— Почему⁈ — уже поднявшийся с дивана Ржевский застыл как изваяние.

— Ты мне там будешь мешать, — призналась менталистка.

— Тогда с тобой пойду я, — именно что сообщила, а не спросила японка. — Ты маленькая и хрупкая, мало ли.

Заявление было весьма спорным, но комментировать Наджиб не стала.

— Вяземские были дружны с роднёй брата Августейшего! — донеслось в спину от Виктории.

Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Величества Далии аль-Футаим.

— Да ну, сейчас! — на новой бетонной дорожке, ведущей от строящегося небоскрёба к выходу из имения, их торопливой рысью догнал Ржевский. — Мадина, ну его *****, такую инициативу! — выдал он эмоционально.

В ответ она вопросительно подняла бровь.

— Ещё я за женскими спинами не отсиживался! Вместе откроем, — вторая половина перешла с бега на шаг, подстраиваясь под её скорость.

— Дим, ты будешь путаться у меня под ногами: когда имеет место неявное противостояние двух менталистов, любые сильные эмоциональные раздражители отвлекают, — терпеливо пояснила она, замедляясь.

— Напомни, какой постулат в обеих религиях совпадает на все сто? — поинтересовался блондин, на первый взгляд несвязно с предыдущим контекстом. — Касающийся семейных отношений, это подсказка.

Норимацу полыхнула сдержанным любопытством.

Наджиб напряглась: когда кое-кто остановится вот таким, в результате часто получается что-то неожиданное. Хорошо ещё, если пристойное.

— Не лучшее время для дискуссий, — попыталась надавить она. — Под дверью стоят люди, эти люди непросты, мне нужно сконцентрироваться.

— Началось… У нас с тобой конкуренция за лидерство! — припечатал супруг. — В семье. Ты говоришь, будет так-то и так-то.

Любопытство японки усилилось и повисло в воздухе почти материально.

— Мужа при этом вообще не спрашиваешь! Я тебе, в свою очередь, возражаю. — Продолжил потомок гусара. — А ты со мной в ответ споришь. Что за фигня, супруга моя⁈ Кто в доме хозяин⁈

В первую секунду менталистка даже не нашлась, что сказать. Потом угрюмо уронила:

— До чего умный стал, убивать пора! Жалко, принудительную коррекцию на тебя не бросишь, — последняя фраза вырвалась машинально.

— Ха-ха-ха, коварная змея-менталистка! — любопытство Норимацу уступило место веселью. — Кстати, а ведь он прав, это я как другая жена говорю.

— Мадина, — Ржевский покрепче сжал её ладонь в своей и сделал то приторное лицо, за которое его регулярно хочется огреть чем-нибудь тяжёлым. — Заповедь такая: да убоится жена мужа своего, — он назидательно вздел вверх указательный палец свободной руки.

— В такие моменты возникает желание треснуть тебя сковородкой, — честно сообщила Наджиб (сказалось пагубное влияние Норимацу). — И чтобы сковородка была на длинной ручке, вот такой, — она показала руками примерно метр. — А треснуть охота по лбу, чтоб прям зазвенело в резонанс. Всё равно твоей голове ничего не будет, а мне приятно.

— А-ха-ха-ха-ха! — японка продолжила излучать неистребимый позитив.

У Ржевского нахваталась, что ли?

— Муж и жена — одна сатана! — выплюнула менталистка в сердцах азиатке, поскольку и Шу ходила в законных супругах. — У нас эта фраза о покорной жене, кстати, иначе звучит, — дальше она повернулась к Дмитрию.

— Суть та же? — блондин по-взрослому примирительно коснулся лбом её виска. — «Жена не должна идти впереди своего мужа», это фигурально. Я не прав?

— Прав, долбаная аль-Футаим… — источник неожиданных познаний Ржевского в специфических разделах Канона был понятен и без наводящих вопросов.

— Ха-ха-ха, — Норимацу по-прежнему наслаждалась не пойми чем.

— Дура! — обиженно бросила ей Наджиб, вызвав ещё большую волну встречного позитива. — Так, стоп. Давайте хотя бы договоримся, как себя ведём?

— Не надо ни о чём договариваться, — равнодушно отмахнулся потомок одиозного кавалериста. — Я работаю первым номером, вы независимо фиксируете происходящее со стороны. Буду что-то упускать или с вашей точки зрения косячить — дайте знать, ваших языков они точно не знают. Не поймут ни слова.

— А ментал против нашей тройки — не инструмент. Правильно, Мадина? — скрупулёзно подхватила педантичная Норимацу, старательно расставляя точки над ё.

— Правильно. Ладно, чёрт с вами, — смирилась Наджиб, материализуя в воздухе маго-пульт управления защитой. — Может, и правда так лучше будет, — она начала набирать команду, чтоб открыть проход для двоих.

В следующую секунду муж сказал обыденную на первый взгляд вещь, об которую сознание менталистки неожиданно затормозилось, как колесо о булыжник:

— Жена моя, предвидя твой негатив в адрес визитёров, — он указал взглядом на ворота. — Нельзя воспринимать никакие грядущие переговоры как игру с нулевой суммой ЗАРАНЕЕ. — Муж помолчал, давая проникнуться, пока в защитном куполе открывалось окно. — До тех пор, пока другая сторона переговоров фактически не подтвердит отсутствие конструктива.

Японка прекратила смеяться и пару раз хлопнула в ладоши, ничего не сказав.

— Логично, — признала Мадина. — Но эта точка зрения больше годится не для представителя клана, а для какого-нибудь нейтрального судьи. Добросовестного, честного и беспристрастного.

— Именно, — солидно кивнул Ржевский. — Ты умная, не только ослепительно красивая и сексуально привлекательная. Всегда говорил.

Вообще-то, на его аргумент она могла возразить, что подобные теоретические выкладки могут здорово диссонировать с менее радужной реальностью. Но не стала: на своих ошибках и шишках учишься гораздо быстрее, проверено.

Вместо спора менталистка решила взять пример со своей близнеца: превратиться на время в покорную восточную жену и поглядеть, что из того в конкретной ситуации получится.

— Приветствую, гости дорогие, — Ржевский остановился перед парой девиц и сошёл с дорожки, освобождая путь в соответствии с местными обычаями.

Норимацу и Наджиб последовали за супругом.

— По какой-то нужде или просто заглянули? — взгляд Дмитрия, не чинясь, принялся сверлить взглядом декольте Елены.

Последнее того стоило, честно признала Мадина про себя. Да, размер почти на грани — но именно что почти.

Вот это ого-го, как говорит кое-кто. Даже самой стало интересно потрогать, хм, что за нездоровые поползновения.

— Дмитрий Иванович, я всё раздумывала о твоём предложении, сделанном во время нашей последней встречи, — бегло и без всякого акцента выдала вроде как иностранка. — Оно в силе? И что это с тобой за девушки? Ты нас представишь?

Норимацу молниеносно присела и опустила лицо, делая вид, что завязывает распустившиеся шнурки правого ботинка. На самом деле японка тихо захрюкала, то ли уже веселясь без разбега, то ли в предвкушении грядущей веселухи.

— Интересно, как ты сейчас будешь выкручиваться, о муж наш, — с непрошибаемо серьёзным лицом изрекла Наджиб языком Залива. — Ещё более интересно, какие именно предложения ты изволил ей делать. Впрочем, сейчас узнаю из первоисточника, — она ехидно пощёлкала пальцами и кротко наклонила голову к плечу.

— А уж как мне это интересно! — озадаченно, но искренне ответил блондин. — Впрочем, какого чёрта, — дальше он сменил язык на родной. — Дело в следующем, поясняю. У меня в конце той недели конфликт с менталистом возник, часть памяти в итоге испарилась. Я Насте рассказывал, — он ткнул пальцем в полицейскую. — В этой связи сходу мои извинения: о каких именно предложениях идёт речь? Вдогонку второй вопрос: ты кто? Сиськи зачётные, отдаю должное и геометрической конфигурации, и коэффициентам плотности, — супруг как ни в чём ни бывало оттопырил большой палец от кулака. — Я — Дмитрий Ржевский, но ты это, наверное, и так знаешь. Рекомендуюсь собственной персоной, — щелчок каблуками не заставил себя долго ждать.

— Хочет вы**ать, — заключила Наджиб вслух по-японски. — При родных жёнах без стыда демонстрирует, гад похотливый.