— Быстро, — заметил Белег, отложил разборочный ключ и осторожно наклонился за улетевшей паклей. — Прикрой дверь.

— Там!..

— Неужели наше первое дело?

— Там!.. — еще раз попытался Турин, но только задохнулся сильнее и закашлялся.

— Дверь, — повторил Белег, выбираясь из-под стола. Подстеленная газета шевелилась страницей бесплатных объявлений, и револьверные детали на ней грозили раскатиться.

Турин замотал головой, затем закивал, а затем шагнул вперед и с размаху ухнул кулаками в столешницу — ниппельные трубки, винты и прочая мелочь подскочили и блохами попрыгали на пол. Белег проглотил свое следующее предположение, проводил взглядом улетевшую пружину и поднялся.

— Что?

Комментарий к ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ВСЕ СВОИ. Глава I. Кирпичный проезд 22/1

Карта Менегрота — https://postimg.cc/t7pRcPqG

Немного о написании текста — https://norlin-nolde.diary.ru/p221787993_dsp-zametki-na-polyah.htm

========== Глава II. Дело № ==========

13 часов 27 минут

До дворца ехали молча и быстро — под заполошный колесный визг, под возмущенные крики, клаксонные сигналы и летящую вслед откровенную ругань. Даже в спокойной обстановке водил Турин своеобразно, и Белег, без того не горя любовью к автомобилям, от поездок с ним старался воздерживаться.

— Уникальный образец! — представил Турин свой трофей через день после переезда.

— Устрашающее зрелище, — вернул Белег.

Он спустился во двор на зов клаксона и остановился перед новоявленным чудом техники. Стоял гвалт: ревел мотор, недовольно лаял пес; соседская ребятня всей веселой, чумазой ватагой носилась вокруг в радостном исступлении, висела на зеркалах и норовила лезть на крышу. В дверях подсобки подбоченился мастер Гуин: привлеченный шумом, он выглянул из своей лавки и теперь громко выяснял законность происхождения этого «дитя вагонетки и чайника». И только Идмо в извечной фуражке сохранял созерцательное спокойствие — безмолвно взирал из перекопанного цветника и размеренно почесывал культю.

А Турин предвкушал. Он уже распахнул двери, уже откинул капот и, едва Белег вышел из парадной, принялся взахлеб рассказывать — про замену двигателя, полностью переделанный корпус и табуны лошадей. Глаза у него горели восторгом, а кожаные уши старого отцовского шлема бойко шлепали по зарумянившимся щекам.

— Запоминающееся! запоминающееся зрелище! — со смехом поправил он. — Понимаешь, я не смог с ним расстаться. Договорился с мастерами — с гномами; ну знаешь, гараж в Квартале на Шестой линии — им самим в охотку, поэтому сторговались быстро. Вот, закончили. Сюрприз! Что скажешь?

Белег знал: рассказал Маблунг; рассказал, что военные их трофеем не заинтересовались, что за ненадобностью предложили утилизировать, но у Турина предложение получше. Лучше ли?.. Так и стоило спросить. Но тут по двору, перекрыв и вопли, и лай, и шум мотора, предсказуемо разнесся возмущенный возглас.

— Я категорически против! — взъерошенный и заспанный господин Гвириэль опасно высунулся из своего окна и теперь грозно потрясал кулаком. — Этого нет в договоре, нет в аренде! Этому совершенно не место в моем дворе! Мальвис и детям вредно дышать дымом!.. — последняя фраза донеслась уже приглушенной — домовладелец скрылся за портьерами: не иначе, бросился на лестницу.

Турин покосился на опустевшее окно и, понизив голос, добавил:

— «Глаурунг» будет полезен в деле. И потом… он приносит нам удачу… Обоим.

— «Глаурунг»? — переспросил Белег и, дождавшись осторожного кивка, вздохнул.

Можно было возражать. Можно было спорить. Можно было просто поинтересоваться, как именно чудовищная переделка из ангбандского бронемобиля соотносится с вроде бы совместно принятым планом не привлекать внимание. Но толку-то? Тем более, от своей парадной, путаясь в бьющихся полах халата, к ним уже спешил разгневанный господин Гвириэль.

«Глаурунга» бросили за квартал до дворца.

Два ряда полосатых барьеров перегородили Лесной бульвар сразу за перекрестком со Старой Лекарской; за и перед ними с винтовками на плечо выстроилось не меньше полуроты{?}[Здесь – 50 ед. личного состава.], все в бурой форме внутренних войск с золотыми столичными лычками. Озадаченные горожане заметили странные меры, но пока послушно держались на расстоянии — топтались, кричали военным, обменивались недовольными возгласами.

Двери бронемобиля слитно хлопнули, Белег и Турин быстро двинулись через собирающуюся толпу.

— Глядите, Турамбар! — немедленно опознал кто-то глазастый; головы стали поворачиваться, посыпались вопросы.

— И Куталион!

— Господин Куталион, что случилось?

— Белег!

— Что-то серьезное, не иначе…

— Неужели война?

— Наступление?

— На нас?!

Истерично вскрикнула женщина, шуму стало больше.

— Так если разведка подтянулась…

− Так бывшая…

— Так тем более!

— Господин Куталион! Полковник!..

— Капитан!..

На оклики они не отвлекались, шли прямо к барьеру. Навстречу из строя оцепления уже выступил офицер, предостерегающе вскинул руку.

— Гляди-ка, стоят! Но нас пропустят.

Чтобы не отстать от Турина, Белегу пришлось прибавить шаг, и в боку немедленно закололо.

— Я попрошу вас вернуться к автомобилю, и… — начал офицер. Кобура у него на ремне была расстегнута.

— На нас должен быть допуск, посмотрите, — перебил Турин и нетерпеливо взмахнул паспортной книжкой.

— Я… Распоряжение никого не пускать. Только по списку, — замялся было капитан, но через мгновение пришел в себя и отчеканил: — Три шага назад. Вернитесь к автомобилю, освободите проезд.

— Капитан Эленриль, — вмешался Белег, — время не ждет.

— Вот и не тратьте его, господин полковник в отставке, — с нажимом отрезал капитан. — Вход внутрь оцепления по списку, заверенному лично комендантом города.

— Ну так загляни в этот сраный список!

Рука капитана дернулась к кобуре, и Белегу пришлось отодвинуть молодого человека в сторону.

− Послушайте…

— Это вы послушайте! Последнее предупреждение. Отойдите, или я дам приказ о задержании.

Растерянного вида солдатики, наблюдавшие за перепалкой, переступили с ноги на ногу и невпопад покачали винтовками, обозначив серьезность намерений. В этот момент за барьерами, за спинами полуроты послышалось суетливое движение, возгласы на повышенных тонах, и сквозь строй с дрожащей бумажкой в дрожащей руке пробрался запыхавшийся ординарец − в лазурном с иголочки мундире комендатуры и в перекошенной фуражке.

— Господин капитан, приказ господина коменданта всем постам! — он кинул ладонь к виску, неловко задел козырек. — Пропустить во дворец полковника Ку… А… вот… — и замолчал, уставился на Белега и на Турина.

Во дворец они зашли через три минуты.

Весь отрезок бульвара до площади, сама площадь были оцеплены. Вооруженные часовые — бурые внутренние войска, темно-зеленые егеря и даже стриженые девчонки из вспомогательных частей − стояли возле каждой подворотни. Офицеры покрикивали горожанам, требуя отойти от окон; те стремительно прибывали на балконах, подоконниках и даже крышах. «Глаурунга» кто-то побежал переставлять внутрь оцепления, а строгий капитан Эленриль остался угрюмо глядеть на солидную уже толпу. Нестройные оклики, вопросы и нервные требования расходиться без толку летали через полосатые барьеры.

13 часов 41 минута

Во дворце было тихо. И хотя по коридорам привычно на первый взгляд сновали военные и штатские, вокруг ощущались не обычная суета и деловитость, не каждодневная спешка чиновников и офицеров, не кипучая жизнь двора и не бесконечный поток посетителей, просителей и просто любопытных. В воздухе отчетливо витала истерика.

Белег и Турин, формально ведомые ординарцем, шли в направлении Собственного дворца: насквозь через парадную, роскошную до умопомрачения Большую Каменную галерею, наверх на второй этаж и вперед по гулкому переходу — уже виднелась высокая арка входного портала.