– Если вы сомневаетесь в честности моего эксперимента, можете попробовать проделать это сами. Быть скептиком никому не возбраняется.

Аудитория зашумела, но в это время поднялся улыбающийся Сергей Михалыч.

– У кого еще есть вопросы к Леониду Палычу? – спросил он привычным тоном председателя, перекрикивая шум.

Руку поднял тридцатилетний брюнет с аккуратно подстриженной бородкой в стиле «шотландка» – доктор физмат наук из отдела неразрушающего контроля.

– Можно, я для краткости буду без титулов? – спросил Сергей Михалыч и замер как бы в ожидании ответа на свой риторический вопрос. – Молчанье, как я понимаю, – знак согласия. Николай Макарович Глебчук хочет задать вопрос. Прошу Вас, Николай Макарыч.

– Леонид Павлович, – обратился бородач к докладчику, – Вы же ученый с солидным стажем, а выступаете, простите меня, как новичок. Вам известно не хуже, чем мне, что, представляя любое «ноу-хау», следует четко сформулировать постановку задачи, изложить хотя бы вкратце его физические или какие там еще принципы и аспекты применения. А потом уже демонстрировать то, что Вы представляете. Вы начали с демонстрации. Можно ли все это сделать хотя бы запоздало? Кроме того, Вы упомянули скорость распространения гравитационного взаимодействия. Где и как Вы ее определили? На основании чего Вы это утверждаете? Благодарю за внимание.

Леонид Палыч ждал подобного вопроса, поэтому ответил, как по писаному:

– Уважаемый Николай Макарович, целью моего доклада была демонстрация действующей установки передачи объектов. Аспекты ее применения, мне кажется, ясны и так, без всяких пояснений. Но раз уж Вы того пожелали, то я поясню. Вкратце, чтобы не занимать много времени. На этом принципе можно построить глобальную сеть как грузового, так и пассажирского транспорта. Экологически чистого при этом! И доставка будет осуществляться в кратчайшие сроки. Далее, открываются новые перспективы космических исследований. Может быть уменьшена стартовая масса ракеты вследствие телепортации топлива на борт в процессе полета, подобно тому, как часы Сергея Михалыча были на ваших глазах доставлены из бокса «А» в бокс «В». Можно снаряжать дальние и сверхдальние космические экспедиции со сменными экипажами. В общем, если тут пофантазировать, можно нарисовать невообразимые перспективы. И это только начало, – заключил Леонид Палыч.

Аудитория отреагировала волной дружного гула. Раздались недовольные возгласы. Некоторые демонстративно покинули лабораторию.

– А все же, как насчет принципа действия Вашей установки? Без их изложения Ваша демонстрация представляет собой не более чем иллюзионистский номер, фокус-мокус какой-то. Мы же ученые, а не цирковые зрители, – продолжал наступать Николай Макарович.

Сергей Михайлович встал и постучал по столу карандашом, призывая к тишине. С неизменной снисходительной улыбкой он снова обратился к докладчику:

– Леонид Палыч, ответьте, пожалуйста, на вопрос профессора Глебчука.

Докладчик оперся на указку, как на тросточку, и спокойно ответил:

– На вопрос Николая Макаровича я уже ответил. Работоспособность установки продемонстрировал. А что касается принципа действия, то с этим я хотел бы повременить. Могу только сообщить, что я смолоду увлекался теорией Козырева, и в результате ее развития получил уравнения, количественно связывающие вещество, то есть массу, с энергией, пространством, обобщенным полем, информацией и временем, и доказал возможность их взаимопреобразования. На их основе я и построил установку, которую только что вам продемонстрировал. Кстати, я выступал перед вами не с научным докладом, а с кратким сообщением, сопровождаемым демонстрацией. Я хочу сначала надежно закрепить за собой и юридически оформить свой приоритет в этом деле, а потом осветить перед любой аудиторией теоретическое обоснование опыта, а также принципиальную суть экспериментальной установки. Я намерен добиваться бюджетного финансирования под эту тематику и организации специальной лаборатории телепортации или под другим названием, более или менее точно отражающим направление будущих исследований. Кроме того, вполне возможно, что это направление будет признано особо секретным государственной важности.

Аудитория возмущенно зарокотала:

– Он что, Рип Ван Винкль? Проспал все эти годы? Век секретностей давно закончился!

– Ишь, куда хватил!

– Так вон к чему он клонит!

– Он нам голову морочит!

– Мы что же здесь, бандиты с большой дороги?

– Чтобы оформить открытие или изобретение, придется все равно разъяснить принципы! Одной демонстрации недостаточно!

– А что он, собственно, продемонстрировал?!

– Захотел перед пенсией начать в институте погоду делать! Поздно уже! Смолоду надо было!

– Это несерьезно! Какая-то мистификация!

Сергей Михайлович вынужден был встать и снова постучать карандашом по столу:

– Спокойно! Спокойно, господа ученые! Попрошу порядка и тишины! Есть еще вопросы к докладчику? Нет вопросов? Тогда кто желает выступить? Вы, Дмитрий Яковлевич? Пожалуйста. Слово имеет профессор Шиян.

Из задних рядов к столу прошел юркий поджарый старичок лет под семьдесят. Несмотря на довольно-таки почтенный возраст, он был одет в синий джинсовый костюм и обут в дорогие кроссовки. Сверкнув линзами очков в прозрачной оправе, он заговорил, театрально жестикулируя:

– Уважаемый Леонид Палыч, как только мог, стремился поразвлечь нас далеко уже не новым цирковым номером, исполненным, к сожалению, без надлежащего оркестрового оформления!

Аудитория дружно расхохоталась. Довольный произведенным эффектом, профессор Шиян сделал постную физиономию и после эффектной паузы продолжил:

– Как справедливо заметил Николай Макарович Глебчук, в сообщении Леонида Палыча мы не услышали ни принципа осуществления демонстрируемого процесса, ни постановки задачи, ничего, ради чего приходят на семинары. Так, простите меня, какого черта мы здесь торчим? Ради этого иллюзиона? – он показал рукой в сторону установки. – Так в цирке у Кио я видел и кое-что поувлекательнее.

Аудитория снова взорвалась дружным смехом. Сергей Михайлович опять вынужден был призвать к порядку. Шиян тактично выждал, пока аудитория успокоится, и с присущей ему манерностью продолжил:

– Там в одну будку заводили молоденькую красивую девушку, закрывали дверь, и она выходила из другой такой же будки у противоположного края арены. Да это еще что! Там даже девушку в тигра превращали! И так же точно ничего не поясняли! Но зато все под музыку Верди! А здесь что? Лично у меня такое впечатление, что, закрывая первую коробку, наш уважаемый коллега Леонид Палыч незаметно сунул часы в рукав, а потом так же незаметно положил их во вторую коробку. Это больше сродни наперсточникам на базаре или карточным фокусникам, чтобы не сказать шулерам! Что, не так? – спросил он, сделав театральный жест, и замер, как на стоп-кадре.

Снова все засмеялись. А Шиян, скорчив комическую гримасу, закончил свое выступление:

– А коль скоро это так, то не знаю, как кому, а мне здесь делать абсолютно нечего!

С этими словами он направился к двери и вышел из лаборатории.

– Если кто-то считает, что я здесь смошенничал, пусть повторит опыт сам – я буду только наблюдать, – сконфуженно сказал Леонид Палыч.

Присутствующие снова зашумели. Некоторые повставали с мест, чтобы уйти вслед за Шияном, но Сергей Михайлович остановил их:

– Минуточку! Минуточку, господа! Попрошу всех сесть. По поводу сообщения Леонида Палыча Калинича мы должны принять какое-то решение! Какое мы примем решение? Мы же протокол ведем. Какие будут предложения?

Поднялся Глебчук и высказался, как всегда, четко и ясно:

– Предлагаю записать, что докладчик не представил материал должным образом. А в представленном виде научная значимость сообщения старшего научного сотрудника Калинича интереса не представляет. Вот и все.

– Другие предложения имеются? – спросил Сергей Михайлович. – Нет? Тогда голосуем. Кто за, прошу поднять руки. Против? Нет. Воздержавшиеся? Тоже нет. Принято единогласно. Спасибо вам, Леонид Палыч, за сообщение, а присутствующим – за внимание. Семинар окончен. Прошу всех поставить стулья на места.