– А как это можно сделать, если помещения законсервированы? Туда не пройти. Никто из нас не знает, что там сейчас. Капитан называет медицинскую палубу аномальной зоной. Все обходят ее стороной. Будем разбираться, когда найдем новую планету и разбудим колонистов. Среди них много профессионалов, настоящих мастеров своего дела, которые точно поймут, что произошло. А пока, наша цель очень проста – живем, как живем, и не заходим на запрещенные уровни, идет?

Макс остановился, прижав к груди Звездного Защитника.

– А как же люди, которые оказались там, внутри, во время взрыва? Те, кого не удалось вытащить? Они заперты внутри? Ведь им тоже нужна помощь…

– Уже не нужна, – вздохнул Герман, – Прошло больше двух лет, не забывай. Если их не убила зеленая волна, то это сделало отсутствие кислорода. Да и припасов у них никаких нет. Повреждения тех отсеков чудовищны. Нам никогда не залатать их в космосе. Можешь спросить об этом Феликса – он разбирается в механике куда лучше меня, но и он скажет тебе тоже самое. Тем более, мы даже не знаем, что вызвало этот взрыв. Представь: откроем палубу, зайдем внутрь. А если это повлечет за собой новую катастрофу?

– Слишком сложно. Но я знаю, что это неправильно.

– К сожалению, разница между правильным и не правильным очень размытая, Макс. И когда ты немного подрастешь, то начнешь понимать, что мир не делится только на черное и белое. Есть еще серое, и это серое, порою, является самым лучшим решением.

Макс помолчал, затем поднял голову.

– И сколько человек осталось там, кроме мамы?

– Много. К сожалению, мы не смогли вытащить никого из них. Медицинский модуль пришлось законсервировать, что бы пламя не вырвалось наружу, не захлестнуло остальные палубы не добралось до криозала или машинного отделения. Ну, а что было потом, ты и так знаешь.

Макс отрицательно покачал головой.

– Знаешь, – твердо повторил Герман, останавливаясь возле очередной гермодвери, – Мы получили новые инструкции и вернулись на прежний курс. Больше на сигналы о помощи «Легат 100» не откликается. Второй такой Аварии наши корабль не выдержит.

Мальчик задумался, пожал плечами.

– Но если мы не помогает другим, кто поможет нам, если случится беда? – невинный вопрос зловеще повис в воздухе, словно надутый мыльный пузырь.

– Никто не поможет, – легко отозвался Герман, – Потому что вокруг космос. И пусто.

3.

Технический этаж иногда казался Максу настоящей маленькой вселенной. Что-то вроде подземного сказочного мира, где происходят чудеса, и главенствует магия. Эдакое королевство со своими правилами и законами, куда можно попасть только по случайности или по приглашению, если тебе повезет. Что там обычно описывается в книгах? Герой сбивается с пути, что-то происходит, и он оказывается в волшебном мире, где совершает великие подвиги, проходит испытания и сражает чудовищ. Чудовищ, к счастью, нужно вычеркнуть, но в остальном, все пока сходится: лестницы, гермодвери, шлюзы – вот и первая полоса препятствий, с которой может справиться только настоящий герой. Ну, или два героя, если брать в расчет Космического Защитника, которого Макс волочил с собой по сегментированным плитам пола.

Правда, есть различие в том, что на страницах историй, в подземных королевствах, живут гномы, охраняя свои сокровища, а здесь живет темнота. И что она охраняет – неизвестно. Об этом не знает ни Герман, ни Феликс, ни даже папа. Может быть, где-то вдали, в самом-самом конце этого загадочного лабиринта, и правда, стоит сундук с золотом. Кто знает? А может быть, и кое-что поинтереснее, вроде книги заклинаний, черепа дракона или волшебного меча.

Конечно, идея сомнительная. «Легат» не тянет на роль сказочной страны, но куда веселее представлять, что ты попал в загадочный подземный мир, чем понимать, что ты топаешь по железному коридору, где сыро, грязно и ужасно воняет. Кажется, если темнота и правда, здесь что-то сторожит, то это точно не сокровища, а канализацию, или что-то вроде того. Макс постарался дышать ртом, прикрывая лицо свободной рукой. Итак, технический этаж. Подземный мир, расположившийся под брюхом великана «Легата», где может произойти все, что угодно.

Если отвлечься от зловония, немного пофантазировать, и правда, как будто, похоже. Нужно только дать волю воображению, и все станет на свои места. Вместо обрывков проводов и витков кабелей – корни могучих дубов. Вместо черных линий разметки – деревянные указатели, вместо огоньков – мигающих лампочек и светодиодов на утопленных в стену консолях – бабочки и светящиеся жуки, которые порхают из стороны в сторону. Пол под ногами не из металлических плит, а мощенная камнем дорога. Герман, идущий с фонариком впереди – не Герман, а загадочный проводник, который ведет его к какому-нибудь древнему храму с высокими статуями и горящими стрельчатыми окнами.

Они прошли вглубь, свернули в сторону, потом спустились еще ниже по наклонной лесенке, отсчитывая грохотом шагов железные ступени. Здесь Макс еще никогда не был – минус второй этаж «Легата». Ниже этого места только сам космос.

– Свалка, – объявил Герман, ткнув пальцем в стену – Все отходы, после модуля утилизации, идут сюда. Там пролегают служебные тоннели, по которым спрессованный мусор отправляется наружу. Вообще-то, специализированная техника должна заниматься продувкой и очисткой желоба, но у нас нет ни такой техники, ни людей, которые были бы за нее ответственны. Теперь Капитан отправляет на эту работу кого-нибудь из нас. Система засорилась, поэтому еще метров двадцать дышать будет нечем. Надень респиратор. С ним легче.

Респиратор – привычная часть рабочего костюма. Чем дольше Макс живет на «Легате», тем чаще им приходится пользоваться. Когда-то давно, во время утреннего брифинга, Дэвид говорил, что на корабле сбоит система очистки воздуха, и в будущем, это обязательно станет самой большой проблемой, но отец не отреагировал на это замечание, и с грохотом захлопнул за собой дверь в рубку. На этом обсуждение проблемы закончилось. Больше вопрос не поднимался, а Дэвид только пожимал плечами.

Видимо, что-то произошло, если отец, и правда, занялся решением. На него это не похоже.

Макс натянул респиратор, неловко орудуя одной рукой. Жутко представить, что будет, если это зловоние доберется до жилых отсеков. От этой мысли его затошнило, и томатный суп в желудке начал проситься наружу. Мальчик стиснул зубы и ускорил шаг, стараясь удержать завтрак внутри. Пройдет немного времени, он успокоиться, и обязательно станет лучше.

– Судя по всему, поломка в центральной системе, – подытожил Герман через несколько минут молчания, – Мы это называем кольцом регенерации воздуха: чтобы обеспечить продолжительную миссию в космосе, система очистки должна перерабатывать воздух, который уже был использован экипажем. Для этого используются сорбенты и катализаторы, которые помогают удалять избыточный углекислый газ и впитывать вредные химические соединения в специальных фильтрах. Изначально, такие фильтры планировалось установить на каждой палубе, через равные расстояния, но мы слишком спешили. Или слишком экономили. В результате… В результате все не так радужно.

Будь на месте Германа Феликс, он бы выразился куда более понятно и правильно. Лучик фонарика, в руках Германа, бесцельно блуждал из стороны в сторону, утыкаясь в железные черные стены, покрытые густым серым налетом и ржавчиной. Тут даже без талантов и способностей Феликса ясно, что технический этаж нуждается в колоссальном и полном ремонте – удивительно, как пол под ногами еще не дребезжит и не проваливается.

– Не отставай, Макс, – коротко бросил Герман через плечо, – Тут целая система коридоров. В этой темноте, один раз свернешь не туда, и заблудишься.

Что правда, то правда. Распахнутые рты тоннелей глазели на двух своих гостей со всех сторон. Одни забранные решеткой, другие забитые железными полосами, третьи ощетинились обрывками проволоки и кусками арматуры. Когда-то давно, Феликс пугал его страшной историей, где целая группа техников пропала в этих туннелях. Забрела не в тот коридор, и не смогла найти выход обратно.