В о л я. А отца в Болгарии Максимом Горьким прозвали.

К о л о д у б (Явору). Значит, по усам мы с вами родичи, а в остальном… Кстати, сколько вам лет, уважаемый?

А г л а я (забегая вперед). Вот в истории болезни записано… (Показывает.)

К о л о д у б. Разве это такая тайна?

А г л а я. У нас сегодня был консилиум. Мы, здешние врачи, считаем, что больной в таком состоянии…

К о л о д у б. Понятно, уважаемая коллега. Я вот смотрю в историю болезни и вижу: больному шестьдесят шесть, что мне очень приятно — мы с ним ровесники…

А г л а я. Любопытно…

К о л о д у б. И поэтому мне интересно знать день рождения моего ровесника. По свидетельству моей родной матуси, я, например, родился именно тогда, когда по хатам ходили посевальники и пели:

В о л я. Ой, а отец родился под Новый год!

К о л о д у б. Понятно, на Меланки, когда под окнами ходили щедровать. (Напевает.)

Неподвижный до сих пор Явор вдруг опирается на руку.

А г л а я (бросается к нему). Ой, отец, вам нельзя!

К о л о д у б. А почему нельзя, коллега? (Явору.) Скажите, уважаемый, это движение не отразилось на сердце? Не защемило?

Я в о р. Даже ни капельки.

К о л о д у б. Так, может быть, вы и присесть можете?

Я в о р. Могу и сесть.

Воля хочет помочь.

Не надо, доченька, я сам…

К о л о д у б. Вот и чудесно, прекрасно… А теперь поднимите руки. Вот так. (Показывает.) Опустите. Еще раз поднимите. Опустите… А поскольку бог любит троицу, то еще раз…

Я в о р (усмехнулся, к Аглае). Видала, невесточка! А ты мне что: дышать даже не давала.

А г л а я. Про дыхание я ничего не говорила.

К о л о д у б. Кстати, о дыхании. Почему тут закрыты окна? Откройте, Воленька.

А г л а я (озабоченно). Но будет сквозняк, профессор!

К о л о д у б. Настежь открывайте, Воля, настежь!

В о л я. Можно и настежь.

Комната сразу повеселела. На стене, напротив кровати, ярко вырисовывается большая картина. На ней изображен слепой старик с молоденьким поводырем.

К о л о д у б. Вот так. Солнце, воздух и… (Увидел картину.) Что это за картина?

Я в о р. Грустная, что ли?

К о л о д у б. Я б не сказал, чтоб очень веселая.

Я в о р. Это из моей биографии. Тот поводырь — я… Три года водил слепого нищего. Вот один художник и увековечил на память.

К о л о д у б. Так, так… Что это я хотел сказать?..

А г л а я. Про солнце, воздух и… Что «и»?

К о л о д у б. И еда… (Явору.) Вы сегодня завтракали?

А г л а я (торопливо). А как же. Куриный бульон, сливовый киселек.

К о л о д у б (Явору). Скажите правду: вы голодны?

Я в о р. Если по правде, то съел бы сейчас вола!

К о л о д у б. Э, нет, уважаемый. Сейчас вам необходима наистрожайшая диета. А поэтому… Сейчас яичницу бы съели?

Я в о р. Еще бы!

К о л о д у б. А если к ней добавить ветчинки или домашней колбаски?

Я в о р. Колбаса всю ночь снилась…

К о л о д у б. Резолюция принята! (Аглае.) Жарьте немедленно яичницу с колбасой!

А г л а я. Вы шутите, профессор!

К о л о д у б. Я приехал сюда не шутить, а лечить вашего свекра. Или вы мне, простите, не доверяете?

А г л а я. Что вы, что вы…

К о л о д у б. Воленька, помогите коллежанке, как говорят наши земляки в Канаде.

В о л я. С удовольствием, Василь Явтухович.

Аглая и Воля уходят.

Я в о р. Вы так обращаетесь с моей дочерью, словно бог знает с каких пор с ней знакомы.

К о л о д у б. А уже почти пять лет. Открою секрет: она моя студентка, причем любимая!

Я в о р. Вот как!

К о л о д у б. Вот так!

Я в о р. Завидую ей, что у нее такой профессор! Здорово у вас все получается: с диагнозами, диетами. Только… Может, невесточка в чем-то права: киселек и вдруг — колбаса…

К о л о д у б. На вопрос отвечу вопросом. Скажите, бывший поводырь, когда вы водили слепого, кто кому показывал дорогу: вы ему или он вам?

Я в о р (улыбнулся). Так моя невестушка, выходит, слепец?

К о л о д у б. В данном случае слепец — вы, вот и выбирайте себе поводыря.

Я в о р (смеется). Сдаюсь, профессор!

К о л о д у б. Такие больные мне нравятся. Чтоб смеялись и вообще… (Вдруг вспомнил, достает из кармана карты.) Вы в карты играете?

Я в о р. В те, что с тузами и королями? Играл когда-то в молодости здорово. И на фронте, после боев с фашистами.

К о л о д у б (сдает карты). А я овладел этой премудростью еще пастушком. Проиграешь, бывало, — бежишь загонять скот, а выиграешь — сидишь паном!.. Бубны козырь.

Я в о р (показывает карту). У меня семерка.

К о л о д у б. Начинайте, уважаемый Герой.

Играют.

Говорят, карты придумал какой-то придурковатый французский король. А я люблю поиграть. Завертишься, бывало, что голова уже ничего не варит, раскинешь пасьянс или с кем-нибудь в дурака перекинешься и… Может, вам неудобно, то опустите ноги. На коврик…

Я в о р. Теперь совсем хорошо. (Бросает карту.) Десятка.

К о л о д у б. Я ее хлапом! (Бьет.) В нашем селе валета называют хлап, наверно, от польского — хлоп.

Я в о р. А мы на фронте валета называли Геббельсом, короля Герингом, а туза — Гитлером…

Оба весело смеются.

Входят  А г л а я  и  В о л я, несут завтрак. Увидев игру, пораженная Аглая выпускает на пол тарелку с ножами и вилками.

К о л о д у б. Что с вами, коллега?

А г л а я. Ничего, ничего… Извините… (Поднимает с пола разбитую тарелку, уходит.)

В о л я (видя, что стол занят картами). Яичница. Куда же поставить?

К о л о д у б. Извините, Воленька, мы моментально передислоцируемся. (Перекладывает карты на кровать.)

В о л я (поставила завтрак на столик). Я… мы сейчас… (Уходит.)

Я в о р (увлекся игрой). Ваш ход, уважаемый профессор.

К о л о д у б (делает ход). Трефовый Гитлер!..

Я в о р. А мы его козырной шестеркой! (Бьет.) А эти две шестерки на погоны. (Кладет карты на плечи Колодубу.) Поздравляю, генерал!

Возвращаются  А г л а я  и  В о л я.

В о л я. Батя, яичница остынет. (Подает ему вилку.)

А г л а я (сухо). Я могу уйти?

К о л о д у б. Дело ваше, коллега.

А г л а я (Воле). Если понадоблюсь, позовешь. (Уходит.)

Я в о р. Что-то надулась ваша коллежанка. А ты, дочка, не боишься, что после яичницы твой батько богу душу отдаст?

В о л я. Не боюсь, ешьте на здоровье.

Я в о р (ест с аппетитом). Может, профессор, и вы за компанию?

К о л о д у б. На это пусть ответит моя студентка.

В о л я. Нельзя, батя. Врачебная этика.

Я в о р. А музыку можно? Чтоб как в ресторане.

К о л о д у б. Все можно, кроме тоски и… Вот, например, соли много нельзя. (Отодвинул от него солонку.) И не спешите, помедленнее…