Помост скоро разобрали, и площадь перед царским теремом, как и обычно в последний день седмицы, наполнилась самыми разнообразными торговцами, всячески старавшимися наверстать упущенные часы и успеть продать как можно больше своего никому не нужного товара.

Гул вокруг стоял невыносимый. Каждый так и норовил заманить любыми способами Джубу и неотлучно следовавшего за ним Дубыню к своему прилавку или же в палатку, где на всеобщее обозрение были выставлены и разложены различные вещицы, интересные и не очень. Но Игги, как груженая ладья, следовал только ему известным курсом, отмахиваясь от особо назойливых продавцов. Дубыня же, будь его воля, застрял бы еще в самом начале, где торговали леденцами на палочках. Он во все глаза пялился по сторонам, удивляясь всему вокруг, поэтому Джубе приходилось контролировать своего любознательного «младшего помощника», как он стал его называть, и постоянно дергать его за рукав, когда Дубыня тормозил у очередного яркого прилавка.

Наконец, они добрались до дальней части площади, где у коновязи мирно жевали сено лошадки, а торговцы прохаживались рядышком, водя хороводы вокруг потенциальных покупателей.

Джуба моментально вступил в диалог, предложив свой ценовой вариант, но торговцы лошадьми лишь скалили зубы и ржали в ответ, слишком многому понабравшись в повадках от своего живого товара. Выгодные, по мнению Джубы, предложения об аренде их нисколько не заинтересовали.

— Где это видано, где это слыхано: аренду заплатит и лошадь возьмет⁈ — спрашивал один торговец у другого.

— Совершенно с вами согласен, уважаемый и премудрый мой коллега! — часто-часто кивал второй, одетый по-восточному, в халат и тюрбан на голове. — Попробуй потом найти песчинку на вершине бархана!..

Игги понял, что каши с ними не сваришь. Выбора не было, придется раскошелиться и купить двух лошадей, да фургон в придачу.

— Сколько? — задал он сакральный вопрос, после которого начался настоящий торг, настолько утомительный и долгий, что Дубыня задремал стоя, устав ожидать своего хозяина, но не прекращая при этом жевать тягучую конфету, которую он выпросил в подарок у торговца в ряду сладостей.

— Признаю, уважаемый, ты не фофан*! — заявил по итогом переговоров первый торговец, а второй часто-часто закивал, всячески подтверждая вышесказанное.

* Фофан — глупый человек, которого легко обмануть, простофиля.

— Да и вы двое не обдувалы*, — признал Джуба.

* Обдувала — человек, с которым не стоит иметь дела, обманщик.

На этом они пожали друг другу руки и разошлись. Игги приобрел именно то, что хотел: двух крепких лошадок и старенький крытый фургон в придачу.

Товар обещали доставить к дому Джубы через пару часов. Это было приемлемо.

— Меч в руках держал? — спросил Игги у Дубыни, когда с вопрос с лошадьми был уже закрыт. — Драться, защищаться, напугать сумеешь?

Тот лишь пожал плечами, чуть смущаясь отсутствию необходимых навыков:

— Дрыной могу башку снести! Кулаком быка завалить… пинком через забор перекинуть… а вот чтобы прямо мечом, такого еще не пробовал, брехать не стану!

— Ладно, балда, экипируем тебя по полной!

Они пошли в сторону оружейных лавок. Была и Джубы одна мысль — обрядить крестьянскую ряху в рыцаря, и выдать, по случаю, за такового. Глядишь, поможет!

Вскоре, добравшись до нужной торговой точки, нашли хороший товар… за некоторыми нюансами.

— Здоровенный черт! — продавец обхватил голову руками и шатался туда-сюда, как игрушка-болванчик. — Нету на такую оглоблю кольчужки!

Игги оглядел содержимое лавки, потом предложил компромисс:

— Пусть будет чуть короче, лишь бы натянуть сумел!

— Пузо же не прикроет! — воспротивился продавец. — И в плечах тесновато будет!

— Нас устроит, но вы, уважаемый, сделаете скидку! Видано ли, не смогли размер кольчуги подобрать! Не уважаемая компания с мировым именем, а не пойми что!

Продавец, он же представитель объединения латных дел мастеров — «Крепко и хрен прошибешь!» долго не думал, и снизил цену почти в два раза, в придачу недорого продав красную рубаху, новые портки и деревянные башмаки.

Таким же образом для Дубыни приобрели меч — двухпудовую, слабо заточенную железяку, поднять которую мог редкий индивидуум. Дубыня смог!

— Вот теперь ты добрый молодец! — оглядел с ног до головы своего младшего помощника Игги. — Хоть на карнавал, хоть крокодилу в пасть! Будешь всегда идти первым номером! А коли не помрешь, получишь баранку!

Глядя на то, с какой неимоверной скоростью Дубыня пожирает казенные баранки, Джуба начал было подумывать о баранковой оплате его труда.

Дубыня сиял гордостью и оглядывал себя и слева, и справа, и никак не мог налюбоваться.

— Рубаха кра-а-асная! Ни у кого такой нет! Башмаки! Первые! Спасибо, господин, век не забуду доброты твоей!

После прошлись по продуктовым лавкам и скупили там запас продуктов на месяц вперед. Сигизмунд — имя, нежелательное к произношению, потому как, не нравилось оно Джубе, хоть убей! — не забыл так же взять в достаточной мере то, что булькало, но еще в рот не попало. До времени.

А вот дальше пошли в ряды охотничьи, и изрядно там потратились. Дубыня, чуть не наступавший Игги на пятки, только диву давался свежим приобретениям.

Тут были и манки на уток, и крепкие охотничьи сети, силки и разного рода ловушки, и даже искусно сделанный из дерева большой и жирный гусь, раскрашенный в яркие цвета.

Гуся и прочие приобретения нес Дубыня.

Джуба же, прогуливаясь между рядами, негромко размышлял вслух:

— Та-а-ак! Транспорт имеется, жратва тоже, приспособы разные, и богатырь на месте! Осталось женишка подхватить, и можно выдвигаться…

Кудр, однако, удивил. К месту встречи он прибыл в полном доспехе, едва держась при этом в седле от его веса. Вдобавок, боярин сын прихватил с собой копье и щит, которые даже поднять не мог. На Горыныча собрался, ни много, ни мало!

С ним вместе явилось двое крепких молодцев, которые, в отличие от своего господина, выглядели серьезно. Они-то и везли копью и щит Кудра. Но Игги сразу отослал этих двоих к тредевятой матери. Добры молодцы сгрузили копье и щит и убыли в неизвестном направлении, ничем не выдавая собственных эмоций.

Кудр не сопротивлялся его воле. За прошедшие пару часов отец вправил ему мозги относительно ведущей роли в коллективе, и «боярыч» слегка поник головой.

— Копье поставь у стены! Щит туда же… да кати ты его, дурень, надорвешься же!.. Рыцарь круглого стола… мать вашу вспоминая, и бабушку вашу тоже!.. И давай садись за стол овальный! — приказал Игги и добавил для понимания: — Совещание!

Десяти минут не прошло, как боярский сын, с трудом передвигаясь и скрипя доспехом, добрался до места. Там его приветствовал тридевятоземельский деревенский богатырь Дубыня с новыми баранками в каждой руке и деревянным гусем подмышкой.

Между ними не сразу произошло взаимопонимание, но тут к столу подошел Джуба, и начал плевать в душу абсолютно всем присутствующим, отчего у жертв его абьюза сразу же возникло чувство взаимной сопричастности и жалости друг к другу.

— Спим, жрем, испражняемся? — заорал Игги, и все вокруг почувствовали себя полными ничтожествами. — А вот я ночей не сплю, думы думаю! Как волю цареву исполнить? А? Что? Где? Молчите? Или план придумали? Нет? Тунеядцы! Бобры!

Это было личное дело. В детстве, когда Игги играл у реки, на него напал и изрядно покусал злобный бобер, причем безо всякой видимой причины. Так казалось. На самом же деле Джуба, играя и бросая камни в реку, ненароком умудрился разрушить инновационную систему водоснабжения, способную напоить целый регион, которую умный зверь строил несколько лет. Бобер мстил!

Остальным было сложно следить за ходом его мысли и, тем более, понять, чем Джубе не угодили несчастные строители плотин.