Вот таких соседей Дубов нам подобрал. Выбрал самых непутевых из всего студенческо-аспирантского сообщества. Не сомневаюсь – будь возможность подселить нас к людоедам, или маньякам – живорезам, у него бы рука не дрогнула. На наше счастье таких специалистов в институте не числилось…

Понюхавший жизни Олег не спешил присоединяться к требованиям соседа. Васе даже кулак ему не пришлось показывать. А вот с задиристым Артемом пришлось сложнее. Видимо, болтун ошибно принял Василия за некий "колосс на глиняных ногах" и продолжал "качать права". Требовал, чтобы мы, как первокурсники и новички в экспедиции, под его чутким руководством немедленно принимались за возведение жилья. Угомонился нахал лишь после того, как Раскосых молча заехал болтуну в грудь.

Кое-как восстановив дыхание, Артем больше не возникал. Конфликт угас, и мы все вместе занялись обустройством жилья. Пора бы уже. Только наш модуль лежал в виде брикета. Остальные домики спешно докачивались газом, подключались к воде и электричеству. Народ отлежался после банкета и доводил до ума свои жилища.

За хлопотами наша разношерстная команда едва не пропустила ужин. То есть раздачу саморазогревающихся консервов и банок с напитками. Потому что модуль-столовую еще не установили по известным причинам.

На выдачу пайков явилось и начальство в лице того же бородатого аспиранта. Он сообщил что господин академик с присными задерживается пока в городе. Утрясает дела, так сказать. Но работы на раскопках начинаются завтра с утра. Мольбы ученых выделить день на обустройство лагеря были жестко отклонены. Аспирант заявил, что академику Вавилину уже доложено, что за сегодняшний день управимся с расквартировкой. А если кто-то проспал до обеда, то надо было меньше пить на банкете. Кто чего не успел – доделывать в личное время.

После всех дневных передряг консервы показались нам ресторанными деликатесами. Прекрасный ужин не смогли испортить ни бесконечная трескотня Артема, ни чавканье Олежи…

Решили лечь спать пораньше. Завтра эскпедицию поднимут ни свет ни заря. Битьем ломика в кусок рельса, специально привезенного через полгалактики. Старинная институтская традиция. Бывалые археологи рассказывали, что нет ничего омерзительней его дребезжания утром, при подъеме. Но нет и ничего прекрасней звона этой железяки, зовущей на обед. Дело ли в человеческой прихологии или в условных рефлексах – никто в это ни вникал толком.

Соседи уже улеглись, а я у входа в модуль силился отскоблить поры дождевика с одежды. Брошу на ночь в стиральный мини-автомат, к утру будет как новенькое. Вася неподалеку освобождал карманы от грязи. Ее порядочно набилось в карманы во время инцедента с грузовиком. Карманов было много и ему стоило немало труда не выкинуть что-нибудь нужное.

– Димон, глянь, что нашел, – донесся до меня заговорщицкий шепот. – Воистину, щедра земля сибирская на дары…

На широкой ладони друга лежал металлический диск сантиметров семи-восьми в диаметре.

– Крокодилья монета? – сказал я наобум. Диск и вправду напоминал какой-нибудь античный пиастр, или как их там называли. Только очень большой.

– Если и монета, то насквозь фальшивая, – сказал Василий, покрутив находку в пальцах. – Смотри, Дима, что получается…

И правда, монетой эта штука быть никак не могла. Оглядев находку повнимательнее, мы выяснили, что она состоит из двух дисков, склеенных между собой чем-то вроде смолы желтоватого цвета. Причем диски совершенно разные. Один диск имел абсолютно гладкуюповерхность. Другой выглядел на порядок убогее. Металл на него, видимо, использовали бросовый, утильсырье какое-нибудь. Поверхность диска потемнела от времени, кое-где появились оспины нарождающейся ржавчины. Зато по центру был украшен выдавленным иероглифом в виде когтистой птичьей лапки, под которой находилась полустертая строчка каких-то закорючек.

Товарищ с видом специалиста заявил, что обе сегодняшние находки – вряд ли изделия одной и той же цивилизации. Технологии отличались как небо и земля. К тому же эта топорная, на тяп-ляп, склейка дисков. Может у неведомого мастера руки не оттуда росли?

Оставалось выяснить предназначение найденных предметов. Я на всякий случай напомнил о договоренности пока помалкивать. Тем более, что диск, в отличии от артефакта из вороньего гнезда выглядел полной ерундой, мусором. Вот посмотрим данные по раскопкам, там будет видно, что к чему. Может, наши "артефакты" – открывашка для пива и самодельная подставка под кофейную чашку. Кто его знает…

Вася согласился с моими доводами и подтвердил договоренность.

Потом мы отправились спать: завтра предстоял тяжелый трудовой день. Вася в оптимистическом настроении – еще бы, ему в руки попала уже парочка артефактов, не начав даже копать. А я – в несколько пессимистическом из-за возможных осложнений.

Но выспаться как следует нам было не суждено. Череда неприятностей продолжалась. Посреди ночи нас разбудило странное шипение. Точнее не всех сразу, а конкретно Артема. Он заорал: "Змеи! Змеи!" От его крика проснулись остальные. Зажгли свет. По провисшему потолку бывалый Олежа сообразил, что жилой модуль сдувается. Похватав по совету того же Олежи какую успели одежду и одеяла, выскочили наружу.

Домик скоро окончательно сдулся, превратившись в бесформенную кучу резинопластика…

Почему мы не пошли проситься на ночлег в соседние модули? Чтобы не стать посмещищем для всей экспедиции. Бывалый Олежа отговорил нас от этого опрометчивого поступка. Такие шуточки являются неотъемлемой частью мероприятия, называемого полевая археологическая экспедиция. Начальство смотрит на такие проделки сквозь пальцы. Во-первых – традиция, сами через это прошли по молодости. Во-вторых, считается, что подобные шутки и розыгрыши сглаживают ежедневную рутину. Как ни крути, работа археологов достаточно нудная: перелопачивание земли, описание и фотосъемка находок и т. п. Скука, в общем. А так – будет о чем за ужином посудачить, и дома порассказать. Жаловаться и обижаться жертвам розыгрыша никак нельзя – дурной тон. Скандалить – себе дороже; прослывешь размазней и стукачом…

Чтобы согреться, я решил прогуляться вокруг оранжевых наслоений, так недолго прослуживших нам жильем. На втором круге я уловил какое-то странное бормотание. Не поленившись перелопать несколько пластов резины, я был вознагражден находкой динамика аварийного оповещения. Слабоумный компьютер модуля раз за разом крутил одно и тоже сообщение: " Откачка газа завершена на 95%. Жду дальнейших распоряжений".

Жестами я подозвал Василия, чтобы он тоже прослушал загадачную запись. Болтливому Артему мне не хотелось ни о чем сообщать. На счастье, тот сейчас дремал, закутавшись в одеяло.

Вася внимательно послушал сообщение и заявил:

– Что-то над нами уж шибко жестоко пошутили…

– А что ты хотел? Если один товарищ – не буду называть имен, хотя это был Вася, – пользуясь своим преимуществом в физической силе, которая – уму могила, умудрился настроить против себя некоторых наших коллег? Подскажу: Дубова и его кодлу.

– Подумаешь, цацы какие, слова им не скажи… Таких болванов сразу надо на место ставить, пока на шею не сели… – отмахнулся друг. – А это – дело житейское, – он махнул рукой на оранжевые пласты модуля, – перебедуем как-нибудь…

ГЛАВА 15. Школа ремонта.

Рассвет мы встретили невероятно романтически: клацая зубами от холода.

Cкоро где-то рядом с жилыми модулями начальства часто загрохотал кусок рельса под безжалостными ударами ломика. Окна в домихах засветились; по-одному, по-двое , зевая и потягиваясь, выползали на свежий воздух их обитатели. Жильцы ближайших к нашей оранжевой лепешке модулей бросали в нашу сторону понимающе-хитроватые взгляды. Вася заявил, что если "эти козлы не прекратят строить глазки", то он за себя не отвечает. Мы еле-еле отговорили бугая от хулиганского замысла. Кто испортил нам модуль, было ясно как божий день. А срывать зло на соседях, портя отношения, было бы верхом глупости. Пусть Дубов со товарищи радуются. Пока. Зная Васю, уверен, он не будет затигивать с местью…