— Что скажешь? — продолжила она будничным тоном, разрывая и зрительный, и физический контакт.
— Скажу… Скажу, — Ивар попытался собраться с мыслями, — что ты не ориентируешься в Ётунхейме, и если тебя обнаружат…
— Какие мелочи… — Наутиз резко встала, празднуя победу. — Дождись меня.
Ивар проводил ее долгим недоуменным взглядом. Попытался откинуться на стену и только в последний момент вспомнил, что скамейка стоит в центре комнаты. Неуклюже замахав руками, он начал падать назад под дружный смех магиологов, которые уже который месяц делали вид, что систематизируют записи по Тессеракту. Ивар попытался зацепиться ногой за поперечное крепление стола, но нога соскользнула, лишь пошатнув стол. На лицо мага тонкой струйкой полилась шипучая вода из опрокинувшейся бутылки. Тут уж магиологам стало не до смеха: напиток все любили, и все дружно бросились его спасать, чуть не затоптав несчастного мага. Ивар едва успел встать и отряхнуться, как дверь с грохотом распахнулась и в лабораториум царственной походкой вошла Наутиз, ведя чуть ли не за руку запыхавшегося Ивара. Судя по коричневой птице в руках, естественница оторвала его от игры, которая так сильно полюбилась сыну Одина.
— Закадычный друг царевен милостиво согласился сопроводить меня, — Наутиз кивнула в сторону своего спутника. — Не так ли, Ивар?
— Так, — чуть смущенно ответил ученый. Маг не позволил себе измениться в лице или как-то по-другому выразить свое недовольство сложившейся ситуацией. И когда он успел пообещать Наутиз поездку? Он ведь даже не сказал «да»!
— Ну раз ты настаиваешь… — Он отнял у магиологов кусочек Тессеракта. Зачем артефакт исследователям, ученый недоумевал: для приведения разрозненных записей в читаемый вид он был не нужен. Разве что страницы им можно придавить, чтобы не разлетелись.
— Но в случае чего меня в лабораториуме не было, — заявил он, соединяя два столь непохожих мира. Перед отправлением Наутиз едва удержалась от того, чтобы послать магу воздушный поцелуй — все же она победила!
Каждый приход лета вызывал у Фену смешанные чувства. На лугах, свободных от мхов и лишайников, появлялись тысячи цветов, радовавших глаз всю летнюю половину года: фиалки, клевер, зверобой, тимьян. Последний Черная Вдова особенно любила и не расставалась с ним ни летом, ни зимой. Еще юной девушкой она вплетала маленькие цветы тимьяна себе в косы или использовала в качестве приправы для особенно ненавистных кушаний, а клевер бросала в воду для умывания или добавляла в муку немного сухих растертых листьев… Магичка плотоядно улыбнулась счастливым воспоминаниям: с тех пор, как она попала в поселение, о по-настоящему вкусной еде пришлось забыть. Ученых не допускали до приготовления пищи, да и сама она не очень-то стремилась попасть на кухню. Раз уж кто-то решил, что основным растительным блюдом должна быть ламинария — пусть будет так, еда, в конце концов, не главное в жизни. Другое дело свежая кровь, еще не утратившая своего жара! Густая или же, наоборот, жидкая как вода. Девушка почти физически ощущала напряженную пульсацию крови в сосудах тех мужчин, которые оказывались рядом с ней.
Разбежавшись, Фену с легкостью перепрыгнула через лужу, которая посмела преградить ей путь, и нечаянно задела рукой голую веточку березы. В начале лета просыпались все немногочисленные деревья Асгарда: береза, можжевельник, рябина, — а вместе с ними просыпались желание и страсть, которые Фену не могла да и не хотела усмирять. Голодный взгляд выискивал тех мужчин, которых она до сих пор не оприходовала. «Как же славно, что одни умирают, другие приходят», — думала магичка, останавливаясь у площадки, огороженной низкой деревянной изгородью. Там, в грязи и не до конца растаявшем снеге, развлекались те, кому повезло в этой жизни больше, чем другим. Фену, подобно прочим зрителям, следила, как Локи легко и непринужденно расправлялся со своими противниками. Играли асы двое на двое, но царевич мог бы играть и один против шестерых, и все равно одержал бы победу. Белая птица с бешеной скоростью перелетала через рыболовную сеть. Огороженная площадка казалась слишком маленькой для промаха, но недостаток места создавал и свои трудности: игроки сталкивались, коричневые птицы путались, а белая, от грязи уже более походившая на черную, падала в очередную лужу. Фену, полуприкрыв глаза, восторженно наблюдала, в каких невероятных прыжках зависает Локи. Он был прекрасен! Сильное, здоровое тело молодого воина! Не чета мужчинам поселения, тренирующим исключительно мозги да самолюбивые мысли о собственной уникальности, значимости и могуществе. Еще один прыжок, сильный удар, и птица упала на самую границу поля. Асы принялись разгорячено спорить, засчитывать победу или нет.
Фену, не долго думая, перемахнула через заграждение. К чему стоять в стороне и наблюдать за недоступным телом, когда можно повеселиться вместе со всеми? Ведь, если повезет, Локи наконец-то попадет в ее длинный список мужчин и получит самую честную в мире оценку.
— Никто не будет против, если я сыграю с царевичем? — томно прошептала она, обращаясь к Ивару.
— Божественный Локи. — Взмах ресниц, поворот головы: сын царя, в первую очередь, мужчина, а потом уже маг и воин. Он не сможет устоять перед ней.
— Будь осторожен, — предупредил Ивар, отдавая коричневую птицу. — Когда игру только привезли, Фену была в ней лучшей!
Девушка позволила себе кивок и легкую улыбку. О да! В отличие от всех прочих мужчин и женщин, она никогда не забывала о том, что здоровое, сильное тело — это необходимость, а вовсе не блажь. Она задорно подмигнула безучастному царевичу и отошла на другую сторону сети, покачивая бёдрами.
Толпа вокруг притихла. Да, когда-то она побеждала любого. Ее тело и сейчас в прекрасной форме, а руки еще помнят, как правильно держать птицу, чтобы удары были сильными, хлесткими и меткими. Даже платье и полужидкая грязь не помешают ей очаровать царевича. Она чуть повела плечом, размяла пальцы, обернулась к толпе и… Одним резким движением послала птицу сопернику! Локи среагировал молниеносно, будто не любовался только что вместе со всеми ее фигурой. Удар! Легкий. Он думает, что она не успеет подбежать к сети? О нет, только не она! Пара изящных прыжков — соблазнительные щиколотки показались из-под длинной юбки. Их проводили голодными глазами все зрители мужского пола. И вот птица снова у Локи! Небольшой обман: повернуть коричневую птицу в самый последний момент, чтобы соперник не сразу понял направление удара.
Локи носился по полю с невероятной скоростью, а его удары, сильные, выверенные, пару раз чуть не попали в цель! Фену тяжело дышала, все больше распаляясь. Давно у нее не было такого сильного соперника. Легкий удар: белая птица едва преодолела сеть, едва не коснулась самого краешка. Локи замер с другой стороны, напряженный, словно струна, готовый броситься в любую сторону! Фену оттолкнулась от земли обеими ногами, целясь не столько в птицу, сколько в… получилось! Резкий прыжок сбил не только сеть, но и Локи, на которого Фену очень удачно приземлилась.
— Мой царь! — томно прошептала она, накрывая его губы своими. Толпа ахнула. Фену торжествовала: никогда еще поселение не видело такого зрелища! Она валяется в грязи вместе с самим младшим царевичем Асгарда и страстно целует его! Какая жалость, что скамья не может появиться по мановению руки!
Она с трудом заставила себя отпрянуть от губ Локи и заглянуть в его глаза. Будь она не она, если в них не отражается звериное желание!
— Слезь, — прошептал он одними губами, одаривая девушку ничего не выражающим взглядом. Фену с неудовольствием повиновалась, выпутываясь из сетки. Ее платье, как и защитная одежда царевича, были безвозвратно испорчены, но кому какое дело до одежды, когда рядом такой мужчина?
— Продолжим. — Локи поднял с земли коричневую и белую птиц и отошел подальше. Фену мановением руки вернула сорванную сеть на место — не зря же всю жизнь изучала бытовую магию. Магичка встала на позицию и приготовилась отбивать. Локи замахнулся… Первый же удар, невероятный по силе, выбил коричневую птицу у нее из рук, чуть повредив запястье. Она вскрикнула, схватилась за поврежденную руку, пропустив момент, когда острейшие кинжалы пришпилили ее одежду к одному из толстых столбов, огораживающих площадку. Фену дернулась: послышался треск разрываемой ткани. За всем этим она и не заметила, как Локи оказался совсем рядом. На его лице сияла восхитительная улыбка, которую Фену не встречала никогда и нигде, кроме как в отражении реки. Улыбка настоящего убийцы, которому приносят нескончаемое удовольствие муки и издыхание жертвы. Фену только чуть приоткрыла губы, наслаждаясь невиданным зрелищем. О, она не ошиблась, положив глаз именно на сына Одина! Хотя когда она ошибалась? Локи подошел к ней вплотную и одним резким движением разорвал ткань на плече, открывая изображение тимьяна. Остриё кинжала, которым он поигрывал всё это время, приблизилось к плечу и осторожно провело по всем изгибам цветка, не повреждая кожу. Фену едва сдержала стон наслаждения.
