Алексий принес зеркало большое во весь рост. Зеркало было в деревянной рамке на колёсиках. Я сразу же побежала к зеркалу.

— Ох, ты ж мамочки мои!

Богиня не только сделала меня натуральной блондинкой, но и благодаря ней волосы сильно отросли. Теперь длина их была не до плеч, а по ягодицы. Волосы стали намного гуще и были заплетены в премудрые косички, которые не поддаются описанию. А на кончиках весели голубые камешки в виде слезинок. Мало того, они переливались и блестели от света. Выглядело это все очень здорово!

В зеркале отражался Алексий, и в его глазах я прочитала море нежности и любви ко мне. Неужели он и, правда, влюбился в меня? Ведь пока я рассматривала, что натворила Богиня с волосами, он глаз с меня не сводил. Мне захотелось раствориться в его объятьях, но развернувшись, увидела сидящую в задумчивости Верховную Жрицу.

— Странно, что говорить с тобой Богиня не захотела, — задумчиво сказала она

— Я же говорила вам, что я не та девушка, которую вы ждали.

— Может еще не время? — сказал Алексий.

— Ты еще здесь? — удивилась Жрица. — Вон отсюда и никому ни слова!

Алексий молча, поклонился и вышел.

— Ступай домой Светлана мне нужно подумать, — пустым голосом сказала она, и снова ее взор стал где-то блуждать. Чтобы и на меня не наорали, я сразу же вышла, закрыв за собой дверь. Зачем Жрица прогнала Алексия? Как я теперь выбираться буду из этого лабиринта? Но он тенью вышел из-за колон.

— Тебя тоже выгнали? — тихо спросил он.

— Почти. Меня отправили домой. Я больше тебя не увижу?

— Почему? Ты больше не придешь?

— Не знаю, — я пожала плечами, до чего додумается Верховная, я не знала, но он заметно сник от моих слов.

— Я что-нибудь придумаю, — шепчу я, но, ни мои слова, ни улыбка, не разжигают блеск его глаз, он грустно смотрит на меня и молчит.

— Проводи меня.

В молчании мы дошли до лестницы, где меня ждала Алина. Усевшись, я бросила взгляд на Алексия, он печально смотрел на меня. Не сказав ему ни слова, я повернула лошадь и направилась домой.

Было очень больно понимать, что Верховная Жрица больше не захочет, чтобы я посещала Богиню. Если она два раза не заговорила со мной, то и не заговорит вообще. Плевать на Богиню! Ведь это всего лишь предлог увидеть Алексия. А как я буду без него? Так я хоть знала, надеялась, что он ждет меня, а теперь? Что будет теперь, я не знала.

С этими печальными мыслями я въехала во двор, слезла с Алины и пошла в дом. Ливэра во дворе, я даже не заметила. Взять в мужья Алексия уже не такая и плохая идея, он был бы всегда рядом и только моим! Ведь так хочется его объятий, ласки, а если он еще, и готовить будет, вообще отлично. С этими мыслями я вошла в дом, прошла гостиную кухню и только когда подошла к своей комнате поняла, что меня кто-то трясет за рукав и повторяет мое имя. Я повернулась и увидела Эвелину.

— Светлана да что с тобой? Что случилось?

— Все в порядке, — стараясь придать голосу больше равнодушия, сказала я.

— В порядке? Это ты называешь порядком? Как только ты вошла я пытаюсь поговорить с тобой, ты же не откликаешься. Что произошло?

— Правда, все хорошо, — и даже выдавила из себя улыбку.

— Эвелина извини, я хочу отдохнуть, — я вошла в комнату и закрыла дверь. Села на край кровати и уставилась на свои ладони. Эвелина зашла следом.

— Я вижу как у тебя все в порядке. Что с волосами? Светлана во имя Богини, где ты была и что произошло?

— Я была у Богини.

— Ты ее видела?

— Угу.

— Это она тебя так?

— Угу.

— Что сказала Верховная Жрица?

— Угу.

— Светлана?

— Что?

— Ну? Давай приходи в себя, пошли, покушаешь и надо ехать на примерку платья.

— Я не поеду.

— Почему?

— Не хочу.

— Завтра бал.

— Плевать.

— Светлана!

— На все плевать, — и тут мои нервы не выдержали, я разрыдалась, укрыв лицо руками. Я обычный человек с обычными способностями, хожу на работу, на выходных к маме. А тут Богиня, королева, балы, отношения которые нужно держать в тайне, лес из которого не выбраться.

— Я хочу домой, — рыдая, проговорила я.

Эвелина вздохнула и начала гладить меня по голове.

— Ну, маленькая моя, бедная девочка, — утишала она — не плач.

А я не могла успокоиться, продолжая рыдать.

— Глупо все получилось. Меня не должно тут быть! Не хочу! Я другое желание загадывала. Так не честно! Я домой хочу! Нельзя так! А Алексий вообще сказал, что все должно быть тайной, — рыдала я. Эвелина сидела рядом и слушала мою невнятную речь.

Когда меня отпустило, мир перестал казаться серым и унылым, пришло равнодушие что будет, то будет, от судьбы не убежишь. И может с Алексием все разрешиться ведь завтра бал и еще неизвестно что скажет мне королева.

Я успокоилась, глубоко вдохнула и выдохнула. Рассказала Эвелине, что сегодня со мной случилось. Она, молча, слушала, а когда я закончила она, молча, сидела и смотрела на меня, ни сказав, ни слова. Я думала, она накинется с вопросами, будет охать, и ахать, но ничего не происходило. Словно я про погоду говорила. Я тоже решила помолчать. Но время шло, а молчание затягивалось.

— Эвелина, почему ты молчишь?

— Я даже не знаю что сказать.

— Меня больше не пустят в Храм?

— Не знаю, но раз Верховная сказала, что о своем решение она тебя известит, то нужно подождать.

— Понятно, — и тут я вспомнила. — У Алексия все хорошо. А не выходит он, потому что взял обет. Пока его в мужья не возьмут он Храм не покинет.

— Дурак! Какой же он дурак!

— Почему?

— Да потому что он всю жизнь проживет в стенах Храма, ни разу не выйдя за его приделы.

— Может ему сделают предложение?

— Кто?

— Девушка.

— Какая? Светлана ты спрашивала, сколько прихожанок к нему обращается?

— Нет.

— Только ты.

— Даже так!

— Да! Вот и представь, сколько пойдет времени пока на него обратит внимание девушка. А он брюнет, все его будут всегда обходить стороной. Бедный мой мальчик! Приходи в себя и ступай, покушай. Нужно ехать на примерку. Завтра платье должно быть готово, — и она вышла из комнаты. Бедный Алексий, это же получается, он никогда не покинет стен Храма? Вот дурак! Взять такой глупый обет! А еще легенда гласит, что брюнеты счастливые люди. Что же тут счастливого то? Думая об Алексии я сходила, привяла себя в порядок и отправилась на кухню. На кухне я застала Артения, он чистил картошку, увидев меня, он поднял голову.

— Добрый день, Светлана!

— Добрый, — улыбнувшись лишь уголками губ, сказала я. Вошла и растерялась, не зная, что делать, на столе было пусто.

— Проголодалась? — увидел он мое замешательство.

— Да.

— Садись за стол я гляну, что с обеда осталось.

Из недр шкафов он достал хлеб, сыр, колбасу, предложил приготовить яичницу, но мне стало неловко, и я отказалась. Налив мне кружку чая он пожелал приятного аппетита и продолжил чистить картошку. Сделав незатейливый бутерброд, я начала кушать. Доедая третий по счету, бутерброд ко мне в голову пришла мысль.

— Артений?

— Да.

— А можно я у тебя спрошу?

— Конечно.

— А кто отец Алексия?

— Ливэр, и он же отец дочери. А что?

— Я думала он твой сын.

— Не угадала. А можно я спрошу?

— Да.

— Ты утром была с короткой стрижкой, что случилось?

— Я ходила в Храм была у Богини.

— Вышла из Храма, и случилось чудо?

— Нет, в Храме появилась Богиня, погладила меня по волосам, и случилось чудо!

— Серьезно? — он даже повернулся и уставился на меня.

— Да.

— Ах, вот ты где, а я хожу, ищу тебя, — войдя на кухню, сказала Эвелина.

— Решила подкрепиться.

— Молодец что последовала моему совету. Ты закончила?

— Да.

— Тогда собирайся, нам нужно на примерку.

— А я готова.

— Поехали? — сухо спросила она. В ее голосе чувствовалось какое-то недовольство, наверное, из-за меня ведь я виновата в том, что увидела Богиню.