Синдзи встал с кровати с надеждой найти какие-нибудь книги на эту тему. Библиотека базы на ночь закрывалась. На пути обратно, повернув за угол, он встретил Рей, которая выглядела немного озабочено.

— Как ты? — спросила она.

— У меня все хорошо, — солгал он. Он удивился, как точно она чувствует его настроение. Иногда, он мог подумать, что она любит его. Но наедине с Рей нельзя быть уверенным, что она вообще что-то чувствует.

— Ты уверен? — спросила она.

— Все хорошо, — сказал он.

Пару секунд она смотрела в пол, потом неуверенно сказала,

— Я тоже скучаю по нему.

Он почувствовал, как сжалось его сердце.

— Отец? — тихо спросил он.

— Да, — ответила Рей. Она подошла чуть ближе к нему.

На секунду, он представил, что она делает с ним то, что он хотел от Аски, или чего он боялся. Но он смог справиться с собой.

— Я очень скучаю по нему.

Она подошла вплотную и молча взяла его за руку. Они простояли так какое-то время. Ее присутствие успокаивало, и он чувствовал, как его разум перестает тревожиться.

— Мне, наверное, пора спать.

— Спокойной ночи, — ответила она, смотря ему вслед.

Наконец-то, он смог заснуть, молясь, чтобы ему не приспичило мастурбировать на Симитаре. Но такие молитвы редко выполняются.

Доктор Химмилфарб стояла на площадке, глядя на последнюю группу людей, направляющихся к Симитару. Она снова подумала, а было ли разумным со стороны Фуюцуки назначить репортера прикрывать базу на время сражения. Не то что бы ей было известно что-то плохое о Мегуми Канзама, но, таким образом, существовал риск дурной огласки того или иного рода. У NERV и так хватало проблем; ходили слухи, что ООН скоро урежет им финансирование или еще хуже.

Раздался салют, пока они поднимались на корабль. Она надеялась на удачное возвращение. Этот «Ктулху» вроде бы не имел летающих собратьев, то-есть они оставались в относительной безопасности. Только бы Аске не пришлось пережить еще одну трагедию. Вряд ли она справится еще с одной.

«Бедная девушка, — подумала она. Как бы я хотела что-то для нее сделать». Но, кроме как ободрения во время битвы, она не могла ничего.

Рицуко что-то тихо сказала, стоя почти на краю площадки.

— Что такое, доктор Акаги? — спросила Химмилфарб. Она не смотрела на Рицуко прямо; надо было сделать над собой усилие, чтобы посмотреть на нее, хотя, на самом деле, не так уж страшно она и выглядела. Просто в ней было что-то… она не знала что.

— Я надеюсь, что они заодно и убьют мою проклятую мать, — со злостью сказала Рицуко. — Это все ее вина.

— Ладно, нам лучше вернуться к работе, — сказала Майя, беря ее за руку и уводя за собой.

Доктор Химмилфарб вздохнула. Бедная женщина. Но, может быть, мы сможем ее излечить как только отточим процесс, используемый для других жертв. И Майя была права. Пора заниматься делом.

Однако, работа была прервана появлением репортерши. Солнце сияло над ее головой, словно ореол.

— Она говорила что-то о своей матери?

«Это не твое дело», — решила доктор.

— Ее семейные дела вас не касаются.

Мегуми чуть нахмурилась и сменила тему разговора.

— Ну, и как идут дела у персонала двух баз в одной?

— Тесно.

— Я заметила, что ассистентка доктора Акаги… -

— …это вас тоже не касается, — сказала доктор Химмилфарб.

— Но они…

— Знаешь, я как-то сломала руку человеку только за то, что он был со мной слишком резок, а он был раза в два тяжелее тебя, — выпалила доктор Химмилфарб, тут же пожалев об этом.

Мегуми сглотнула.

— Пойду мешать кому-нибудь другому.

Доктор подумала, что стоило бы извиниться, но эта женщина заслуживала урока.

— Правильно, иди.

Она смотрела ей вслед, а потом вздохнула. «Это было мелочно», — подумала она. Но репортеры могут быть чертовски занудными. Что ж, пора вернуться к работе.

Акане встала под душ, надеясь, что горячая вода смоет ее беспокойство. Часть ее боялась, что Макото делает ошибку, не торопясь рассказать все о ней остальным. Но, в целом, она была согласна с ним что Король в Желтом, или кто он там на самом деле, не может ничего с ней сделать. Просто его тактика ввела ее в панику. В конце концов, если бы он мог входить во сны и таким образом контролировать людей, он уже давно бы захватил Детей, не так ли? Лучше всего обождать, и рассказать все тогда, когда эта битва будет окончена, вместо того, чтобы заводить всех перед ней. Правильно?

Она предпочла бы принять душ вместе с Макото, но он уже был на Симитаре; она осталась в его жилище, в безопасности. Ведь база была безопасной.

Отмывая свою руку, она заметила странное желтое пятнышко, и подумала, а где это она так ушиблась. Это место побаливало. Желтый цвет стал чуть ярче, и тут она поняла, что на ее руке татуировка Желтого Знака. Ее глаза расширились и она принялась оттирать ее.

Но она не исчезала. Наоборот, их появилось еще больше, на ее руках, плечах, туловище. Они разбегались по ее телу, будто сыпь, и никаким мылом в мире их не свести.

В шоке, она схватила полотенце и вылетела из душа, пытаясь найти свою одежду. Она могла бы придти к Фуюцуки и признаться ему прямо сейчас, пока дела не стали хуже. «Я была такой дурой, — подумала она. Я должна была настоять, а я хотела спрятаться, потому что я боялась презрения».

Она взглянула в зеркало, и увидела мужчину из своих снов, он смотрел на нее, его капюшон был обрамлен звездами космоса. Звезды переместились, и стали улыбкой.

Улыбкой, без радости или надежды, но полной триумфа.

Для крика было слишком поздно.

Рей очутилась в классе, за партой, одетая в школьную форму; одноклассники, заходя в класс, махали ей рукой и говорили «привет», прежде чем рассесться по местам.

Она смотрела в окно, наблюдая за голубым небом. Сакура цвела вовсю, обдавая землю дождем розовых лепестков. Зашел Синдзи, помахал и улыбнулся, затем сел за свою парту. Зашла Аска, помахала и улыбнулась, и тоже села за парту.

Рей уже поняла, что это такое.

— Сон, — пробормотала она.

— Да, сон, — услышала она свой собственный голос. — Сон о твоем идеальном мире.

Рей повернулась к соседнему сиденью, где сидела другая Рей. У этой Рей была простая, человеческая улыбка, не такая, как у нее самой, и она казалась расслабленной, в отличие от самой Рей, которая всегда была зажата собственной неловкостью.

— Почему ты здесь? — спросила она другую себя.

— Помочь тебе во всем разобраться.

— В чем?

— В том, что ты можешь получить.

— Что я могу получить?

— В том, что ты заслуживаешь.

— И что я заслуживаю?

Рей пожала плечами.

— Ну, скажем, все, что ты захочешь.

— Я хочу быть нормальной.

— Так будь нормальной.

— Я не знаю как.

— Я могу помочь тебе в этом. — Рей подошла и дотронулась до лба Рей. Послышались голоса, незнакомые мысли, которые гудели в ее голове. Мысли о макияже, готовке и смешных собачках. Милая тихая влюбленность в Синдзи и зависть к Аске. И, может быть, немного любви к ней тоже. Боязнь приближающихся экзаменов… И…

— Стоп.

Она оттолкнула руку своей второй половины.

— Что случилось? Слишком много?

— Нет.

— Не этого ли ты всегда хотела?

— Да.

— Так что же?

— Мне страшно.

Она положила руку ей на плечо и чуть-чуть сжала.

— Не волнуйся. Я буду с тобой, на каждом шаге твоего пути. Мы можем сделать этот мир идеальным. Все, что тебе надо сделать — это собрать свои силы для этого. Мы ведь боги, в конце концов.

— Это нехорошо.

— Ты так думаешь?

— Да.

Рей задумчиво приложила палец к губам.

— Ты права. Почему мы должны себя ограничивать? Мы ограничиваем себя той формой, которую мы считаем нормальной, но мы чувствуем себя в ней неудобно. Мы Боги, и должны свободно выражать себя.

Мир вокруг померк, и она очутилась на скале, глядя на руины города, поглощаемые джунглями. Странная музыка звучала в воздухе, вокруг порхали причудливые крылатые существа, их силуэты метались на фоне красной луны. Рей почувствовала, как ее человеческая форма распадается, и призыв к странствиям зазвучал в ней. Она была лапами волков, что бежали по равнинам, плавниками рыб, плывущих под водой, крыльями неописуемого божества неба.