили их этой игре, а они нас. — Дочь Одина мстительно положила пятерых асов. Она была уверена, что у Локи есть шестой и даже предполагала, что всесильный, но царевич преспокойно взял карты. В следующий свой ход она воспользовалась шестью царевичами, но Локи мгновенно покрыл их шестью царицами — откуда они у него появились, оставалось загадкой.
— Всесильных асов больше нет, — объявил Раиду, судорожно отбиваясь от атакующего восьмерками и шестерками брата. Локи задумчиво перебирал коллекцию из двенадцати старших карт — Беркана радовалась только тому, что не ей от них отбиваться.
— Локи, ты в последнее время не бываешь дома, — заметила она, стараясь завалить царевича тремя царицами из пяти. Тот не стал тратить свою коллекцию асов и забрал в руку.
— Позовут — поеду, — Локи говорил таким спокойным тоном, будто его семья не причиняла ему постоянные страдания. Беркана могла только удивляться его хладнокровию и выдержке. Ей казалось, что Хагалара судьба Локи волновала гораздо больше самого Локи. Задумавшись над этим, девушка не заметила, как в ее руке собралось шесть асов. А ведь царевич еще не тратил ни одного из своей обширной коллекции.
— Расскажи о дворце. С чем он сходен обличием? — попросил Раиду, допуская страшную ошибку: отбивая никчемную девятку единственным асом. Соперники тут же подбросили своих. У Дочери Одина глаза полезли на лоб: она не могла понять, сколько старших карт ходит по кругу.
— Ты никогда его не видел? — удивился Локи, подбрасывая Беркане очередных асов: у нее уже скопилось не менее пятнадцати.
— Никогда, — подтвердил Раиду. — Только сказки слышал.
— Поделись.
Девушка сокрушенно наблюдала, как каждый из ее соперников кладет перед ней двух царевичей. Всего шесть. Наконец, асы пригодились!
— О Тени, — пробормотал Раиду, добирая карты, — асе, созданном из тени самого царя для борьбы с мерзостными тварями.
— Слышал, но не видел. — Локи с неудовольствием смотрел на шесть асов масти листок, которые он никак не мог отбить. — Вряд ли она до сих пор жива.
— Мерзостные твари, — усмехнулся Хагалар. — В каком мире, дорогие мои дети, вы мерзостных тварей видели?
— Легенды повествуют о самых разных чудовищах девяти миров, убитых личным слугой Одина, — возразил Ивар. Хагалар лишь усмехнулся.
— Легенды — суть величайшая ложь, разве ты не знал? — Он сделал шаг назад, уходя в тень, отчего под глубоко посаженными глазами образовались, казалось, пропасти, пугающие и завораживающие одновременно. Беркана опасливо поёжилась: видела она уже нечто подобное у постели умирающей царицы. Но это было так давно.
— А пророчество? — перебил Раиду, добавляя к двум листовым царям Ивара еще одного с сердечком. И это именно сейчас, когда Беркана отдала всех асов Локи! Ведь специально же он это делает, мстит за свое божество.
— Какое пророчество? — переспросил Локи, отбивая уже шестерых царей — все же в этот раз расчет Раиду не оправдался!
— Которое гласит, что все дети Одина погибнут до совершеннолетия Тора, — Ивар долго думал, что ему делать с царем бубенчиков, но таки решил отдать его Беркане, — и тогда он обретет невиданное могущество.
— Мой брат давно совершеннолетний, а я еще жив, верно? — усмехнулся Локи. Игра подходила к концу, соперники допускали одну ошибку за другой: отбивались асами, хотя и знали, что у царевича их шесть.
— Ты — брат наследника, тебя защищают, в отличие от остальных, — заметил Ивар, забирая последние карты.
Беркана осмотрелась. У нее карт раза в три больше, чем у остальных, а Локи с шестью готовится праздновать победу.
— Я не позволю тебе! — задорно воскликнула она, выкладывая за раз шестерых царей: троих с листками и троих с сердечками. У Локи не было выбора, кроме как забрать. Ивар положил восьмерки — Раиду пришлось увеличить свою коллекцию карт. Беркана же готовилась к триумфу — шесть асов! Локи взял снова. Ивар из трех своих карт положил на стол две — и обе были асами. Раиду забрал. Беркана мельком взглянула на свои семь карт и пошла тремя царями бубенчиков. Это был неверный ход, ибо именно царь и был у Ивара — таким образом он выиграл. Раиду положил двух асов — Беркане пришлось взять. К концу игры она приноровилась хоть что-то запоминать. По ее расчетам, у Локи было шесть асов, три царицы и десять царей. Именно последними он и пошел. Раиду забрал и это. Беркана глубоко вздохнула и выложила две восьмерки листочков. Благодаря серии переводов карты вернулись-таки к ней, но в таком составе, который она могла с легкостью отбить и выйти из игры. Локи с Раиду остались вдвоем. Дальнейшая игра была слабо интересна: все понимали, что ученый не посмеет выиграть у божества, поэтому, когда он ожидаемо проиграл, никто не мог сказать, честно ли.
— Сыграешь с нами? — спросил Ивар у Хагалара, никогда не принимавшего участия в баталиях. — Уверен, ты легко обыграешь любого из нас с твоей-то памятью и стратегическим мышлением. Нам будет, чему у тебя поучиться.
— Дорогой мой, я слишком стар для того, чтобы играть в игрушки, — Вождь указал на стол, заваленный картами. — Да и вы тоже.
— Хагалар! — Раиду, и без того раздосадованный проигрышем, угрожающе сжал кулаки. Ивар молниеносно оказался подле него.
— Брат, не надо, давай займемся работой. — Он с силой направил Раиду к столу с приборами. Тот нехотя послушался
— Ивар, — Хагалар подозвал естественника к себе, — перестань постоянно успокаивать братца! — Он говорил шепотом, но у Берканы был отличный слух и огромное желание знать чужие тайны. — Пусть один раз сорвется — на всю жизнь запомнит. — На губах Хагалара играла змеиная усмешка, от которой магиологу стало не по себе. — Лично могу гарантировать.
Ивар не изменился в лице, только едва заметно кивнул головой.
— А теперь продолжим наши бдения, — уже громко добавил Вождь. — Дети Одина, идите ко мне оба.
— Если бы ты хоть иногда делал что-нибудь полезное, — прошептал Ивар достаточно тихо, чтобы никто, кроме Берканы, не услышал. Она насторожилась, но естественник больше ничего не сказал, уткнувшись в приборы, вокруг которых уже крутился его брат. Дочери Одина ничего не оставалось, кроме как открыть давно надоевшие книги. Жизнь фелага давно начала наполняться противоречиями и невысказанными конфликтами, но Беркана не могла и не хотела понимать, почему.
После того, как детеныш Одина запретил ученым ходить по другим мирам, Ивар не смел ослушаться, и даже прямой приказ тинга не возымел эффекта. Отнять осколок силой не решились, так как маг-недоучка вполне мог пойти наябедничать плоти и крови царя, а тот — совершить еще массу глупостей, губительных для поселения. На все попытки договориться поганец жестко отвечал, что жизнь ему по-прежнему дорога, а расположение царевича — еще дороже. О том, что это расположение было потеряно в день возвращения царственного недоразумения из Ванахейма, никто напомнить не решился. В результате ученые поселения и логисты опять оказались заперты по разные стороны портала между мирами и не могли даже связаться друг с другом. Все, кроме Раиду с его набором новых игрушек. В ходе незапланированной операции выяснилось, что переговорник работает рядом с порталом Тессеракта. Даже если просто открыть его, никого никуда не пуская, можно поговорить с Мидгардом по их «беспроводной», как твердил Раиду, связи или получить несколько строчек текста. И именно этим естественник и пользовался, расходуя энергию электричества очень медленно, получая лишь крупицы информации и все еще бредя великим будущим для Асгарда и ее высочества царевны Локи. Во время переговоров кто-то из мастеров всегда находился рядом, и в этот раз сия весьма сомнительная честь выпала Хагалару. Но даже он, много чего в этой жизни повидавший боевой маг, был немало удивлен, когда портал пошел помехами и на пол неожиданно вывалилась аляповатая коробка, обернутая золотистой ленточкой с бантиком. Раиду бросился к ней с такой скоростью, что чуть не перевернул захламленный стол. Ивар и Хагалар с любопытством наблюдали, как из очень плотной сероватой бумаги появляется странный белый ни на что не похожий предмет: квадратной формы, с цилиндрической лапой в центре.
