Бела ружа преквитала,
Матка дцеру заплетала.
Роза является вместе с калиною признаком веселья. «Пойду я, — говорит девица, — ущельем-долиною, сломаю розу с калиною. Ветер веет, роза процветает. У моих ворот играет свистелка, а меня мать бранит, не пускает на улицу. Я украдкой уйду и нагуляюсь. Я ведь не стара еще, я не погуляла; я еще молода — охотница гулять».
Ой, пиду я яром-долиною,
Ой, зломлю я, зломлю рожу з калиною,
Витер повивае — рожа процвитае;
Пид моими воротами свистилочка грае;
Мене мати лае, на улицю не пускае.
Я хоч одкрадуся, та нагуляюся,
Во я ще не стара, ще я не гуляла;
Ще я молоденька — гуляти раденька!
Образы срывания розы и ломания калины сопоставляются с раздумьем девицы о том, выходить ли ей замуж или оставаться в девицах.
Ой, пиду я горою-долиною,
Знайду я соби роженьку з калиною:
Чи рожу рвати, чи калину ломати,
Чи замуж ити, чи дивою зистати.
Замужняя женщина, тоскуя о минувших днях девичества и о разлуке с родными, встречает в поле калину и розу, которые припоминают ей былое и заставляют заплакать.
Ой, пишла вона горою не долиною,
Та й знашла вона роженьку з калиною,
Узяла вона роженьку пригинати,
Взяли ии дрибни слези обливати.
Есть песня о превращении молодца в розу, а девицы — в калину.
Пишов козак дорогою, дивка долиною;
Зацвив козак роженькою, дивка калиною!
Песня эта в том виде, в каком мы ее слышали, очевидно, вариант песни о превращении молодца в терн, а девицы в калину (см. ниже). Однако едва ли можно с уверенностью сказать, что в основе здесь лежит одно только мифологическое событие. Песни могли смешаться, или, лучше сказать, песня о терне и калине могла быть перенесена на розу и калину вследствие того, что существовала легенда, а может быть, и песня о превращении молодца в розу, а девицы в калину; превращение же в терн и калину составляло особую легенду. Это можно заключить из того, что и в других песнях роза и калина сопоставляются с мужескою и женскою двойственностью.
Ишов козак з побережжа,
Ой, як повная рожа,
А дивчина з долини,
Як червона калина.
С расцветшею розою сравнивается молодец козак. Так, например, о знаменитом герое Уманской резни Максиме Зализняке песня говорит, что он цветет в Украине, как в огороде роза, тогда как нет примера, чтобы козак сравнивался с калиною, которая есть исключительно женский образ.
Максим козак Зализняк, козак з Запорожжа,
Процвитае на Вкраини як в городи рожа.
Есть в народной поэзии странный образ: роза, растущая на морозе, — это символ любовного страдания.
Сию рожу по морозу, по снигови сходить,
Великое закоханье до биди приводить.
Калина вообще символ женственности в обширном смысле. Вся духовная жизнь женщины: ее девичество, невинность, любовь, замужняя жизнь, радости, горести, родственные чувства — все находит себе применение в калине. Калина представляется слышащею, видящею, думающею и говорящею. В веснянках спрашивают ее, что говорят о красоте молодцов и девиц, и калина дает ответ в смысле благоприятном для девичьей и невыгодном для молодецкой красоты.
«Ти, калино червоно,
Ти при лузи стояла,
Ти чувала, видала,
Що в Киеви дзвонють,
А на ринку говорють?..» —
«Парубоцька краса
В дёгтю пуринае,
А дивоцька краса
В молоци пуринае,
В меду виринае».
Воображению представляется, что калина находится в каком-то раздумье. «Что ты, калина, желаешь ли дождя, боишься ли суши, что грустна?» — спрашивают ее. «Нет, — отвечает калина, — я не желаю дождя, не боюсь суши, я так себе стою да думаю, как мне зацвести».
«Червоная калино, чого в тузи стоишь,
Чи дожчу жадаеш, чи суши ся боиш». —
«Я дожчу не жадаю, суши не боюся.
Стою соби та гадаю, як зацвисти маю».
Калиновые рощи (луга) сочувствуют положению женщины и соболезнуют о ее несчастиях. В песне о женщине, превратившейся в кукушку, говорится, что когда она стала жалобно куковать, то калиновые рощи стали от печали раскачиваться (Як стала ковати, жалибно плакати.).
Стали калинови луги з туги розлягати.
То же в галицкой песне об Оленочке, которую брат хотел продать туркам; она умертвила себя, и турки с досады стали рубить в куски ее тело; тогда калиновые рощи расколыхались от великой печали.
Але ся калинови дуги
З великой дуже туги
Зачали ся розлигати.
Образ этот напоминает «Слово о полку Игореве», где древо с тугою преклоняется к земле после нечаянной смерти князя Ростислава.
Калина обыкновенно носит эпитет красной (червонной). Влюбленный молодец называет свою возлюбленную вместе и полною розою и калиною:
Ой ти, дивчино, червона калино,
Як мини на тебе дивитися мило!
Девица приравнивает калину к своему лицу и говорит: «Ах, кабы я была такая, как эта горючая калина».
Калиноньку ламала,
У пучечки въязала,
До личенька ривняла:
«Ой, колиб я такая,
Як калина жаркая!»
Не меньше любим в народной поэзии и белый цвет цветущего калинового деревца. Молодец, называя свою милую красною калиною, вместе с тем придает ей название белого дерева, разумея цвет.
Червоная калинонька билее деревце,
Чом до мене не говорит, мое любе сердце?
Калиновый цвет — ласкательное выражение в обращении дочери к матери.
Ой, мати моя, калиновий цвит!..
В свадебных песнях невеста ломает цветущие ветви калины и спрашивает отца: будет ли она, разумеется, после свадьбы, такая, как эта калина?
Як прийшла Марусенька,
Наламала си квиту,
Калинового цвиту;
Пришла до свитлоньки,
Поставила на стольчику,
Проти свого личенька,
Питалася батенька:
«Чй буду я такая,
Як калиненька тая?»
